Есть яблони в моем саду,
Сухие ветви тянутся друг к другу,
Я их от злого ветра сберегу,
Спасу от смерти, подавлю тревогу.
В них раньше теплилася жизнь,
В них зрела соком детства пустота,
Лишенная угроз и подлости взросления,
Свободная от гнева, подлости и омерзения,
Блаженная и светлая,
Пустая, беззаветная, наивная и полная любви,
Но все же пустота,
Незримая свобода без стен суждений,
Без камней мнений, ошибок прутьев и капканов дел.
И яблони мои цвели,
Когда свободы дух витал над ними,
Пока не вторгся в мир «учения» свет, учебы злое имя.
Она заполнила собою пустоту,
Заставила себе молиться,
И вторглась в детскую мечту,
И уничтожила наивности границы,
Заполнив все собой, чужим и злым,
Наполнив мир «правдивой» скверной,
И уничтожила мой дом,
Растерла в пыль цветущие деревья.
Осталась только я.
Одна в пустыне понимания.
Здесь нет больше пенья соловья,
И нет природы расцветания.
Но я жива, и живы яблони мои,
Мы держимся ветвями друг за друга,
И, может быть, пройдет зима,
И детская мечта нас возродит, отмолит от недуга.
Я чувствую,
Что дерево во мне,
С годами тихо умирает.
И умираю я,
Живу во сне,
А наяву я сохну, погибаю.
|
Нет, детство - это в первую очередь чистота.
Отсутствие знаний, умений, всего того, в т.ч.
негативного, что дает взросление, не означает,
что оно пусто, там свое, чистое наполнение.