| «Праведный гнев поэта от скандального гостя» |  |
Предисловие: Миролюбивый (пока) ответ диссоциативному блуждающему типу гения.
Наидружественнейшая пародийка на стихи талантливого
Александра Носкова
Бродскому. Катахреза.
Это не было виденьем
И не бредом, и не сном,
А каким-то откровеньем
Назидательным, притом.
Двое нас, иль я раздвоен,
Нет, пожалуй, двое нас.
Я решительно настроен
На дискуссионный пляс.
Бродский здесь же, на пленэре,
Рифмы держит в кулаке
И молчит по высшей мере
От меня невдалеке.
Я ему в его затылок
Свой нацеливаю взгляд:
Ах ты склад пустых бутылок,
Ноблевский лауреат.
Узнаёшь? Твоя же строчка-
Дверь скрипит, стоит треска,
Просит пить, хоть пол- глоточка,
Хлеба, хоть бы пол-куска.
Извивается дорога
И треска уходит прочь.
Вслед другая, ради Бога
Умоляет ей помочь.
Я стихи его захлопнул.
Он из горсти рифму взял,
Кулаком её пришлёпнул
Укрепить свой пьедестал,
Им самим сооруженный
По бунтарски, неспроста,
Вящей славой вознесённый
Выше Крымского моста.
Гордо в профиль повернулся,
Бросил взгляд за горизонт,
В сторону где растянулся
Греками воспетый Понт
И нагнулся надо мною,
Как над рыжиком грибник.
Я поникшей головою
Ещё более поник.
Это не было виденьем
И не бредом, и не сном,
А каким-то откровеньем
Назидательным, притом
. https://fabulae.ru/poems_b.php?id=498962
Покушение на Катахрезу Бродского 
Нет, дружище, не виденье,
Я был явью, и в мой дом –
Ты ввалился с откровеньем,
И устроил в нём Содом.
С диссоциативным типом -
Раздвоенья, как у вас,
Танцевать не стал я лихо,
Но дискуссия велась...
Никогда во всей карьере.
Я такой не видел вздор,
Чтоб с геранью на пленэре,
Кто-то вел свой разговор.
Что, мол, без образованья
А в профессора пролез,
И пошел тут линчеваньем,
Прям ко мне наперерез.
Вы горшок в руках держали,
У меня в руках был нож,
Но меня вы не узнали:
Был в то время чернокож.
Дымоход в камине чистил,
Слышу, оскорбленье в зад,
Вы ж, увидев нож - прикисли,
И попятились назад.
Я вам врезал, не в затылок,
А прямой наводкой в глаз,
Пятернёю взяв загривок -
Вашим фейсом чистил таз.
Показал и дверь со скрипом,
И со свистом сапоги,
И треску, что просит криком:
– Жрать охота. Помоги!
Но ты был настолько хлипок,
На бутылках тут же скис,
А за Нобеля, прям скрипкой,
Запищал и весь обвис.
Извивалась вдаль дорога,
За треской поплёлся ты…
Я те рифмы дал немного –
Рента горькой маеты.
Жаль мне стало горемыку,
Так похож был на меня:
Бродский же по свету мыкал,
Пока стал известен я.
На мосту вопить стал Крымском,
Куда я тебя вознёс:
Голосочком херувимским
Про Бальзака что-то нёс.
Видно азимутом метил
Ты в Булонские леса,
Оноре-де счастье светит,
Чёрта ли…Носков же сам!!!
.
|
|
. Что же касается содержания то оно традиционна для современной всеядности. И почти полное отсутствие самоиронии, как и у Мандельштама и даже у любимого им Боратынского. Для меня эе в этом смысле кумир Саша Чорный. Поэтому и дискуссио6ый пляс это противопоставление Бродского и почти исчезнувших традиций сатириконвского плана.
С уважением и благодарностью, Ваш А. Н.