. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Мой самолёт был бо́лен, тяжело болен, – неизлечимо болен пароходиком в море. Мой самолётик по́мер, насовсем помер, – он умирал долго от пароходика в море. У самолётика был пароходик лёгких. У самолётика был пароходик сердца. Ему вызывали по ночам скорый поезд, но в скором поезде нет от пароходов средства… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Веня Д’ркин. Самолётик)
деды́ и…"эти дети"
А кровь людская —
что капризные пого́ды!
Типичной схожестью хочу вас изумить:
в дни лета клокотать стремятся во́ды,
а после осени —
застыть во льдах зимы...
Весне ж пристало на примере ветряко́в,
расправив крылья, яростно врываться
в туманность сизую свинцовых облаков,
кружащих котильо́ны в парном танце, –
танцпол на небе славится квиксте́пом,
вовсю отплясывая майской стрекозой
свой искрово́й канкан со звёздным небом,
весна хохо́чет —
оглушительной грозой!..
Вон парень с девушкой по лужам босиком
прока́зят — в унисон раскатам гулким.
Старик с клюко́й,
под проливным дождём
гуляя с зонтиком, тоскует на прогулке, –
на буйство юности глядит он раздражённо:
"Ишь, — безрассудна нынче молодёжь!" –
давно забыв о множественных жёнах,
он зябко кутается в мокрый макинтош…
В его крови —
сгустившейся, промёрзшей,
не зацветёт весна вишнёвыми садами, –
нутро, прошедшее все стадии обжорства,
гастрит тревожит душными ночами…
Не помнит он,
как скручено пространство
от упоения друг другом жадных тел, –
как кровь кипит восторженною лаской,
как будто в ней сиро́кко просвистел!..
С последним браком ослабела суперсила,
и ватной вялостью он часто был сконфужен,
теперь в крови гемоглобин
"от крокодила",
и воздух — чтобы жить —
ему не нужен…
…Бывал он юным! —
и гулякой шебутны́м
еда́л картошку на свинячьих шкварках,
мечтал отправится пешком — в Иерусалим!
Сплавлялся в Подмосковье на байдарках...
Теперь-то что?
Озлобленность и ро́пот...
Да гистами́н,
повышенный на мла́дость, –
так бесит ножек полнокровных топот
и губ пунцовых
аппетитных сладость!
Отныне внутренне он будто обесточен,
заглох давно осенний блюз в крови, –
он хищно клацает зубами стылой ночью,
забывший радости и прелести
любви…
…Шальные дети
станут в будущем деда́ми —
таков закон природы… не попи́шешь!
Крадётся старость черепашьими шагами,
а к середине — заскользит на водных лыжах.
И памятью,
как обелиском на могиле,
воспоминания ведь могут не стереться,
не зарастать пластом мышиной пы́ли, –
в том сером кро́шеве и иссыхает сердце!
Но под Zeit Lupe —
в мельтешении рапи́дном
она заце́нит переменчивый мейнстрим, –
безмерно наслаждаясь жизни ритмом,
мы с е р д ц е м чтим лишь то,
чем д о р о ж и́ м.
Послесловие:
Johann Sebastian Bach BWV 244 — Ária "ERBARME DICH, MEIN GOTT" (ПОМИЛУЙ, БОЖЕ МОЙ) — Mezzo-soprano Magdalena Kozená
(в клипе использованы кульминационные кадры из фильма Андрея Тарковского «Жертвоприношение»)
Александр Кабанов. ПТИХ Моему ангелу 1. Вот берёшься за что-нибудь старое и ненужное людям вообще. Там, где окорок — виснет гитарою у бессмертья на правом плече.
Где живёшь голубиною почтою в темноте на четыреста ватт. И прибрежною рифмой неточною, и любовью своей — виноват.
Вот берёшься заделывать трещину в небосводе чужих потолков и с похмелья придумаешь женщину, феминистку, — и будешь таков.
В смысле этого масла прогорклого, в свете льда на Каширском шоссе: так пустынно и гарсиало́рково, что в себя — возвратятся — не все.
2. Здесь — пригнись, осторожно — ступеньки, видишь пьяный ларёк у дороги? За смешные для Киева деньги я тебе напишу на хот-доге:
золотою горчицей — о Боге, о любви — майонезом вчерашним, я тебе напишу на хот-доге быстро-быстро, нестрашно-нестрашно.
Что — вокруг небеса и потёмки – уподобились картам игральным… …напоследок — немыслимо тонким, острым кетчупом артериальным.
3. В лошадином саду, где стреножены яблони, яблони, чьи стволы до рассвета усыпаны дятлами, дятлами. Если лошади — в яблоках, значит, и яблоки, яблоки – над землёю висят — в лошадях, будто бы дирижаблики!
Это самая честная в мире рекламная акция: у меня в голове — революция и менструация. Выбирайте, что хуже, и с ней выходите на площади, лишь оставьте мне яблоки, там, где рифмуются — лошади.
* сиро́кко — знойный южный или юго-восточный ветер в Южной Европе, дующий из пустынь Северной Африки и Аравийского полуострова ** гемоглобин "от крокодила" — особенность крокодильего гемоглобина, выявленная и исследованная учёными, позволяющая рептилии в течение многих часов сидеть под водой без дыхания *** гистами́н — биогенный амин, медиатор аллергических реакций немедленного типа **** Zeit Lupe (нем. "увеличительное стекло времени") — приём в немецком кинематографе начала XX века, который американцы называли рапидом — скоростная киносъёмка с частотой до нескольких сотен или тысяч кадров в секунду; как правило рапид возникал в кульминационных моментах действия.
