Я наплевал на всех, кто равнодушно,
Отнесся к появленью моему.
От них темно, иль даже скажем душно,
Становится печенке и уму.
Они не ведают, чего их ожидает,
Живут по принципу, сегодня хорошо,
А завтра, на безупречном ада крае,
Что ожидать? не ведают ишшо.
Живите черви, разве я помеха,
Для ваших умозрений и идей.
Но только не для похоти и смеха,
Я в души вам закладывал предел:
Восторгам плотским, и улыбкам хамским,
Циничным зубоскальствам и хвальбе.
А мог ведь в безучастном панибратстве,
Рукой поглаживать по сладенькой ма...де.
Иль пиво, запотевшее в бокале,
Потягивать в блаженствии мирском,
Иль в виртуальном пошленьком портале,
Смеяться над девичьим голоском,
Что прозвучит в наивности сердечной,
Издав в эфире серенадный бред.
Но я пиит, в исчадии заречном,
Сказал себе: притухни, старый дед.
Не рыпайся, не создавай помехи,
Сиди спокойно и дождись суда.
Пусть до ушей не долетают смЕхи.
И дух не будоражит лир струна.
И меланхолии найдется место в сердце,
И сладкой патокой размажется душа.
По слову, пламенеющем от перца.
И в дифирамбах растворятся кореша.
И не возникнут более в застолье,
Дебаты от политики дурной.
А вороны российского раздолья,
Поставят точку над шальной главой.
|
От явных "сладеньких" ошибок,
Выходит на дорогу БАРС,
Любя всех "матерных" и "гиблых"?
Ужель, споткнувшись об Парнас,
Осудит шаткий - жадно пьющих
И урезонит, ТРЕЗВОСТЬ в нас,
Что ПУТЬ осилит лишь ИДУЩИЙ?