Включаюсь в день и долго падаю в него,
меняясь и решая без оглядки
принять как воздух полной грудью от всего,
что мне даётся горько или сладко.
Я к ночи каждый раз как заново прощён
и каждый раз на винтики разобран,
на буквы из хранимых глубоко имён,
которые, как внутренние шоры,
свободу мне не позволяют обрести,
они волнений отзвуки живые
и краски ярких радуг, брызги конфетти
на празднике сверкающем впервые.
Не мишура, не дым – впечатанное внутрь,
основы притяжений и влияний
всё так же разрешенья как отмашки ждут
для обнажённых выходов из спальни,
для обретенья тёмной самости своей,
разбуженной горячими волнами
порочных снов и лихорадочных теней
по новой неизведанной программе.
|