Зюганов Гена рожу откормил,
На взносах в их партийную копилку.
Подслеповатым старичкам он мил,
Нашёл в процентах золотую жилку.
Советское наследство сгрёб в мешок,
И положил на счёт, растущий в банке.
Он атеист, и за собой грешок,
Не признаёт. Сегодня на Лубянке,
За мелкими карманниками бдят,
И ездят на Кавказ в командировки,
Подобных Генке, вожаков-ребят,
Не велено "за жабры", вплоть до Вовки.
И без рентгена кости видно все,
Обглоданной чинушами России.
Зато Москва во всей своей красе,-
В наряд одета красно-бело-синий. |
Коммунистическая повесть,
Как отмороженная совесть,
В свою читальню пригласила,
Влупив большой пинок под зад.
В заплатах, кожаным коленом,
Сказав сурово:"Будешь членом!
Знай, член стоячий --- это сила!
Бери кумач и на парад!"
Член гордо шёл, играли скулы...,
Но, с голодухи, члена гнуло.
И он, потея, лбом покатым
Чертил кривую по земле.
Мечтал, страдалец, о колбаске,
О славной "Докторской"; как в сказке!
Но, расщепив могучий атом,
Сидел давно на прод-игле.
"А не послать бы всю когорту?,-
-подумал член, --- Пошли все к чёрту!
Мне надоело быть незрячим;
Ведь пухнуть начал, ё-моё!
А так, как я почти последний,
Пойду на митинг, на соседний.
Единым буду и стоячим!
Ну, у трибуны. Мать её...
Она мне точно даст колбаски
и в горло горлышко; для смазки.
Ну, чтоб орал, когда в экстазе
Трибуну эту, так сказать...
Один её! Я член нахальный,
Единый, главный, вертикальный!
Не уступлю ни в коем разе!
Стоять, скажу вам, так стоять!!!"