тысяч, и не имеющего степени ассистента или преподавателя - 10-15 тысяч рублей. В некоторых, очень немногих, единичных вузах - она выше, в очень многих - ниже. Понятно, что прожить на такие деньги трудно. Однако ведь далеко не все для получения дополнительных доходов начинают проставлять платные зачеты. Беда в том, что на таких честных и непрактичных людей во многих вузах смотрят косо. Чем больший вес имеет преподаватель, тем больше у него возможностей для получения дополнительных доходов, в том числе и благодаря членству в приемных комиссиях. "У многих административных работников вузов появляется множество собственных протеже на поступление. В обмен на это административные работники всегда находят, чем "заинтересовать" преподавателя, поскольку его карьера напрямую зависит от начальства, - поясняет Алексей Плуцер-Сарно.
Причиной коррупции, по большому счету, является общее падение нравов. Реальные ценности все больше подменяются ценностями мнимыми: вместо знаний - кафедра за деньги и любой диплом в зависимости от суммы. "Так разрушается российский капитал знаний, - отмечает Алексей Плуцер-Сарно. - Это ситуация, когда квазистуденту лекцию читает псевдопрофессор, когда они оба проплатили свой статус на рынке знаний. Рынок знаний становится какой-то фикцией, прикрывающей реальное существование щедро финансируемого рынка статусов. Абсурдность доходит до того, что два таких коррупционера вполне устраивают друг друга".
Такая "рыночная" атмосфера в вузах не только порождает коррупцию, но и задает студентам совершенно неправильную систему ценностей. "У нас, к сожалению, образование и его ценность - получить бумажку. А образование как ценность знаний у нас по-прежнему плохо существует, - считает главный редактор журнала "Нью Таймс" Евгения Альбац. - У нас университеты не всегда понимают, что людей надо обучать интеллектуальной честности, что интеллектуальное воровство ничуть не лучше, чем воровать из кошелька, что участвовать в коррупционных сделках со студентами представляет опасность. Собственно, потом эти люди выходят в реальную жизнь и живут и работают с представлениями, что надуть - это ровно то, что надо сделать". По ее мнению, при подобном подходе к образованию никакие изменения общественного сознания невозможны. "До тех пор, пока на уровне высшей школы не будет точно введено понятие, что честность это абсолютная вещь для интеллектуально развитого человека, мыслящего человека, честность - это обязательная вещь. До тех пор, пока именно это не будет воспитываться в университетах, боюсь, что те преобразования, которые мы бы хотели видеть в нашем обществе, не случатся. Потому что не могут люди, которые привыкли, что нечестностью можно что-то добиться - они не смогут делать нормальных вещей. Не получается", - уверена Евгения Альбац.
4. Как искоренить взяточничество? Как ни странно, рецепт, помогающий избавиться от коррупции, давно известен. О нем неоднократно заявляли в российских СМИ экономисты, социологи и прочие специалисты. "Разделение властей, конкурентная политическая борьба, свободная пресса, независимый суд, честные выборы, - такой список приводит писатель и журналист Виктор Шендерович. - Глядишь, коррупция уменьшается, потому что не анонимно и по рекомендации Медведева, а просто, когда появляется факт коррупции, об этом пишет СМИ, а конкурирующая партия раздувает скандал, да? И симметричным образом поступает конкурирующая с ними партия. Таким образом, коррупция не исчезает, конечно, но резко уменьшается вплоть до каких-то микроскопических норвежских показателей". Однако те же специалисты признают, что все эти рекомендации при нынешней политической ситуации в России неосуществимы.
Действенный путь, который был использован в США и привел к весьма значительному сокращению коррупции, предлагает Елена Панфилова, гендиректор Transparency International Russia. Там для борьбы с коррупцией фактически была проведена социально-административная реформа, использующая систему контроля и поощрения. Во-первых, было жестко просчитано необходимое количество госслужащих - чиновников, полицейских и т.д. При этом была "придумана система очень жесткой привязки материального стимулирования (на подобающем уровне) к безупречности служения... Ты свою денежку - поначалу не очень большую, но возрастающую - получаешь, только если ты безупречен в своей службе. И самое главное, тебя стимулирует социальный пакет, который тебя ждет в будущем. То есть чем дольше ты безупречен, тем лучше тебе живется. Если говорить в полушутливом тоне, то создана система, при котором главным антикоррупционным ограничителем становится жена. Она тебе говорит: "Знаешь что, милый, ты, конечно, можешь пойти щипать лоточников или обирать больных в своей клинике, но если ты этого не будешь делать, то через десять лет у наших детей будет правительственный грант на образование, у нас будет беспроцентный кредит на свой дом, по достижении тобой возраста 60-65 лет у тебя будет такая пенсия, что мы с тобой купим домик во Флориде и будем жить припеваючи", - поясняет Елена Панфилова. Конечно, при таком способе результатов ждать приходится долго - в США они появились лишь через 50 лет, - но это все же вполне обозримый срок. Однако опять же достойных социальных гарантий ученым и преподавателям наше государство предложить тоже не может.
Остаются меры скорее карательные, но и здесь российская законодательная система оставляет желать лучшего. Согласитесь, штраф в 15 тыс. рублей или даже год условно - просто смехотворное наказание для взяточника! "Главный смысл существования коррупционера - это получить денежки, конвертировать их в собственность и обеспечить себе сладкую жизнь. Поэтому, безусловно, самым страшным приговором мог бы быть даже год - но при конфискации. Чтобы он вышел - а тут чисто поле. И вся его деятельность, которой он посвятил последние годы, пошла прахом. Вот тогда - тогда, может быть, ему станет страшно", - считает Елена Панфилова. "Понимаете, если люди будут видеть, что коррупционер попал под суд и получил реальное наказание с конфискацией всего, что он награбил, - это похлеще, чем расстрел", - поясняет она. По ее мнению, чтобы коррупция исчезла, или хотя бы уменьшилась, ее надо сделать невыгодной. "Любого коррупционера греет мысль: а) "Я не попадусь", б) "Если я попадусь, у меня там отложено". Вот надо сделать так, чтобы он а) попался и б) то, что отложено, не грело его душу. Вот и все", - уверена Елена Панфилова.
Однако пока все эти рекомендации не находят воплощения в жизнь. Те же, что предлагает, например, Министерство образования, имеют, скорее, отрицательный эффект. Так, большие надежды по искоренению коррупции при приеме в вузы возлагались на ЕГЭ. Однако, не говоря уж о прочих минусах этой системы, в борьбе со взяточничеством она тоже оказалась совершенно бесполезной, поскольку просто перенесла его на уровень средней школы. По данным Рособорнадзора, в этом году около четверти экзаменационных работ выпускников, набравших на ЕГЭ сто баллов из ста возможных, не соответствуют таким высоким баллам. Выпускники из ряда регионов, в частности Ингушетии, Дагестана и Чечни, которые получили 100 баллов на экзамене, при поступлении в вузы не смогли даже анкеты заполнить без ошибок, не говоря уж о том, что они с трудом объясняются по-русски.
5. Борьба с коррупцией или ее инсценировка? Несмотря на все возрастающее количество уголовных дел, заведенных на преподавателей самых разных вузов страны, некоторые сообщения в прессе заставляют усомниться в том, что нынешняя волна борьбы с коррупцией не является всего лишь необходимым показательным откликом на призыв президента.
Так, в июле этого года в Тюмени суд отказал социологу Игорю Грошеву в пересмотре проигранного им дела "о защите деловой репутации". Вина же его заключается в том, что он опубликовал данные соцопроса, проведенного в 2006 году среди студентов Тюменского юридического института МВД. И в ходе этого опроса 30% студентов признались, что заплатили за поступление, и лишь 3% сказали, что никогда не давали взяток за время учебы в вузе. Получив эти данные, руководство института, уволило Грошева. "Потом, когда он опубликовал данные этого соцопроса в книжке, они подали в суд и... выиграли суд, потому что суд постановил, что распространение этих сведений подрывает авторитет и престиж института. То есть не взятки, которые дают 97% студентов, подрывают престиж института, а тот человек, который об этом узнал, устроил соцопрос", - отмечает Виктор Шендерович. Суд присудил Грошева выплатить штраф в 2 тысячи и написать опровержение! "И вот социолог в недоумении: как он может опровергнуть. Вот есть зафиксированные на пленке данные опросов 413-ти студентов, да? Как он их может опровергнуть? Но вообще, вот это наше умение не увидеть, да? Вот захотеть, напрячься - и не увидеть! Вот данные по коррупции, вот, реальные - борись, если хочешь! Не увидели, осудили социолога, уволили - все, что угодно, суд... только, чтобы не видеть", - заключает Шендерович.
Еще более тревожным сигналом можно считать покушение на ректора Новосибирского государственного медицинского университета Игоря Маринкина. Следователи утверждают, что его хотели не убить, а лишь напугать. По одной из версий, это нападение связано с заявлением Маринкина покончить с коррупцией и восстановить утерянный статус одного из лучших университетов. Прежний ректор университета Анатолий Ефремов был обвинен в том, что организовывал поступление абитуриентов за взятки. Следователи утверждают, что с 1999 по 2006 год им было получено более 1,9 миллиона рублей. После возбуждения уголовного дела ректор НГМУ и его подчиненные, по данным следствия, спрятали 4,5 тысячи личных дел студентов, а следователям предоставили поддельные документы о том, что эти дела якобы были уничтожены. Позже спрятанные дела были найдены. Ефремову грозило 4 года тюрьмы, однако в октябре прошлого года следственные органы Новосибирска прекратили это громкое уголовное дело "за деятельным раскаянием".
Игорь Маринкин стал ректором НГМУ в феврале 2008 года, на несколько десятков голосов обогнав супругу губернатора Новосибирской области. В июне этого года, когда один из сотрудников университета был задержан при получении взятки в 6 тыс. рублей, Игорь Маринкин на специально созванной пресс-конференции официально заявил, что "Руководство медуниверситета обратилось с официальным письмом в правоохранительные органы с просьбой оказать содействие в пресечении коррупции в образовательном процессе в НГМУ. Это не разовая акция, направленная на зарабатывание дешевого популизма, а планомерная, постоянная работа, которая совместно с компетентными органами будет продолжена нами во всех направлениях. На этапе избирательной кампании я обещал студентам, преподавателям, выпускникам, что изменю внутренний климат родного мне вуза и постараюсь восстановить авторитет вуза среди студентов, сотрудников, в обществе. И это не только моё предвыборное обещание, но и искреннее убеждение... Я подчеркиваю - борьба с коррупцией это
