Цепляющиеся мысли

Начну с конца.

«… наверное, многих поэтов прилично напрягает придумывать прозу, а прозаиков – сочинять стихи, изнурительно выискивая подходящие рифмы».
Да уж… «Беда, коль пироги начнёт печи сапожник, а сапоги тачать пирожник», -  Иван Андреевич Крылов иногда бывал чрезмерно прямолинеен.  А ведь действительно: тот, кто хорошо пишет прозаические произведения, не всегда с такой же лёгкостью может сложить рифму из слов. И наоборот: досконально разбирающийся в ямбах, дактилях и хореях поэт иногда долго чешет затылок, пытаясь сочинить рассказ. Вроде бы и слова те же, и мысли те же, и сюжет в голове прорисовался так как надо – а не пишется! Правда, есть люди, чей талант в равной степени проявляется как в поэзии, так и в прозе. Пушкин, например. Или Лермонтов. Или Набоков. Но выразить свои мысли в стихах и в рассказах одинаково хорошо дано не всем. Может быть, это к счастью. Во-всяком случае, пишущего стихами Максима Горького или сочиняющего прозу Афанасия Фета представить себе сложно.

Ну, а теперь можно аккуратно переместиться к началу. Или уж если не к самому началу, то к самому частому вопросу, на который приходится отвечать не столько критикам и рецензентам, сколько читателям: а что, собственно, является основой произведения?
Мысли, которые калейдоскопом меняются в голове главной героини, заставляя её саму постоянно рассматривать одни и те же явления с разных точек зрения – и есть базис, на котором построен весь небольшой рассказ. Автор словно предлагает читателю подумать: а что, если посмотреть на то или иное явление вот так? А если диаметрально противоположно? Ах, читатель не согласен? Тогда милости прошу – поразмыслите над тем, как героиня воспринимает мир и дайте этим размышлениям свою оценку. А уж совпадет она с мировоззрением моей героини – этого я уже не знаю. Да и обязательно ли, чтобы оно совпадало?

В голове каждого из нас в течение дня проносится не одна сотня мыслей. О чём-то мы думаем напряженно, к чему-то возвращаемся, что-то отметаем сразу, не успело оно зародиться внутри нас. Записать свои собственные мысли –  задача уж если не невыполнимая, то довольно сложная. Сознание (а вместе с ним и подсознание) в любом случае опередит руку, как бы быстро человек ни писал. Даже если он набирает текст на клавиатуре компьютера с очень быстрой скоростью – всё равно не получится. Никак. Поэтому писать в стиле «потока сознания» решится далеко не каждый, кто пишет прозу.

Стиль этот примечателен тем, что автор может связывать и сравнивать, казалось бы, совершенно не предназначенные для сравнения вещи.
Вот шла сегодня по вечной мостовой, цепляя мысли между луж… и попыталась переосмыслить окружающее пространство. Маловероятно, что в классической литературе можно встретить что-либо подобное. Ведь художественные приёмы этого стиля предусматривают передачу мыслей без каких бы то ни было причинно-следственных связей. Главную роль здесь играют ассоциации, которые могут быть какими-угодно: звуковыми, цветовыми, сравнительными. Стоп! Вот, кажется, и добрались до понимания того, что значит «цеплять мысли между луж». Лужи всегда ассоциируются с водой. А разве мысли могут быть мокрыми?  Нет, конечно. Поэтому их надо зацепить именно между луж.

Главная героиня постоянно рассуждает, рассматривая жизненные аспекты с разных точек зрения. С чем-то вполне можно согласиться. «Уметь прощать – считает она, - это не только наука, но и элементарная способность перелистнуть исписанный лист, а не вырвать его и сжечь» Действительно, сжечь – это значит отказаться от случившегося. Огонь не оставляет выбора: после него остаётся пепелище. Но само по себе умение прощать не может быть таким пепелищем, хотя бы потому, что прощение – это своего рода возврат к жизни, к хорошему отношению. Для того, чтобы научиться прощать, иногда действительно надо перелистывать страницы прожитого, не возвращаясь к ним. Если же эти страницы не переворачивать – можно оказаться в плену мучительных мыслей, угрызений, самобичевания. А нахождение в плену, каким бы он ни был – настоящим или образным – это всегда тяжело. Человек должен быть свободным. Свободными должны быть его мысли. Правда, как отмечает автор – для одних плен – это норма жизни. Действительно, некоторые настолько привыкают жить в плену собственных переживаний, нереализованных желаний или амбиций, что для них свободное течение мыслей кажется чем-то нереальным. Оказавшись на свободе, такие люди стремятся снова попасть в плен своих же ощущений. Не всегда, правда, положительных.

С чем-то в процессе чтения можно легко согласиться, с чем-то нет. Так, например, автор утверждает, что упрямство – это первый признак тупости. Такое утверждение может вызывать много споров. Иногда упрямым быть надо. Например, если что-нибудь делаешь, но обстоятельства мешают – на выручку приходит именно упрямство. Ведь упрямство упрямству рознь. Когда оно сродни упорству – оно является поддержкой. Когда сродни глупости и попытке сделать по-своему во что бы то ни стало – такое упрямство действительно может рассматриваться как непоколебимое желание пойти против всех. При этом человек начинает доказывать, что он и только он прав в каком-то вопросе. Вот тогда упрямство действительно есть вещь губительная.

Грамматических ошибок в тексте нет.

В предложении «Для одних плен – норма жизни, для других – поместить в заточение – самоутверждение и форма самоудовлетворения» нарушена структура языковой единицы.
Для одних плен – норма (имя существительное), для других – поместить (глагол)…
В данном случае после тире в обоих случаях целесообразнее выбрать какую-то одну часть речи. Употребление сначала имени существительного, затем глагола затрудняет восприятие и стилистически неверно.

В целом миниатюра соответствует художественному приёму, который известен в литературе, как «поток сознания». Незначительные ошибки не влияют на повествование.

Ссылка на произведение: https://fabulae.ru/prose_b.php?id=108332