Кровь ангела 2. Глава 4. Тревоги Лайлы

массивного тента, выделенного для чистокровных самок и их охраны.

— И как? Неужели проиграл?

— Нет, — Беллор вздохнул. — Со мной никто не захотел биться. Все просто разбежались.

— Обидно, — Серафим усмехнулся, сочувствующе взглянув на ангела. — А вот я бы не убежал.

— Да, но я сам не стал бы биться с тобой.

— Почему?

— Потому что сейчас я проиграю, даже если выиграю.

— Хм, наверное, ты прав, — Сандал задумчиво улыбнулся, глядя, как одному из Старших ангелов вручают ключи от заветной квартиры. — Но вообще-то, мне не нравится город. Скоро достроят новые дома Лайле и Нате, а я останусь в родном гнезде.

— Я хочу построить дом для Аурики, когда она чуть подрастёт. Только рядом с моим — ты не возражаешь?

— Нет, конечно. Даже если он ей не понравится — у тебя ведь ещё будут дети. Пригодится им.

— Ну, наконец-то, этот мордобой закончился, — из палатки высунулась заспанное лицо Лайлы. — Под эти визги и кряканье не заснёшь!

— А ты на праздник, зачем напросилась? — со стороны арены тут же приблизился Тадиэль. — Армисаэль что велел? Больше отдыхать и соблюдать режим, а ты, наверняка, даже не ела ещё!

— О! Уберите его от меня, пожалуйста! — простонала рыжая, закатив глаза. — Сандал! Скажи ему, чтобы оставил меня в покое! — она нырнула обратно в палатку, откуда ещё какое-то время неслись её раздражённые реплики.

— Чем ближе роды — тем агрессивнее она становится, — пояснил Тадиэль, озабоченно глядя в сторону палатки, куда скрылась Лайла. — Армисаэль пытался отговорить её от праздника, так Лайла сначала расплакалась, а потом чуть головы нам когтями не посносила. Пришлось её взять.

— Всем привет! — они и не заметили, как к их тенту, стоящему почти рядом с ареной, подошёл Даниил. — Сандал, у нас тут одна проблема возникла.

— Что за проблема?

— Дело в том, что каждый год на празднике мы обязательно чествуем наших дам. Обычно это нефилимы, потому что чистокровок не было. А сейчас и чистокровки вроде есть, но чествовать всё равно некого. Мы не можем теперь выделить нефилимов, потому что это оскорбит вас, но и не можем выделить ваших самок, потому что это может оскорбить весь клан.

— Что ты имеешь в виду? — Сандал сразу помрачнел, а в его глазах вспыхнул нехороший тёмный огонёк.

— Послушай, не злись, ладно? — Даниил понизил голос, заговорив примирительным тоном. — Сейчас я объясню… Дело в том, что Лайла очень серьёзно провинилась, и пока она не искупила свою вину, мы не можем её чествовать. Вторая самка — Натаниэль — не прошла посвящение. Она фактически не является членом клана, и Старшие не хотят её поздравлять. Аурика тоже ещё не посвящена в члены клана, как и София.

— Но Лайла прошла вторую Церемонию и она беременна! Скоро роды, а вы не хотите её чествовать?

— Да, но она ведь может родить одних Жерхов после того, что случилось, — тихо пояснил Даниил. — Если бы ты нам сказал, что у девочки есть нормальные зародыши — мы бы, разумеется, с удовольствием подняли бокалы в её честь.

— Ты хочешь, чтобы я взял на себя смелость утверждать, что Лайла родит нормальных детей? — Сандал даже опешил. — Я что, похож на Оракула, Даниил? Как я могу что-то утверждать, если даже УЗИ ничего не показывает?

— Прости, Правитель, но почему ты не хочешь просто посмотреть? — смутился ангел. — Ты ведь Ловец Душ, и тебе ничего не стоит определить души детей в чреве твоей сестры. Жерхи ведь имеют чёрную душу — их ни с кем не спутаешь.

— Ты это серьёзно, Даниил?

— Сандал, а он ведь прав! — подскочил Тадиэль, хлопнув себя по лбу. — Почему я сам об этом не подумал?! Ловец Душ видит все души, где бы они не находились! Ты можешь заранее определять «качество» зародышей!

— Ты… уверен, Тадиэль? — Серафим нерешительно оглянулся на тент, в котором сейчас находились все четыре самки.

— Конечно! — глаза ангела Жертвы лихорадочно блестели. — Мы можем уже сейчас узнать, к чему нам готовиться! Попробуй, Сандал! — и прежде, чем Серафим успел возразить, Тадиэль уже скрылся за пологом тента. Через пару минут он возвратился с Лайлой, которая настороженно замерла перед братом, при этом заметно побледнев. Натаниэль тоже вышла из палатки и остановилась у входа, с любопытством наблюдая за происходящим.

Сандал повернулся к сестре и несколько секунд разглядывал её живот. Затем нервно хмыкнул и покачал головой.

— Я ничего не вижу! — буркнул он.

— А ты и не смотришь, — огрызнулся Тадиэль, вновь указав ему на девушку. — Разверни свои крылья, Тёмный Серафим, и смотри сердцем, а не глазами!

Сандал послушался и спустя мгновенье воздух прорезал свист огромных чёрных крыльев. Даниил, Беллор, а за ними и Тадиэль, невольно попятились, не в силах преодолеть вспыхнувший в них инстинкт самосохранения. Лайла хотела тоже отступить, но не смогла. Сеть из золотых молний окрасила перья Тёмного Серафима и, соскользнув с них, поймала девушку в свою ловушку, лишив возможности шевелиться.

Несколько минут Сандал внимательно рассматривал Лайлу и ничего не происходило. Потом вдруг взгляд Серафима оживился и в чёрных глазах вспыхнул огонёк трепетного восхищения. Парень поднёс руку к животу сестры и слегка коснувшись его ладонью, улыбнулся.

— Это потрясающе! — прошептал он с восторгом и его лицо озарил какой-то внутренний свет. — Они светятся!.. Серебряным и тёмно-золотым!.. Это души, Тадиэль!.. Они здесь, прямо в ней!

— Сколько их, Сандал? Ты можешь сказать, сколько душ ты видишь?

— Они все живые! Все тринадцать!.. Шесть золотых и семь серебряных! Они разнополые!!!

— Да!!! — Тадиэль даже подпрыгнул от восторга и, схватив Лайлу в охапку, обнял её и закружил. — Ты — чудо, девочка! У нас всё получилось! Наконец-то!

— Это… правда? — губы Лайлы дрожали от подступивших рыданий, когда Тадиэль, наконец, её отпустил. Сейчас девушка смотрела на брата, боясь поверить тому, что услышала.

— Да, это — правда, — Сандал улыбнулся, обняв сестру, и мягко коснулся её лба поцелуем. — Они все живые, Лайла. Они — ангелы!

Не выдержав, девушка всё же разрыдалась. Что-то сдавлено пропищав, она развернулась и бросилась обратно в палатку.

— Вот это да! — выдохнул Даниил, когда Серафим сложил крылья и обернулся, наконец, к нему. — Потрясающая новость! Пойду, обрадую Старших и… Спасибо, Сандал! И тебе, Тадиэль! — ангел склонил голову в честь признательности и уважения. — Теперь, у нас действительно есть, кого чествовать! — и он тут же растворился в толпе.

***


Огромные звёзды горстями рассыпались по небесам, когда по острову разнеслась чарующая волшебством мелодия. Конкурсы и битвы закончились, и им на смену пришла музыка. Хор из двадцати семи ангелов зазвучал, как оркестр, состоявший из чистейших голосов, способных затмить самую прекрасную композицию. Все гости заворожённо слушали древний хорал, не шевелясь и почти не дыша. Нефилимы рыдали как дети, потрясённые и полностью охваченные Божественной мелодией, не предназначенной для звучания под этими грешными небесами. Посвящённые в тайну Падших немногочисленные представители человеческой расы зажимали уши и теряли сознание, не в силах принять совершенную красоту гармонии. Никогда прежде не слышавшие подобной красоты звучания Сандал, Натаниэль и Лайла с восторгом и необъяснимым ужасом внимали космическим голосам солистов.

— Это… невероятно! — прошептала Лайла, когда пение закончилось, и девушка нашла в себе силы, чтобы заговорить. — Они… потрясающие!

— Это — Первые Падшие, Лайла, — решился заметить Беллор, которого пение ангелов отчего-то заставило нахмуриться. — Те, что добровольно ушли из Рая. Они ещё помнят, как их голоса звучали там… По сути — это музыка Вечности.

— Эти ангелы пели в раю? — встрепенулась Натаниэль. — У самого Престола?

— Да, только теперь от них мало, что осталось.

— Разве можно петь ещё прекраснее?

На это Беллор не ответил. Он лишь невесело усмехнулся, переведя взгляд своих фиалковых глаз на бесконечный свод небес.

— Сандал, — никто и не заметил, как вернулся Даниил. — Старшие просят разрешения пригласить Лайлу. У нас всё готово.

— А остальные самки?

— Беллор может вынести Аурику, а Табрис — Софию. Они родились в клане, поэтому их тоже поздравят.

— А Натаниэль?

— Прости, Правитель, но Натаниэль — чужая. Мы не можем рушить древние правила ради твоей самки. Когда она пройдёт Посвящение — всё изменится, а пока… — И Даниил выразительно покачал головой…