Глава 3. Храм

Оденар пропустил девушку вперед и теперь сверлил взглядом ее напряженную, прямую спину. Злость уходила, уступая место любопытству и чувству, близкому к уважению. Ну и ну. Как  она  ухитрилась выдавать себя за мужчину целый год?  Хотя в военной неразберихе и при большом скоплении людей трудно ожидать от  них столь уж пристального внимания друг к другу.  Если офицер храбро и толково  сражается, кто будет придавать значение тому, что он не спешит скинуть рубаху в жаркий полдень на привале или не поглядывает на лагерных шлюх?  А вот он точно счастливчик, если  на второй день причастился тайн... Но это и к лучшему.  Что она будет делать дальше? Ее дом, если и уцелел, то давно  под властью галейцев. Однако,  каким бы вероломным  ни был Гаспар,  Ноорн ему нужен не в качестве бесплодной пустыни. Туар  был сожжен дотла, а его жители перебиты, но те города, что  сразу открыли ворота, не предавались огню и мечу,  а притеснения и страдания  населения не выходили за рамки того, что требовали военная необходимость и обычные нужды захватчиков.  Тем более — сьера Ивэн  миловидная  девица хорошего рода. Вот только у Раймона были глубокие сомнения, что она  смирится с ролью наложницы или даже жены некоего галейского офицера.

Да ладно,  из Брейтца корабли идут не только  в суровый Эйр, а в Ибер или даже Альби. Ее конь, чистокровный  иберец, стоит дорого. Хотя  сейчас за него  не дадут настоящей цены, но будет, чем оплатить место на корабле. В конце концов, она явно не нуждается  в какой-либо опеке, учитывая ее историю. Главное сейчас — добраться до порта.
— Какая красота, —  сказала вдруг Ивэн, останавливаясь, и  показала на развалины храма.
Заходящее солнце будто бы зажгло камень изнутри, превратив святилище в сверкающий мираж. 
— Альто Арте,  — продолжала она. — Мне бы хотелось увидеть  его таким, каким он был  много лет назад. Жаль, что сейчас  храмы возводят совсем по другим канонам...
— Красиво, — согласился Оденар.
Зрелище и вправду было великолепным. Но разглядывая руины, он поймал себя на  том, что отмечает пути атаки противника и  ищет глазами укрытия для своих мушкетеров. Он кивнул сам себе: война приучила его не отмахиваться от подобных мыслей.
— Я собираюсь разведать местность. Не желаете ли  присоединиться, теньент?  Заодно полюбуетесь на драгоценные развалины вблизи, — девушка взглянула на него с удивлением, и он добавил: — Впрочем, если вы утомлены...
— Ничуть, — легкая улыбка тронула ее губы. — Купание весьма...  меня взбодрило.

Они прошли мимо стоянки к остаткам  мостика, когда-то соединяющего берега ручья. Повинуясь  порыву, Оденар  протянул было Ивэн руку чтобы помочь перебраться  на другой берег, но спохватился: так ее тайне недолго оставаться тайной. Девушка  то ли не заметила его порыва, то ли сделала вид и уверенно  ступила на обломок каменной плиты. Наблюдая, как  она перепрыгивает с валуна на валун, он еще раз удостоверился, что сьера Ивэн в состоянии позаботиться о себе, и тут же сам поскользнулся на мокром камне. Извернувшись, чтобы не упасть, Оденар  в один прыжок оказался на берегу.
«Нечего по сторонам глазеть!» — укорил он себя, оглядываясь.
У подножия холма дорога  раздваивалась. Вверх вели широкие каменные плиты.  Пожалуй, в прежние времена здесь могла проехать повозка.  Раймон начал решительно взбираться  к храму,  Ивэн не отставала, и вскоре они оказались у главного входа. Вблизи святилище казалось еще выше; покрытые искусной резьбой арки парили над головой. Солнце  уже касалось краем  верхушек деревьев, и цвет стен стал насыщенно-алым.
Капитан  заглянул в широкий проем главного входа. Куски розового мрамора, бывшие когда-то колоннами, перемешались с  обломками кровли. Пола было не видно из-за  толстого  слоя земли и прелой листвы. Стволы деревьев стали новыми колоннами, а вездесущий плющ цепко оплетал уцелевшие стены,
Оденар  вошел внутрь, внимательно осматриваясь. Толщина древних стен и узкие окна  позволили бы небольшому отряду  обороняться от  превосходящего по силам противника. До подхода подкрепления — язвительно заметил он себе. А им можно ожидать  подкрепления разве что от  воинства Странника.
— Что думаете, хорошее место для  обороны? — обернулся он к Ивэн.
— Несколько часов продержимся. Если не будет пушек, — серьезно ответила она. —  Вы полагаете, что галейцы все еще нас преследуют, сьер капитан?
— Не знаю, — честно ответил Оденар. — Вернее — не думаю, что они шли по нашим следам. А вот зачем им Армория? Может, как и мы, хотели срезать путь. И потом ударить по  Брейтцу.  Но наводнение изрядно их задержит или заставит идти в обход. Да и дозор мы выставили, так что атаковать внезапно у них не получится.

До них донесся отдаленный выстрел, затем другой. Ивэн встревоженно обернулась за звук.
— Надеюсь, Стерену удалось подстрелить для нас  ужин и завтрашний обед, — усмехнулся  Оденар, шагая к одному из оконцев апсиды. Пружинящий ковер, покрывающий пол,  подался под его ногой, и в следующий миг Раймон с треском  ухнул  вниз. 
— Да чтоб тебя твари за Пределом жарили! — провалившись по пояс, Оденар  застрял в переплетении сухих, угрожающе подвижных веток. Ивэн всплеснула руками и  бросилась к нему.  — Я не вам, сьера Ивэн,  — раздраженно буркнул он и еще больше разозлился:  — Прошу прощения, теньент. Не подходите, это может быть опасно.
Он попробовал  пошевелить ногами и,  о чудо,  ему удалось нащупать подобие ступеньки и  встать на нее. Тогда он  начал разгребать землю вокруг себя, Ивэн  помогала ему, по одной  вытягивая ветки. Открылся  квадратный лаз с уходящей вниз лестницей.
— Похоже, подалтарная целла.
Удивительно, но в целле не было полной темноты — видимо, на поверхность вели световые колодцы. В центре  находился высокий прямоугольный саркофаг; даже не спускаясь вниз, можно было понять, что он пуст. Крышка валялась рядом. 
— Странно.  Крышку будто отбросили... — пробормотала Ивэн.
— Не хотите же вы сказать, что тот, кто был погребен в нем, вышел прогуляться?  —  пожал плечами Раймон.  — Мародеры.  Обычно в целлах хранилось самое ценное.  Откуда же проникает свет?  Световые колодцы?  Или еще один выход? Проверю. 
Не без труда он спустился по узким осыпавшимся ступеням и остановился, ожидая пока глаза привыкнут к полумраку. Никаких световых колодцев не было и в помине,  слабое свечение исходило от самих стен и потолка. Оденар присвистнул: фосфорит. Редчайший  минерал, которым  подобало инкрустировать королевский трон, а не  отделать  каморку затерянного в лесу  святилища. Значит, вряд ли здесь побывали мародеры. Неужто и вправду древний жрец покинул сам место своего упокоения? Находясь в сердце Армории,  да после чудес прошедшей ночи еще и в не такое поверишь. Он усмехнулся своим мыслям, затем  посмотрел на Ивэн. Та сидела  на краю лаза, спустив ноги вниз. Тьма! Их никто не видит.
— Прошу вас, сьера,  - сказал он, протягивая руку.  - Не сочтите за оскорбление, но не хотелось бы подвергать вас риску сломать себе шею.
Девушка  заколебалась, но затем оперлась  на его руку.  Впрочем, оказавшись внизу, она тут же отстранилась и  подошла к саркофагу.
На его  стенках  был выбит тот же символ, что  Оденар видел у старика — рассеченный круг с посохом внутри.
— Здесь был похоронен Одаренный, — заявила Ивэн.
— Откуда вы знаете? — недоверчиво  спросил Оденар.
— Смотрите — в навершии посоха точка. Искра Странника. Я видела такой знак в одной из книг.
— Вы хорошо образованы. А вам не попадалось что-либо о храме в Зачарованном лесу?
— Нет.
Оденар заглянул внутрь саркофага:
— Тлен и запустение. Хотя... —  он запнулся  и смахнул  толстый слой пыли и песка.  В рассеянном свете он  увидел на дне  каплевидный камень  в массивной оправе из  темного металла. Раймон осторожно взял  его,  потер  обшлагом рукава и взглянул на просвет. Перед глазами как будто вспыхнула голубая звезда.
— Надо же...  Откуда  здесь взяться этакой побрякушке?
Ивэн пожала плечами.
— Выглядит ценной... — он  сунул  находку в карман куртки: — Пригодится. Ну, разведка проведена. Пора возвращаться. Если позволите, я  вновь помогу вам одолеть ступеньки.