Школьники и школьницы. Повесть. Глава 7

легкомысленных существ.
    - Я не существо, - слабо возразил я.
    - Ты хуже! Во много раз! И подлее! Ты подлый старый козел!
    Да что за свинство, в самом деле. И какой я к лешему старый?
    - Что-то я не пойму - кто я? Козел, сатир или существо?
    - Ты все сразу. Ты гнусный монстр!
    - Ну, ты это уж через край хватила.
    - Нет, не хватила, совсем не хватила. Ты еще, подлый тюлень, не знаешь, как я могу хватить. Но ты узнаешь! Я мускулистая! И хватит сопеть. Из-за таких, как ты, и кончают жизнь несчастным случаем!
    Я понял, что несчастный случай точно с кем-то из нас произойдет, если мы немедленно не расстанемся.
    Расстались мы холодно.

    Бескорыстную помощь в поисках верной подруги оказала мне моя двоюродная сестра. У них в классе, сказала Олька, этих подруг навалом.
    К одной из них, Дашке Козловой, я и шел, сорвав с клумбы красивый цветок.
    - Ты это куда? - остановил меня Юрка Баларев.
    - Иду на свидание к верной подруге, потому что я влюблен.
    - Сильно-сильно?
    - Я в безумии.
    - А... То-то я смотрю, у тебя изо рта слюна капает.  
    - Это от жвачки.
    - Ты ей жвачку подаришь?
    - Нет, цветок лучше.
    - Ну и правильно, а то вы слюнями всю улицу заплюете. - Он вздохнул. - Я тоже когда-то цветы подарил. Колючие. Много крови потерял. Ходил, весь исколотый шипами. И решил, что это не дело, и на моей карьере футбольного вратаря скажется плохо.
    - Это верно.
    - Еще помидоры дарил.
    - Помидоры?!
    - Я тогда в беспамятстве был.
    - Совсем ничего не помнил?
    - Так, кое-что, но плохо. Помню, что помидоры она любила, за раз полкило могла умять. Я ей их все время из дому таскал. Вся песочница в детском саду была забита помидорными ошметками. Да, любила она помидоры... И я их ел. Как-то раз до оскомины наелся - и сразу разлюбил.
    - Ее?
    - Помидоры. А она меня. Ты, говорит, томаты ненавидишь, а это подло. Смотри, Борька, брось ты это дело.
    - Я пойду до конца, - твердо сказал я. - Не хочу стать полным идиотом.
    - Ну иди тогда.
    И я пошел. Но дойти не успел. На этот раз меня остановил Чума, хулиган известный и авторитетный.
    - Эй! - заорал он. - Ну-ка подойди!
    - Я плохо слышу! - тоже закричал я. - У меня в левом ухе отит.
    - Тогда слушай правым.
    - Он забит серной пробкой.
    - Ничего, я тебе его прочищу.
    "Не хотелось бы", - боязливо думал я, подходя к Чуме.
    - Ну-ну, не дыши так часто, - сказал он и протянул руку.
    На его майке было написано: "Посмотри, и быстро пройди мимо!" Разумный совет, и я бы охотно ему последовал, да поздно...
    Я хотел пожать протянутую руку.
    - Цветок давай, идиот, - сказал он, нехорошо улыбаясь.
    Цветок перекочевал в его цепкую клешню.
    - Приятно, когда юная поросль уважает старших. Теперь я буду настоящим хиппи. - И Чума довольно засмеялся. - Или, может, тебе жалко?
    Я пожал плечами.
    - Ты не забыл, как я вздул тебя в последний раз?
    - Не забывается такое никогда, - сказал я дрожащим голосом.
    - Напомнить тебе?
    - У меня хорошая память, - сказал я быстро.
    - То-то же, - удовлетворенно заключил Чума.
    Пришлось подарить Дашке жвачку. После чего я понял, что продолжение отношений не последует.
    - Ну как, подарил? - спросил Юрка.
    - Подарил, - недовольно ответил я.
    - Что?
    - Жвачку, что же еще.
    - Ну и...
    - Она сказала, что настоящие кавалеры такую дрянь не дарят.
    - Ну и...
    - Сказала, что я имбецил.
    - Ну и...
    - Ну что ты нукаешь! Ну, на этом все и кончилось.

    На встречу с Валькой Тарачковой, тоже из Олькиного класса, я нес мухобойку. А что? Отличная вещь! У нас дома их две, так что не жалко.
    - Что это? - вытаращила глаза Валька.
    - Мухобойка. Папа купил. Замечательная штуковина! Сейчас жарко: мухи, комары... Газетой бить неудобно. А ей - р-р-раз! 
    - Что - р-р-раз?
    - Ну по мухе там, или по таракану - р-р-раз!
    - И что?
    - Нет его - таракана. Кранты ему. Или ей, мухе, каюк.
    - У нас нет тараканов!
    - От соседей прибегут. У нас тоже не было.
    - У нас и мух нет.
    - Вы что, ставни на окна навесили?
    - У нас сетка. И у нас их просто нет. Убери сейчас же свою противную мухоловку!
    - Мухобойку. И ей не ловят, а бьют.
    - Мне все  равно, что ей делают, мне противно.
    - Скажи пожалуйста... А когда комары жрут, это не противно?
    В общем, мы поссорились, и пути наши разошлись. Мой путь лежал домой. Мухобойку Валька так и не взяла. Ну и ладно.

    - А что ты любишь, чем увлекаешься? - пристала ко мне Ленка Манаева.
    - Футбол люблю, хоккеем увлекаюсь.
    - А я куклу Барби, Николая Носова и крестиком вышивать люблю.
    - Это здорово, но с футболом не сравнить.
    - Почему же? Футбол, это дрянь дрянная, а Барби, это вещь!
    - Сволочь твоя Барби, - сказал я с неудовольствием. - А футбол, это... это футбол! Ясно тебе?
    - Ясно, - горько сказала она. - Какой кошмар!
    - И если я твою Барби увижу, то ухо ей оторву!
    - А я тебе ногой дам, она больной сделается, и ты не сможешь гонять в свой футбол.
    - А я ее вылечу.
    - А я Барби ухо пришью.
    - А я ей опять оторву.
    - А я у тебя ногу оторву, хулиган!
    - Вот значит как!
    - Вот значит так!
    - Ну и иди к своей Барби кудряшки расчесывать!
    Да, и с Манаевой у меня ничего не вышло.

    Футбол оказался камнем преткновения и с Лилькой Мезенцевой
    - Пойдем, Лилька, на футбол, поболеем... - предложил я ей.
    - Да что же я дура - болеть, да еще на каком-то паршивом футболе!
    - Конечно, дура, - сказал я.
    Не переношу, когда так отзываются о моей любимой игре.
    И тут же - хрясть! Звонкая пощечина окрасила мою щеку в цвета любимого клуба.
    - С девочками так не разговаривают, обормот, - бросила Лилька, развернулась и ушла, пританцовывая.
    Подумаешь, нервная какая! Лучше я с Аськой Айдаковой дружить буду, та и мухи не обидит. А недавно пять копеек на улице подобрала. Вот так-то! Станет мне верной и бережливой подругой.
    Я не стал терять времени, подошел к ней и сказал прямо:
    - Аська, пойдем на футбол
    - Не пойду, - не раздумывая ответила она.
    - Ну и дура!
    И опять - хрясть!
    И почему они так футбол не любят!
    А может, действительно, с девчонками не надо так разговаривать.


    С Веркой Карамновой я решил заехать с другого конца, и начал с погоды.
    - Погодка-то какая! - с чувством сказал я. - Всем погодам погода.
    Та что-то промычала в ответ.
    - Отличная погода, можно сказать чудесная, - с энтузиазмом продолжал я.
    - М-да...
    - Приятная такая, свежая... В общем - классная погода!
    - Ну, что еще о погоде скажешь?
    - Многое могу.
    - Синоптиком станешь.
    - Не стану. Побьют еще.
    - А завтра, какую погоду обещали?
    - Нормальную.
    - Очень интересно. Ты умеешь увлечь.
    С этим надо было кончать.
    - Короче, будешь со мной дружить?
    - Я с книжкой дружу.
    - С какой?
    - С разными. А ты?
    - Я с Сережкой дружу, с футболом.
    - Вот и иди со своим Сережкой на свой футбол, а я в библиотеку пойду.
    В библиотеку мне идти не хотелось.
    - Разные мы, Боря.

    Нелегкое это дело - выбрать себе верную подругу. По списку осталось всего две... Одной я назначил свидание на пятнадцать тридцать, другой на восемнадцать ровно.
    Но что-то во мне сломалось. Пропала свежесть чувств. На первое свидание я не пошел. Скажу потом, что это мне во сне привиделось.
    Не пошел и на второе. Подумал, раз первое приснилось, то и это тоже.
    - Не очень-то красиво, - сказал Вовка Брусникин.
    - Вот усну и извинюсь во сне.
    И когда вечером я заснул, то увидел, как идет мне навстречу Наташка Клещева и говорит:
    - Что же это ты, Просиков, свидание мне назначил на пятнадцать тридцать, а сам не пришел. Подло это.
    - Так это же во сне, - попытался я объяснить.
    - Все равно подло.
    "Ах вот как! - думаю. - Не стану перед ней во сне извиняться".
    А тут и Луцкая Ирка ее сменила.
    - Что же ты, Боря, - говорит, - не пришел на свидание в восемнадцать часов ровно. Я ждала, как дура, и опоздала-то всего на один час.
    - Так это же во сне! - воскликнул я.
    - Заснул значит, вместо того, чтобы прийти с дорогим подарком. - Ирка развернулась, да как мне влепит по физиономии!
    Я проснулся. Бешено колотилось сердце. Все, хватит! Уже и во сне достали. Нет мне покоя. Я помотал головой, разгоняя сон, и вдруг почувствовал, как сильно горит моя левая щека. Включив свет, я подошел к зеркалу и увидел. что на щеке отчетливо проступил след Иркиной пятерни.

    Вечером позвонила сестра и сказала, что ее сердце жаждет любви.
    - Хорошо, - ответил я. - А мое уже не жаждет.
    - Чего же хорошего! - завопила она в трубку. - Он не замечает меня.
    - Кинь в него чем-нибудь.
    - Зачем?
    - Чтобы заметил.
    - Чем же кидаться?
    - Не знаю, у нас кедами кидаются. Ну это на крайний случай. Кинь котлетой, или кожурой банановой... Сразу заметит.
    - А если промахнусь?
    - Не переживай, в кого-нибудь попадешь.
    - Мне не надо в кого-нибудь, мне в него надо!
    - Старайся.
   
    Она позвонила на следующий день.
    - Ну что, попала? - спросил я с интересом.
    - Попала. Но не в него, а в дяденьку одного. Он собаку выгуливал. Собаку он хотел натравить на меня.
    - Натравил?
    - Она не натравливалась, она ела мою котлету.
    - Надо же!
    - Но у меня была еще одна котлета.
    - Ну, - насторожился я.
    - Я опять бросила.
    - Опять в дядьку попала?
    - Нет, точно в Ваньку.
    - А он?
    - Он... Он... Он ее съел! - заревела Ольга.
    Где-то я слышал, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.