Кусочек рая по сходной цене. Эпилог.

– Крутик. Марыся Крутик? Ну уж знаете ли… Марыся Новицкая – вот это звучит! Хоть тут девочка его послушала.. Да еще спасибо сына назвала так как он предложил… Да…. В своих скитаниях по планетам он не заметил как мальчик вырос, женился на какой-то русской, а потом у них появился сын, а у него – правнук. Молодые все обещали его показать, но почему-то все тянули и тянули. Он уже начинал беспокоиться, но, слава богу, теперь все хорошо.

Доктор Новицкий вдруг потерял всю свою солидность, засуетился, отряхивая невидимую пыль. Радость захлестнула его. Еще немного и он увидит правнука! Боже мой, боже мой, он – прадед!



… Увидев садящийся белый флайер господин Ли автоматически отметил время его прибытия. «Так, кто это? Ага, понятно, внук и… правнук? Ого! Интересно, очень интересно!». Он обрадовался. Наконец-то будет чем разнообразить доклад Ивану Андреевичу, а то каждый день одно и то же «Объект проснулся, умылся, сделал зарядку, поел, работал…». Иван Андреевич уже не раз полушутя намекал, а не пора ли мол, и на покой? Где новая информация? Вот раньше… Так где же ее взять, если ничего не происходит! А может попросить другой объект Но дадут ли ему его, в таком-то возрасте?...

… Майор Буримов поскреб щетину, начинавшую пробиваться на подбородке, и вздохнул. Запасы специальной депиляционной пасты катастрофически подходили к концу. Предстояло либо мириться с растущей бородой, либо начинать бриться ножом. Но подобные фокусы хорошо проделывать в молодости, когда руки полностью подконтрольны, а не в его солидном возрасте, когда это – опасная и глупая затея. Буримов, огорченно крякнув («Придется отпускать бороду»), встал и вышел из своего кабинета, устроенного в стволе того самого огромного дерева, под которым они в первый раз остановились. Лет десять назад дерево окончательно засохло и они решили тронуть его…. Косые лучи восходящего солнца пробивались сквозь густую траву… На поляне было все как всегда. Стояли травяные шалаши, в которых размещалась группа, дежурный склонился над станцией связи, как всегда, безуспешно пытаясь вызвать Центр. Около него сидел, размахивая щупальцами, неизменный спутник – туземец-псих. Увидев командира, дежурный вскочил:

- Честь имею доложить! Группа выполняет задание! Бойцы ведут наблюдение! Пытаюсь установить связь с Центром! Больных нет! Раненых нет!

Уже лет сорок Буримов каждое утро выслушивал этот рапорт. Ничего не менялось, кроме расползающейся на глазах формы. Время к ней было безжалостно, а ткань на замену найти не удалось… В конце концов, пришлось перейти на местное сырье, то есть ветки и траву. В результате дежурный выглядел очень живописно босиком, в камуфляжной футболке и пышной травяной юбке. Правда и Буримов был одет почти так же, за исключением того, что ему удалось сохранить кроссовки. Каждое утро, когда он глядел на бойцов, у него мелькала мысль, а не раскрыть ли группу, выйти к фактории, но он тут же обрывал себя: «О группе никто не должен знать! Никто!!!»

Майор прищурился на восходящее солнце… «Трава подсыхает. Пора менять крыши на шалашах».

- Продолжайте вызывать Центр!

- Есть!

Ну что же, пусть все и будет так. Да, именно так. Группа боеспособна. Больных нет, раненых нет. Солнечные батареи на станции связи практически вечные. А значит, надо ждать приказа. Приказа об окончании операции. Без приказа он не имеет права трогаться с места…