некомпетентности.
5.
У меня как-то сразу всё сложилось по-другому.
После восьмого класса, не без помощи высокопоставленных родственников по отцовской линии, родители законопатили меня в Суворовское военное училище. Они, вероятно, решили, что нашей доблестной Красной Армии на тот момент как раз не хватало ещё одного раздолбая, коих там во все времена было предостаточно.
Чтобы не навредить обороноспособности своей любимой Родины я, с присущим мне в ту пору юношеским максимализмом, рьяно принялся исправлять эту ошибку. И надо признаться, довольно быстро мне это удалось.
Примерно через месяц, меня вызвали к начальнику училища. Убелённый сединами генерал в просительной форме рекомендовал моей матери забрать меня из этого славного заведения, деликатно намекая на то, что таким «одарённым и дисциплинированным» мальчикам и на гражданке отыщется уютное местечко. Я стоял на ковре перед генералом, вытянувшись по струнке, с такой несчастной рожей, что материнское сердце не выдержало. Спустя два часа я сидел уже на кухне, выслушивая от папы с мамой всё, что они обо мне думают.
Следующие два года пролетели незаметно. Я немного повзрослел, изменив своё отношение к армии. Окончив школу, попёрся в военкомат - проситься в Афганистан. Мне тогда почему-то казалось, что именно без меня там никак не разберутся. Учитывая мои спортивные заслуги, первый взрослый по дзюдо, мне сказали:
- Как только 18, сразу к нам, ВДВ тебе обеспечены. Когда об этом узнала мать – взмолилась, чтобы я одумался. После долгих обсуждений и скандалов она сказала: «Если не поступаешь в мореходное училище - делай что хочешь!» И как бы там сложилась моя судьба, не поступи я в мореходку – не знаю. Только далеко не всем из моих школьных друзей и знакомых, попавшим в Афган, посчастливилось вернуться оттуда. А те, которым всё же это удалось, до сих пор не могут понять: что же они там делали, и за кого, собственно, проливали свою кровь в этой далёкой и непонятной для русского человека стране?
Математику сдал на пять, хотя именно в ней был дуб-дубом. Уж с кем там мать договорилась, кому заплатила – не знаю. Преподаватель подошёл, взглянул сверху на мои каракули, взял листок и говорит:
- Идите в коридор, абитуриент, ждите результат. «Какой тут, к чёрту, может быть результат?! Ведь я ещё ничего толком и не написал!…»
Ну а сочинение, кряхтя и потея, на четвёрку я нацарапал сам.
Училище было с военной кафедрой, и через три года я получил «в зубы» диплом судового механика, военный билет и направление на работу в город Пярну Эстонской ССР.
И вот в свои неполные тридцать я объездил пол мира: Европа, Африка, Южная Америка. Зарабатывал по тем временам очень большие деньги. Тратил их без оглядки. Общался с женщинами в своё удовольствие, бегая потом, как угорелый, по врачам. В испанском кабаке пил водку прямо из горлышка на спор с французскими моряками. И даже успел трое суток отсидеть в ангольской тюрьме за драку с кубинскими военными. А после этого какой-то «ботаник», по своему ущербный человек, который за всю свою жизнь, дальше чем за грибами, из дома не выезжал, будет давать мне свои глупые советы и учить уму разуму!
