которым поила меня на работе Виктория. Завернувшись в одеяло, не надевая больше ничего под низ, заказал по внутренней связи себе чашку свежего кофе. Сев в одеяле на диван, пододвинув к себе ноутбук, я стал похожим на древнеримского патриция, владельца земель и рабов, ждущего, когда одна из наложниц принесет мне живительный напиток. Я распахну перед ней свою белоснежную накидку, подумал я, и она одарит меня своей неземной любовью. Но вот вошла официантка, и все мои нафантазированные манеры тут же испарились. Хотя, девушка-то была совсем даже ничего. И юбка у нее, как я понял, демонстративно была укорочена до уже завораживающих пределов.
- Ваш кофе, пожалуйста. С вас полторы тысячи, - пропела она довольно сносным женским голоском, но все же с нотками грубоватого мужского оттенка.
- Сейчас, - опомнился я и побежал в спальню за брюками, в которых находилась карта гостиницы. Вернувшись, я прислонил карту к терминалу, и с демонстративным удовольствием плюхнулся, в своей импровизированной тунике, обратно на диван. Тем временем, из терминала выполз чек. Девушка оторвала его, и положила на журнальный столик, но он спружинил, или, может, поддался дуновению какого-то незаметного здешнего ветерка, и сам соскочил на пол. Она тут же согнулась в пояснице, не сгибая ног, находясь при этом ко мне спиной, на мгновение нечаянно или нарочно продемонстрировав мне цвет своего белья. Почему-то, в отличие от других приходивших ранее официанток, эта была без колготок, а потому ее обнаженные ноги и почти доступное белье, до которого можно было просто вот так дотянуться рукой, показалось очень родным и каким-то само просящимся в руки, что ли. Она подняла чек, и уже более осторожно положила его обратно на журнальный столик.
- Что-то еще желаете? - Приветливо улыбнулась она.
- Трусики свои можете снять? – Зачем-то брякнул я. Почему я это сказал? Зачем я это сказал? К чему я это сказал? Да у меня и сил-то для каких-то далеко идущих планов уже ну никак не оставалось. А тут такое выдать, представив себя не знаю даже кем. Но задним-то умом все хороши и горазды, а тут сорвалось с языка глупое слово, которое обратно не поймаешь и не вернешь. А может, в тот момент, я испытывал на практике новые пределы возможностей своей власти. Ведь за последние несколько дней на меня просто обрушился незапланированный целый водопад женского любвеобилия. В общем, уже много позже я несколько раз анализировал эту ситуацию, вспоминая до деталей каждое свое слово, но первопричину, подтолкнувшую меня сказать эти слова, я, как не пытался, так установить для себя и не смог.
- Чего? – Вдруг мигом слетела улыбка с лица у девушки.
- Ничего, ничего, - попытался я разрядить обстановку. – Не слушайте меня, я с дуру это брякнул. Прошу прощения. – С этими словами я вскочил с дивана, протянул к ней руку, чтобы ну, не знаю даже, прпидержать за локоть, как-то успокоить ее, или превратить это в глупую шутку.
- Руки убрал! – Зарычала вдруг девушка. – Ты чего там сказал, маленький недоносок?
- Н-ни-чег-го не сказ-зал. – Зазаикался я, совсем уж растерявшись, и второй мыслью слабо радуясь, что Анжела только что ушла, и не увидит этого неблагоприятного для меня концерта.
- Ты чего себе позволяешь, говнюк?
- Опять «говнюк», - подумалось мне. Почему-то и Москве какая-то официантка сразу же догадалась, что я говнюк. Похоже, что это постепенно становилось моим вторым именем, а может и не вторым, а основным.
- Я не нарочно. Простите меня.
- Ты маме своей такое предлагай, урод! Понаехали тут сплошные отморозки и дебилы. Тебе в психушке место, а не в приличной гостинице! Была б моя воля, пересажала бы вас всех таких, пожизненно! Ты думаешь перед тобой официантка, значит шлюха какая-то? Не-ет. Это ты как раз и есть самая настоящая шлюха. Это ты тут готов с первой попавшейся! А я не такая.
- Ну простите же меня, - еще раз попытался успокоить девушку я.
- Простите? Ты это свое «простите» знаешь куда себе засунь!
- Ну хотите, я вам заплачу, чтобы вы только успокоились?
- Заплатишь? Недомерок! Правильно. С таким уродом только шлюхи и только за деньги и могут. Не одна нормальная баба даже близко к тебе никогда не подойдет! Сиди, пей свой сраный кофе! Жалко, что по дороге не плюнула тебе в чашку! Думаешь я за это место держусь?
- Ничего я уже не думаю, - вдруг начал пресыщаться оскорблениями я, чувствуя, что с ее стороны уже наговорено в десять раз больше обидных слов, чем сказал ей я.
- Век бы тебя не видеть! – Заключила официантка, развернулась на своих элегантных каблучках, и красивой походкой настоящей леди, покинула номер, оставив меня облитым с ног до головы разными нелицеприятными эпитетами. Кофе почему-то сразу пить расхотелось. Посидев немножко, оглушенный целым набором обзывательств, удивляясь тому, что если официантка такая вся неженка, то откуда у нее такой богатый словарный запас обсценной, ну, или ненормативной, лексики.
Наконец, немного придя в себя, я решил одеться. Через посредство механических движений одевания, попробовал все же взять себя в руки. Ведь, по большому счету, все уже прошло: вихрь пронесся, тучи рассеялись, разрушения, конечно, есть, но не критические, и уж тем более, не фатальные. Все живы, здоровы. Кофе, слава Богу, напились. Больше не охота. Странное дело, но закалка тренера, в части ругательств, почему-то произнесенная, в данном случае, от лица женщины, в данной ситуации не сработала, а поразила самое сердце, задела за самое живое и больное в моей душе. Остается взять в кулак силу воли, собраться с мыслями, может даже сходить умыться, и начинать готовиться к брифингу. Такой злобный настрой в свой адрес необходимо было куда-то заземлить, чтобы ни капли его не примешалось к брифингу. Я уже одел рубашку и брюки, как в коридоре послышались чьи-то приближающиеся голоса.
- Только не ко мне, - с ужасом подумалось мне, но именно в мою дверь как раз и постучали, и не дождавшись ответа, вошли.
- Можно? – Послышался чей-то незнакомый женский голос. Я, предчувствуя надвигающуюся беду, выглянул из спальни. – Разрешите? – Еще раз повторила женщина, в форме администратора.
- Вон он, спрятался. – Выглянула из-за нее официантка. – А с виду так и не скажешь! Не мужик, а ребенок какой-то! Тебе сколько годиков-то, дружочек? Еще садик не закончил? Трусы ему сними! Папочке его надо про это рассказать, когда придет. На его месте я бы ремень сняла и так выпорола, чтобы сесть не мог, и грязный свой язык проглотил.
- Света, замолчи, - прошипела сквозь зубы администратор.
- Я же уже извинился несколько раз, - взмолился я. – Ну простите меня еще раз, пожалуйста. Случайно сказал, не подумавши. Давайте я заплачу. Сколько вам надо: пятьдесят тысяч или сто? Скажите, я все возмещу.
- Вот слыхали? Этот негодяй еще у своего папаши и деньги ворует. Его в полицию нужно сдать. Да ты хоть тысячу собственными руками когда-нибудь сам заработал, гномик недоделанный!
- Света, заткнись! – Еще раз, сквозь зубы прошипела администратор. Тут меня что-то задело в ее словах.
- Так, - сказал я, подходя к сейфу, прислонил карту-ключ и приложил свой палец к сканеру отпечатка пальца. Сейф распознал меня, как хозяина, и щелкнул замком.
- Вот здесь двести тысяч. Возьмите. Это мой официальный заработок за один день. Завтра будет столько же, послезавтра – еще столько. И так всегда. Забирайте деньги, и проваливайте отсюда.
- Я такого мерзкого гаденыша в первый раз вижу!
- Света, ты уволена. – Прошептала администратор.
- Да он же ворюга! Смотри сколько наворовано!
- Света, ты уволена! - Уже громко произнесла администратор.
- Чего уволена, из-за этого дерьма - и «уволена»?
- Света, ты уволена! Марш отсюда! Чтобы ноги твоей здесь не было!
- Не ты меня принимала, чтобы увольнять! Закрой свой хавальник, защитница животных: свиней и обезьян! Разувольнялась тут! Я тебя сама здесь уволю!
- Охрана, срочно в номер. – Проговорила администратор в свой телефон.
- Какая охрана? Ты чего, дура набитая, совсем страх потеряла! – Перекинула свою злобную агрессию Света на администратора. Мне одновременно стало ее жалко, и в то же время наступило некоторое расслабление. Значит не я, все же, такой идиот, а просто так вот можно сказать неудачно повезло, и вот эти нападки на администратора, тому прямые доказательства. – Если я мужу скажу, он тебя наизнанку вывернет!
- Света, успокойся, хватит, - сама уже не на шутку испугавшись, прошептала администратор.
- Чего хватит? Я еще даже не начинала! Это ты, гадина, меня на работу принимала, чтобы увольнять? Так вот и заткни свое хлебало!
- Может хватит? – Наконец вмешался я, чувствуя, что эту экспрессивную тираду пора уже как-то останавливать. Да и чувство, что охрана уже где-то поблизости, придавало больше смелости. И уже обращаясь к администратору добавил.
- Она мне в кофе плюнуть хотела.
- А, маленький мерзавец, чего опять рот открыл? Жаль, что не плюнула! В следующий раз обязательно еще и г… положу!
Но тут в номер вбежали два охранника.
- Что происходит? – Впопыхах спросили они, не сразу понимая, кого от кого требуется защищать.
- Свете не по себе. – Проговорила администратор, кивая на официантку.
- Это мне-то не по себе? Это вот ему не по себе, и ей не по себе! Трусы им сними! Да нате! – С этими словами она, у всех на глазах, вдруг спустила свой вышеназванный предмет, перешагнула его ногами, и ни с того, ни с сего, с размаху натянула мне их целиком на голову. Так, что свободным у меня, да и то через отверстие, остался только один глаз. – Дарю! Так и носи теперь! Будешь хвастаться перед одноклассниками: мол Света подарила!
- Вы чего стоите? – Возмутилась администратор, оглядываясь на охрану.
- Вы чего стоите? – Повторила эхом, эти же слова Света. – Давайте, упаковывайте его. – Показывая на меня, - пусть в обезьяннике посидит! Слышь, там из тебя быстро девочку сделают!
- Ребята! – Еще раз, уже крикнула администратор.
- Ну хватит, пойдем с нами, - попытался один из охранников взять официантку за локоть. А я в это время попытался снять с головы женский предмет нижнего гардероба.
- Не снимай! Тебе идет! – Не унималась Света, отдергивая свой локоть из руки охранника.
- Уведите ее наконец! – Возмутилась администратор. Охранники разом навалились на бедную хрупкую девушку. Но бедной и хрупкой она оказалась только на первый взгляд, потому что через пару-тройку секунд Света уже каким-то чудесным способом вывернулась от них, а они оба повалились на пол.
- Не на ту напали, говнюки! – Торжествующе воскликнула Светлана. А я в тайне обрадовался, что не одного меня она наградила подобным именем. Но охранники тут же сориентировались, что происходит нечто из ряда вон выходящее, вскочили на ноги, и теперь уже по-настоящему навалились на официантку, из расчета, как на здорового мужика, без всякой поправки на этику и бережное отношение к слабому полу. Положили ее лицом прямо на ковер, закрутив руки за спину. Я в это время успел все же снять свой головной убор, и отпустил его, давая возможность свободно упасть себе под ноги.
- Справились со слабой женщиной! – Крикнула Светлана. Охранники же, больше не слушая ее, как игрушку подняли и поставили на ноги. – Насилуют, убивают, а-а! – Снова дико закричала Светлана, и демонстрируя чудеса недюжей женской гибкости и изворотливости, вывернулась каким-то непонятным
С уважением, Пётр