* * * *
Итак – Машенька. А что Машенька? Да ничего особенного. Великолепная, точёная фигурка гимнастки, очень миленькое лицо, сейчас озабоченное и большое доброе сердце. Это всё, и, надо сказать, - это очень много.
До того, как появился и затем приземлился на площадке перед школой губернаторский вертолёт, Анзор успел пригласить Машеньку встречать Новый год в шикарный ресторан в областном центре. На что Семён возразил, что нечего там делать и что ресторан он этот знает, готовят там мерзко, а из окон сквозит. Анзор резко принял сторону ресторана и конфликт между самцами, наконец, начал назревать, но был прерван появившимся в небе вертолётом. А как только вертолёт сел и стало понятно, кто прилетел, Маша, не прощаясь, выскочила из школы и побежала к дому Василия Филипповича, так как точно знала, что он дома и кто у него в гостях.
Появление глупых, красивых женщин в компании умных мужчин всегда снимает напряжение и расслабляет. И тут еще сильно надо подумать, кто умнее. Собравшись до кучи суровые «умные» мужчины обязательно придумают какую-нибудь религию, философию или план «Барбаросса». И если женщины вовремя не появятся, то они эти планы воплотят, задурят всем головы и угробят кучу народа. При появлении же красивых, «глупых» женщин, они эти планы, как минимум, отложат, начнут ухаживать, говорить красивые, глупые слова и думать о продолжении рода - именно о том, для чего нас всех и создал бог. Так что тут сильно надо подумать насчёт умных и глупых.
Я вот тоже сижу тут, умничаю, пишу, а в сторону спальни поглядываю и не знаю, где что правильней… Ну да ладно. Попишу еще… Успеется… Хотя…
* * * * * *
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слёз, без жизни, без любви
Это, конечно, Вася Пушкин рванулся к открытой Машенькой двери и сразу, не дав ей опомниться, принялся её раздевать.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты
Вася нежно разматывал шарф, а Машенька в такт крутила головой.
Как мимолётное виденье,
Как гений чистой красоты
Машенька уже протягивала руки, а Вася снимал шубку и пел не останавливаясь:
И сердец бьётся в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слёзы, и любовь.
И в Васиных руках лебёдушкой проплыла учительница физкультуры к столу, была усажена во главе и быстро обслужена. Участковый поставил ей лафитничек, лесник подвинул тарелку и приборы, а Вася положил немудрёную холостяцкую закуску и, не спрашивая, налил в рюмку водки.
Она уже бывала в доме Василия, но всегда с кем-то ещё, либо с ужиками, либо с кем-то из учителей. Впервые она пришла сама, но теперь Вася был не один и она ждала пока уляжется внезапный Васин порыв, хотя он, чего скрывать, и был ей приятен.
- Я предлагаю тост, - начал было учитель, но Машенька прервала его:
- У меня новость, срочная.
- Никаких новостей, сначала тост, - продолжил вдохновенный Василий, - итак, господа, случилось чудо. Это чудо зовут Марией Михайловной, и за это чудо предлагаю выпить.
- Ой, это что – водка? – спросила Маша.
- Конечно, водка, королева, спирта нет, - тут же ответил влюблённый Вася и хотел было продолжить, но Машенька всё же перебила:
- Вы извините, но это важно. Там вертолёт прилетел с губернатором и всяким начальством. Вам, наверное, идти надо, мало ли что, - она посмотрела на Иону Петровича и участкового.
Мужчины глянули друг на друга и, с плохо скрываемым раздражением, поняли – придётся идти.
- Принесла нелёгкая, - Спиридон Иванович засунул «Макарова» в кобуру и пошёл к двери.
- Ничего, как принесла, так и унесёт, - двинулся вслед за участковым Иона Петрович. У двери они остановились, попрощались и вышли. Уже на улице Спиридон сказал:
- Так красиво нас ещё не выставляли, да Петрович?
- Молодец, девка, всё правильно, сами бы ещё час маялись. Пошли, лейтенант, служить будем. Опять по Мишкину душу, сволочи. Я же его предупреждал. Ладно, посмотрим.
- Петрович, я тебя прошу… - участковый не договорил.
- О чём просишь?
- Ты знаешь.
- Нет, не знаю. Говори.
- Не надо бы, что б чего случилось.
- Вот ты, вроде, ушами слушаешь и головой киваешь, а слова в голове не держатся. То, что должно случиться – обязательно случится, и ни ты, ни я этого отменить не можем.
- Ты можешь, - сильно, как бы с нажимом сказал участковый, - и я прошу – не надо.
- Слушай, начальник, то, что там в деле про меня написано – половина вранья, вторая половина бездоказательная мистика, а в целом полный бред.
- Хорошо, пусть бред, но я знаю - тебе людей не жалко. Совсем не жалко.
- Ты прав, не жалко. Мне ужиков жаль. Всё, - лесник сказал, как отрезал и ушёл вперёд.
Спиридон догнал его, взял за руку и спросил, заглядывая в глаза:
- Скажи, Петрович, тенью чего является человек?
- Тенью Совести.
И больше они уже не говорили, потому как подошли к вертолёту, где живописной группой расположились охотники и собаки. Собаки гавкали, охотники смеялись и смотрели на битву, которая разгоралась на школьном дворе. Как только Машенька упорхнула в сторону Пушкинского дома Анзор и Семён почти сразу начали поединок.
Самцы всегда дрались, дерутся и ещё долго, дай бог, будут драться из-за самок. И какими бы образованиями, литературами и музыками нас не облагораживали, эту вековечную битву никто не отменит. Олени трубят, львы рычат, человеки матерятся перед началом, а потом только сопят и увлечённо бьют и кусают друг друга. Самка должна видеть и знать, как крепок телом и духом её самец. И это её право – она выбирает отца ребёнку.
Дрались ребята поначалу честно, на кулаках, а из школы со страхом и восторгом сражение наблюдали ужики, прилипнув к замороженным окнам. Бой шёл на равных. Резкий и подвижный Анзор наскакивал на большого Семёна, отлетал и снова наскакивал. Их свиты стояли рядом и, не вмешиваясь, наблюдали. Наблюдала бой и группа у вертолёта, до тех пор пока к ним не подошли лесник и участковый.
Тут надо бы посмотреть на всё происходящее сверху, мой наблюдательный читатель. А сверху мы увидим три ярких, светящихся точки – школа, с ёлкой, дракой во дворе и ужиками прильнувшими к окнам, дом Пушкина, где слились в медленном танце Машенька и Вася, и Вася, глупея от щекотавших губы Машенькиных волос, вдыхал ей в ушко поэзию любви, и группа у вертолёта, где губернатор быстро и чётко отдавал распоряжения, кому что делать. Так приблизительно выглядят и семья, и государство.
После отданных губернатором распоряжений участковый пошёл к школе, оставшаяся группа вместе с лесником поднялась в вертолёт, который тут же завёлся и улетел, а Вася, наконец, поймал губами Машино ушко и Маша часто задышала.
Из всех трёх групп мне лично интересней было бы понаблюдать, что происходит в доме учителя словесности, после слияния Васиных губ с Машиным ушком, либо увидеть лесника в компании с губернаторской командой, но мы, мой терпеливый читатель, последуем за участковым, и поспешим, покуда наши самцы не поубивали друг друга на глазах у застывших ужиков.
А дело принимало серьёзный оборот. В ход пошли ножи с острыми клинками и ложбинками вдоль лезвия. В народе их называют «финками», видимо по национальной принадлежности производителя. После того, как Семён, в очередной раз, отбросил Анзора и тот, поскользнувшись, упал под одобрительный гул Семёновских фанатов, драка вышла за правила приличия и в руках появились финки. Сначала нож выхватил разгневанный неудачей Анзор, а через секунду такой же клинок появился в руке у Семёна. И они стали ходить кругами, как танцоры, приседая и перекидывая ножи из одной руки в другую, как бы примеряясь с какой стороны поразить противника, иногда делая резкие выпады. Зрители застыли и перестали комментировать бой и давать советы. Ужики вообще онемели от страха и восторга. Все понимали, что близится финал и кровушка уже полилась. В одном дерзком выпаде Анзор пробил ухо Семёну, но и сам сильно поранил левую руку, отводя удар Семёна в живот. Снежок окропили. И теперь они кружили и словно топтали клюкву рассыпанную на белом, и смотрели прямо в глаза друг другу и видели только зрачки и ножи. И каждый знал – следующий рывок будет последним для одного из них. В этот момент, как обухом по голове, прогремел выстрел.
Спиридон Иванович разбежался шагов за двадцать от побоища, растолкал зрителей, выстрелил в небо, и, очутившись между бойцами, с размаху рукояткой «Макарова» ударил по голове Анзора. Тот упал и финку выронил. Участковый нож тут же поднял одной рукой, а второй навёл пистолет в лицо Семёну и спокойно сказал:
- В воздух я пальнул, Сёма. Следующий твой. Брось нож, не доводи до греха.
И как только Семён бросил нож, участковый перекинул пистолет в левую руку, подошёл к Семёну и сильно ударил кулаком в солнечное сплетение. А кода Сёма согнулся пополам он скрестил руки на рукоятке и, с размаху, обрушил их на рёбра бойца там, где лёгкие. Теперь оба ухажёра лежали рядышком и трудно дышали, а участковый повернулся к зрителям, опять навёл пистолет и приказал:
- Все на десять шагов назад. И стул мне принесите, - потом посмотрел на ёлку в школе и добавил, - и две гирлянды.
Ослушаться не посмели. Власть вошла в ситуацию, так правильно и резко, что распоряжение было выполнено безоговорочно. Принесли и стул, и две гирлянды.
Спиридон скрутил гирляндами руки пацанов, а сам сел на стул, достал сигарету и, с облегчением, закурил. Вертолёт губернатора уже пропал из виду и только мигали маячки удаляясь в сторону лесничества. Участковый докурил, затоптал окурок, потом подошёл к Анзору и, повозившись, вынул из кармана ключи от его джипа. Осмотревшись, он увидел одного из Анзоровской банды и кивком подозвал к себе.
- Машину подгони сюда, - он кинул парню ключ и отвернулся, зная, что тот всё сделает правильно.
Большой четырёхдверный джип Анзора с кузовом сзади появился через пять минут. Пацаны послушно усадили главарей в кузов и встали рядом в ожидании.
Спиридон забрал ключи от машины и встал ровно перед братвой.
- Значит так, граждане бандиты, сейчас вы вежливо прощаетесь и тихо расползаетесь по норам. И если, не дай бог, что… я этих упакую по полной. Залётных я здесь через минуту в упор не вижу, местные тоже по домам и чтоб ни звука. И смотрите - от вашей взаимной вежливости вся их будущая жизнь зависит. С ними разберусь по закону, но без фанатизма. А если от вас хоть вздох неровный услышу оба пойдут по тяжкой. Вопросы есть? Правильно – вопросов нет. Геть по хатам, лишенцы.
Участковый сел за руль и укатил с подпрыгивавшими и постанывающими в кузове бойцами к себе в участок. И здесь конец эпизода, но не сцены.
А мы с тобой, любопытный мой читатель, всё-таки рванём к дому учителя и подсмотрим в окошко сквозь кружеву изморози. Я первый, ты за мной, и если там какое неприличие, то я гляну, а тебе не дам. Мне можно – я пишу, и если что - то скрашу или приукрашу, а твой девственный
Добавлю от себя- спасибо за прекрасную, качественную художественную прозу.