Мы из сто семидесятой! Повесть. Глава 12

Витька!
    - А гусятину мы съедим, не сомневайся!
    - Отшипел свое, бедолага!
    Наверное, мы громко кричали, потому что к нам подошел злостный хулиган и переросток Кувшинов, и сказал:
    - Ну, микробы, кто тут гусем угощает?
    На наше счастье его позвали друзья-хулиганы, и он, обещав скоро вернуться, ушел.
    - Это неудачное место, - сказал я. - Здесь нам спокойно поесть не дадут. Надо найти другое. Я знаю одно местечко. А гусятина, ребята, пальчики оближешь!
    - Я бы лучше гусятину облизал, - сказал мой друг, Антошка.
    Увы, место, куда я привел ребят, оказалось занятым. Другое место, неподалеку, утопало в мусоре. Не могу же я угощать друзей где попало! Еще из одного нас прогнали трое небритых мужчин. Товарищи стали роптать и выражать свое неудовольствие громкими и пронзительными криками.
    - Да сколько же можно ходить!
    - Мы хотим гуся!
    - Когда кормить будут?
    - Это что - турпоход?
    Наконец, после долгих поисков, мы нашли удобное место.
    Но рано мы радовались.
    Вдруг откуда ни возьмись появился Кувшинов. Он сдержал свое слово и вернулся.
    - Отличная гусятина, - сказал он, - жирная... Я как раз сегодня плохо позавтракал, а пообедать не случилось. Денег нет, а отобрать еще не у кого не успел. Спасибо вам. - И он вырвал из моих рук пакет с гусиной начинкой.
    Опешившие поначалу ребята, обозлились.
    - Это что же такое!
    - Грабеж среди бела дня!
    - Нам самим нравится эта птица!
    - Куда смотрит милиция!
    - Отдай гуся, гад!
    Да, мы крепко насели на Кувшинова. Тот отчаянно отбивался, при этом пытаясь питаться гусятиной, что вызвало резкий протест с нашей стороны. Мы усилили натиск. Из клубка тел стали вылетать остатки гуся. Но на них уже никто не обращал внимания... кроме двух дворовых собак; радостно повизгивая, они утащили их в неизвестном направлении.
    В этой неразберихи, я, пятясь назад, неудачно оступился и подвернул ногу. Оказавшиеся рядом дед с бабкой, несмотря на мое отчаянное  сопротивление, доставили меня в больницу и наказали врачам поставить мне пиявок, и побольше. Пиявок мне не поставили, а сделали укол от столбняка.
    - Вот так я здесь и очутился, - закончил свой рассказ пациент Витька.
    А вот что рассказал второй пациент.


                                                                РАССКАЗ ПАЦИЕНТА КОЛЬКИ


    - Со мной вот какой случай вышел. Я ведь, можно сказать, тоже из-за птицы пострадал. Шел я утром в школу и встетил на свою беду хулигана Куренышева, по прозвищу Птица. Не в настроении был хулиган, отнял у меня бутерброд, яблоко, апельсин отнял...
    - Это хорошо, - сказал Птица, - что ты попался мне по пути, а то изголодался я совсем - вот сейчас и поем.
    - А я думал, что птицы клюют, - сказал я неосторожно.
    - Это какие птицы? - зловеще спросил хулиган.
    - Ну эти... - Я судорожно пытался исправить положение. И зачем я ляпнул про птиц. Но какой конь не спотыкается! - Эти...
    - Какие? - с угрюмой настойчивостью повторил Куренышев.
    - Орлы! - Я вспомнил миф о Прометее, который недавно рассказала нам наша учительница. Орел клевал печень у Прометея.
    - НУ, орлы, это еще куда ни шло, - пробурчал Куренышев. - Но чтобы при мне о птицах больше ни слова!
    - Ни гугу! - заверил я его.
    - То-то же... О птицах я люблю поговорить за обеденным столом, о гусях там всяких, об индейках...
    - Я гусей тоже люблю. А еще - курочек жареных...
    - Что! - взвился Куренышев. - Опять! Я же предупреждал! Ну, погоди, сейчас я тебя так отделаю, что мать родная не узнает!
    Я испугался. Если мама меня не узнает, то как же я буду жить дальше? Ответ пришел минуты через три, когда отделав меня как следует, Птица сказал
    - Проживешь как-нибудь...
    В школе учительница сказала, что я выгляжу как общипанная птица.
    - Птица-то как раз не общипанный, вернее Куреныш... Не так-то просто его общипать, он сам кого хочешь... - И я горестно вздохнул.
    - Подожди, подожди... Что-то я ничего не поняла... Что значит - не общипанный куреныш?
    Да разве учительнице все объяснишь!
    - Послушай, а как ты в больницу попал? - спросил я у Кольки.
    - А, в больницу... Просто попал. Учительница отправила меня домой. Иду я, глаза в землю упер, думаю, что дома скажу. И не заметил, как на фонарный столб налетел, голова у меня закружилась... Тут вдруг нападают на меня две старушки, руки скрутили, и как я не вырывался, поволокли в больницу. "Не трепыхайся, - сказали, - не таких вязать приходилось, когда в народной дружине служили". Так и передали - с рук на руки - врачам в больнице, где мне и сделали укол от столбняка и от бешенства, хотя от бешенства надо было сделать укол Куренышеву... и старушкам. А вы слышали что-нибудь о народной дружине?
    Мы отрицательно покачали головами.
    - Знаю о пионерской дружине, - сказал Витька, - читал... Пионеры металлолом собирали, макулатуру, колоски, в горн дудели, цыплят в инкубаторах выращивали... Интересно они жили!
    - Да, хорошо раньше в народных дружинах с личным составом работали, - заметил Колька. - Вон каких старушек без всяких там инкубаторов вырастили! Как они меня...

    В больнице мы пробыли недолго. Ничего серьезного врачи у нас не обнаружили. Накормив на прощание вареной курицей, нас отпустили домой, где я, не знаю, как мои товарищи по больнице, еще раз пообедал.
    Вот такая гусекурятина!