Школьник Просиков. Повесть. Глава 16

                                             

                                                 

                                                  В КОТОРОЙ БАТАЛЬНЫЕ СЦЕНЫ СОСЕДСТВУЮТ С НЕ БАТАЛЬНЫМИ




    "Ах, - кто же не любит первый снег!" - как говорит наша учительница.  И это справедливо. Снег - это всегда здорово! И не только первый. Чего только нельзя сделать из снега! Можно вылепить снеговика или бросаться снежками, а вот кто-то уже вытащил санки; но главное, мы начинаем строить снежную крепость - с мощными крутыми стенами, башнями и переходами.
    С вечера мы несколько раз поливаем ее водой, чтобы она как следует заледенела, особенно центральная и самая высокая башня - тогда осаждающим крепость придется нелегко. На верхушке башни мы укрепим флаг.
    За ночь хорошо подморозило. Под утренним солнцем крепость удивительно преобразилась и стала похожа на восточный дворец из сказки.
    Мы разбились на две армии. Споров о том - кто будет защищать крепость, а кто нападать, почти не было. Интересно и то и другое. Но очень важно выбрать судью, чтобы тот никому не симпатизировал и судил честно и беспристрастно. Существуют неписанные правила: нельзя пускать в ход кулаки, острые предметы, бросаться льдом. И во многом, именно от соблюдения этих правил зависит - кто победит. Судьей согласился быть Юрка Безлепкин из соседнего двора.
    Я, Сережка, Славка, Сашка Прохоров и еще несколько ребят оказались в числе атакующих крепость. Ну а там всякие Федьки Моховы, Сабельниковы, Лисицкие - это те, кто постараются нас в крепость не пустить. У нас же не возникало никаких сомнений, что сопротивление бесполезно, и им не устоять против таких отчаянных ребят, как мы!
    Итак, все разошлись на исходные позиции и стали заготовлять боеприпасы. Над крепостью заполоскалось на ветру красивое голубое полотенце... Тьфу ты! Я хотел сказать - знамя, вышитое красными петухами.
    Проведенная проверка готовности армии к боевым действиям показала в наличии и достаточном количестве боеприпасов: несколько сотен снежков, передвижные щиты, санки, на которых мы сможем подкатывать снаряды к стенам крепости и увозить наших раненых. Все было готово к сражению.
    И по сигналу судьи, под барабанную дробь (соло на барабане исполнял Сашка Прохоров), развернув знамена, мы двинулись на штурм цитадели, а впереди - главнокомандующий командир (это был я!) и его ординарец (то есть Сережка).
    Сперва мы хотели провести психическую атаку: сомкнутые ряды в полный рост, с открытой для вражеского снаряда грудью, не опуская головы... Но поняли, что станем легкой мишенью для гарнизонных метателей. А тот, в кого попадает снежок, выбывает из игры. Поэтому мы перестроились в македонскую фалангу - только боевые деревянные и пластмассовые лопаты торчали из-за щитов.
    Поначалу мы шли неторопливо, размеренным шагом, как древнеримские легионеры. постукивая по щитам, но постепенно убыстряя шаг, разогнались, и издав победный клич коварного, но воинственного племени сиу, подобно львам рыкающим, бросились на приступ. Из крепости дружно грянуло: "Врагу не сдается..."
    - Пленных не брать! - еще успел выкрикнуть я,  но мои слова потонули в яростном шуме битвы.
    Прикрываясь щитами от града, обрушившихся на нас снежков, мы упорно пытались взобраться на стену. На Славкины плечи вскарабкался Толик, а на его плечи в свою очередь залез мой друг и отважный воин Сережка. В то же время наша доблестная конница под началом Вовки Брусникина гарцевала вокруг крепости, закидывая осажденных снежками, а дальнобойщики-артиллеристы поддерживали нас, ведя ураганный огонь по укрепучастку.
    Но защитники крепости сопротивлялись изо всех сил. И вот уже Сережка с Толькой рухнули вниз, увлекая за собой остальных нападавших и сбивая с ног своих же всадников с лошадьми (не повезло лошадям: Барболину, Крайникову, Романюку, а также всаднику Меткое Копье - Вовке Брусникину).
    Первая наша атака была отбита. Мало того, обороняющиеся даже организовали вылазку, но шквальным огнем мы загнали их обратно.
    Используя короткую передышку, мы перегруппировались и пополнили боеприпасы. У дворничихи тети Ани были взяты деревянные лестницы, а пару бревнышек мы приволокли с пустыря. После того, как мы наскоро перекусили заранее заготовленными бутербродами, штурм возобновился.
    Мы легко и быстро добежали до крепости. Враг спохватился, когда мы были уже у ее стен. Наверное, их обед затянулся.  Мы приставили лестницы к крепостной стене и сноровисто устремились наверх. Тараны работали исправно. И пока осажденные старались оттолкнуть от стены одну из лестниц, Вовка Брусникин, тоже потерявший в бою лошадь и превратившийся в сухопутного бойца, уже забрался по другой лестнице на крепостной вал и сиганул оттуда вниз - в логово скорпионов.
    Ужасный бой продолжался. Смешались люди, кони, звери (Гаврила и две бродячие собаки приняли самое живейшее участие в сражении). Мы устали колоть друг друга под барабанный стук. Полагаю, что Полтавская битва по сравнению с нашей баталией была лишь обычной потасовкой.
    Мы теряли людей, но и наши недруги несли огромные потери. Героически пал Сережка, сраженный предательским снежком пущенным в спину. Даже судья не выдержал этой жестокой и душераздирающей сцены. "Меня глубоко потряс этот вероломный поступок, - признался он потом. - Я не мог уже судить объективно и равнодушно смотреть на происходящее... И Юрка Безлепкин со своим помощником, а заодно и братом Виталькой, влился в наши ряды.
    Но все решил резервный полк, вовремя введенный по моей команде и возглавляемый бесстрашным полковником Сережкой. "Как же так?" - спросите вы удивленно. А вот так! Сережкина рана оказалась не смертельной. И быстро залечив ее, он поспешил вернуться к своим товарищам.
    Оборонявшиеся были внезапно и стремительно атакованы по всему фронту, и в короткое время, смятые и опрокинутые, они тысячами сдавались в плен на милость победителя. И мы великодушно оказали им эту милость. Крепостной флаг сорвали, и водрузили наши знамена. А через несколько минут была подписана полная и безоговорочная капитуляция.
    Да, славная была сеча! Она по праву может войти в школьные учебники истории.
    А завтра бой затеем новый, только на этот раз - наша очередь защищать крепость. И будьте уверены, что мы-то ее никому не сдадим!

    Но за долгую зиму случаются и грустные дни, особенно когда портится погода, вот как сегодня. За окном унылая тускло-серая хмарь. Свистит и всхлипывает ветер. На деревьях раскачиваются черные голые ветви. Попугайчик Паша шебуршит в листьях китайской розы. Иногда, прерывая свое важное занятие, он вглядывается в окно. Но там никого нет. Часть пернатых друзей, с которыми так здорово ругаться, когда они в погожие денечки прилетают на угощение к нашему окну, давно улетели туда, где тепло и солнышко; там они щебечут и распевают свои веселые песенки, и вернуться только весной.
    Холодный ветер загнал голубей под крышу и сдул с деревьев ворон. Лишь одинокий воробей роется у небольшого кустика: видно его приметливый глаз обнаружил что-то съедобное. Он еще покопошился и улетел.
    Непогода гуляет по городу. А здесь, в квартире - тепло и уютно. Уверенно, по-хозяйски устраивается Пашка на моем плече, покусывая меня за ухо и лопочет всякую ерунду. Но вот он увидел, как его подруга Фенька увлеченно расправляется с только что насыпанным просом. Внимание! Да там не только просо, но и вкусная рисовая каша, семечки подсолнечника и даже кусок свежего белого хлеба! Надо торопиться. Пашка быстро порхнул с плеча к холодильнику, где на его поверхности Фенька трудилась над утренним завтраком. Он отталкивает от еды подружку - не трогай зернышки, это мое! - но Фенька уже наелась и поэтому легко уступает ему свое место и начинает заниматься утренним туалетом. Я тоже почистил свои "перышки" и полетел в школу.

    Сидя за партой, и краем уха слушая учительницу, я, как Пашка, смотрел в окно и скучал. Но тут распахнулась дверь и на пороге нашей классной комнаты объявились двое - толстый и тонкий.
    - Здравствуйте, дети! - сказал толстый. - Мы режиссеры. Вернее, я режиссер, - поправился он, - а это мой помощник. - И он указал на тонкого. Тот согласно кивнул головой. - Мы будем снимать кино. Кто из вас хочет стать артистом?
    Артистом хотели стать все.
    - Нам нужен всего один, - сказал тонкий помощник режиссера.
    - Значит, это я!  - вскочил Женька Лисицкий. - Потому что я похож на Алена Делона.
    - На Делона? Лисицкий, ты не в себе! Ой-ей-ей! Сейчас умру от смеха. - Вовка Брусникин напрягся и засмеялся. - Вот я похож на Арнольда - это любой скажет. Посмотри-ка на меня в анфас.
    - Куда на тебя посмотреть? - спросил Юрка.
    - В никуда, дурбень! Это неважно. Сниматься буду я!
    - Но нет, позвольте, что за чушь вы несете. Опомнитесь! Снимать в кино могу только я! - уверенным тоном заявил Сабельников. - Тем более, у меня и опыт есть, я уже снимался.
    - Ну и где же ты снимался? - закричал недовольный Лисицкий. - В рекламе памперсов несколько лет назад?
    - Я снимался на карточку!
    - Ха-ха-ха! На карточку... Видел, видел я эту карточку, - усмехнулся Женька. - Точно. В окружении мамы и папы... Ты там выглядишь полным идиотом.
    - Нам не нужны Ван Даммы и Шварценеггеры! - закричал режиссер. - Мы не боевик снимаем.
    - А что же?
    - Мы хотим снять фильм про школу. Герой картины - ученик младших классов. Есть и другие герои: самоотверженно работающие педагоги, воодушевляющие ученика на дальнейшие успехи в учебе. Ведь вас воодушевляют педагоги, не так ли?
    Славка пожал плечами.
    - Нет... Да... Нет, пожалуй, не очень, - признался Вовка. - Вот "Терминатор" меня воодушевляет.
    Режиссер с помрежем удивленно переглянулись.
    - Ну, раз так, - разочарованно сообщил Вовка, - пусть снимается Лисицкий. Я думал, что это будет боевик.
    - Не хочу сниматься про школьную жизнь, - закапризничал Женька. - Это разве жизнь? А хочу сниматься в фантастическом фильме, на худой конец - в приключенческом.
    - А я бы снялся в комедии, - подал голос Сабельников и выжидательно посмотрел на режиссера.
    - Не надо тебе там сниматься. Над тобой и так все смеются, - сказал Сестренкин и громко захохотал.
    - А мне бы хотелось сыграть в любовной мелодраме, - мечтательно сказала Ритка Сурикова и зарумянилась.
    - А мне в кинопанораме...
    - Такой передачи давно нет!
    - Для меня сделают!
    - А когда вы начнете снимать многосерийную мелодраму, вы пригласите меня на главную роль? - требовательно спросила у киношников настырная Ритка.
    - Тебе только в фильме ужасов сниматься, а не в мелодраме, - раздумчиво сказала Анька Сушкина. - Что касается меня, то я могла бы сыграть Василису Прекрасную или Елену - такую же Прекрасную. Эти роли мне по плечу.
    - Не знаю, не знаю, - покачала головой Ритка. - Может быть, они тебе и по плечу, а может и нет... Но вот роль Бабы Яги, точно твоя, и умоляю, гримироваться не надо - и так полное сходство!
    - Ой, кто бы говорил, кто бы говорил!
    Но пока мы спорили, режиссеры, точнее режиссер с помощником, исчезли. Однако, странные все-таки люди, эти режиссеры.

    А сегодня, на последний урок, к нам в класс пришел завуч, Юлий Цезаревич, и сказал,