Я. Я. И снова Я

себя в руки и, размышляя вслух о том, что мы всем классом сбежали с ее урока, ринулась в кабинет директора, который как вы помните, находился, прям напротив ее кабинета. На счет три после ее ухода мы все сидели за своими партами. И после непродолжительной паузы в кабинет вошел директор и училка. Последующие круговые движения зрачками Степашки были еще более продолжительными, нежели в первый раз. Понимая, как физик, что по закону всемирного тяготения, мы в количестве двадцати человек просто не могли незамеченными проскочить мимо кабинета директора, да еще и при открытых дверях. Она приняла единственное правильное решение и, извинившись перед  директором, решила продолжить урок. Первое практическое задание мы выполнили с максимальной скоростью, дабы нам не терпелось повторить трюк еще раз. И вот второй поход в лабораторку. Счет три и нас нет Выход  Галины и …. И тут уже одними глазами не обошлось. С криком о том, что нас опять нет, она помчалась в кабинет напротив. Счет три и мы на месте. Вход директора и Степашки. Самое тяжелое для нас,  во всем этом, было делать непринужденные, ничего не понимающие лица.  Я даже не могу представить, что творилось в уме у этой ни в чем не повинной женщины, но то, что подозрения о схождение с ума, у нее присутствовали,  это точно. Последующие минут пятнадцать, до конца урока, она не сходила со своего места, даже не моргала подолгу. И когда прозвенел звонок, даже не задала домашнего задания. Чем мы непременно воспользовались на следующий урок, сославшись на то, что Галина Степановна, вероятно, плохо себя чувствовала в прошлый раз, поэтому ничего нам так и не задала. Я бы сказала, что по тем временам этот трюк вызвал восхищение всей школы и заслуживал всеобщего внимания. Тем самым, давая понять в первую очередь мне, что идея достойна уважения самого Коперфильда, который вероятно в это время еще только учился делать свои необычные фокусы. Трюк понравился всем учащимся школы, но в особенности моей маме, которая надо дополнить тоже работала в этой школе учителем русского языка и литературы. Которая, в силу своей непредвзятости, принципиально никогда не вела у меня свои предметы. Чтобы избежать разговоров о том, что мама ставит своей дочке только положительные оценки. Наоборот, в виду редкой подмены заболевшей учительницы, она заранее зная мои слабости, умудрялась поставить мне на уроке двойку, чем сильно вызывала мое негодование. Потому что в моих дневниках за все десять лет учебы было всего три двойки и то поставленные собственной мамой. Так вот, на очередном педсовете, который проходил каждый понедельник, трюк был озвучен и вечерние чаепитие в кругу семьи, носило  для меня не совсем положительный характер. За столом было озвучено буквально следующее, Что по учебе, ко мне естественно претензий нет, а в плане поведения у меня возникла большая проблема. Ученик, готовящийся получить медаль за учебу, должен соответствовать медали во всем, а это значит и в поведении. Наверно в тот момент мне казалось, что это необоснованно сильное ущемление моего я и все последующие графы в дневнике с  указанием поведения были одинаковыми, то есть неуд. Думаю, не стоит объяснять, что такое неуд.  Но мне иногда было даже обидно. Сидя дома, с простудой, мне ставили заочно неуд только за то, что одноклассники вместо урока  ботаники  шли в кафе мороженное (раньше были такие, где продавали недорогое, но очень вкусное мороженое на развес в креманках, а сверху поливали наивкуснейшим сиропом на выбор: шоколадным клубничным или вишневым), а мне даже кусочек этого лакомства не перепадал, зато неуд попадал в дневник по мановению волшебной палочки. Если сказать честно, меня как то совсем не тревожил этот пунктик в дневнике. Ведь мне казалось, что медаль, все таки, в первую очередь дают за знания. Ошиблась и не только в этом. Но об этом чуть позже, когда я перейду к выпускному балу. И так как вы поняли, в школе мне было не скучно. И вот в преддверии нового года со мной случилось то, чего раньше никогда не происходило. Я встретила первую любовь. И мою Любовь звали Сергей Бендер. Я думаю, вы уже догадались, что все не так просто. Ведь носить такую фамилию мог только настоящий Бендер и об этом в следующей главе.