— Мне не приходилось лечить животных… — пробормотал Питер.
— Разве людей лечить проще? — возразил Хагторп.
— Не проще, но… иначе. Рану надо зашить. И кто его будет держать? — Блад обвел взглядом стоящих вокруг корсаров.
Отпетые головорезы, цвет берегового братства и гроза испанцев, попятились. Кое-кто вспомнил о неотложных делах на орудийной палубе или решил взобраться на одну из мачт, дабы помочь товарищам с парусами.
— Никакого энтузиазма. Придется тебе, Нэд, раз уж ты знаком с Сэром Фрэнсисом, — хмыкнул Блад.
— Мне?! — опешил старый волк. — Это же Хагторп решил вытащить кота из трюма!
Натаниэль с готовностью шагнул вперед, но тут же покачнулся и схватился за голову.
— Хагторпу самому нужна помощь, — заметил Питер. — Не упрямься, волк!
— Я еще сломаю ему что-нибудь… Пусть вон Дайк держит, он у нас парень ласковый, обходительный… Эй, я же девушек имею в виду, Ник, ты чего?
— Где ты тут девушку увидел?! — Дайк грозно надвинулся на Волверстона.
— Прекратить споры! Волверстон, Хагторп — в мою каюту, — прервал зарождающуюся дискуссию капитан.
Не успевшие разойтись пираты приблизились снова. Ассистент для операции был найден, и теперь на их лицах наряду с облегчением можно было прочитать искреннее сопереживание и беспокойство.
— Не выживет, бедняга… Эх, жаль… — Это опять был Генри. В его щедром на чувства сердце рядом с любовью к женщинам оставалось место для симпатии и к прочим божьим тварям.
— Не болтай, трепло, — проворчал Хагторп. — Пусть только попробует! Зря, что ли, я за ним нырял…
— Дайк, найди Бенджамена, пусть принесет горячей воды. Остальным вернуться к своим обязанностям. — В голосе Блада вновь была уверенность, которой он на самом деле не чувствовал.
Кот мелко дрожал в его руках, и Питер едва ли не со страхом взглянул на животное. На черной мокрой шерсти кровь была почти незаметна, но вся рубаха Ната была вымазана ею. Блад подумал, что такая кровопотеря могла бы быть существенной даже для человека, не говоря уже о коте, и эта мысль никак не могла наполнить его оптимизмом. Он не совсем представлял, как ему удастся зашить рану и не прикончить при этом своего нового пациента.
— Парни, вы что, кота не видели? Все по местам! — спохватился Дайк, вспомнив о своих офицерских обязанностях.
***
Блад положил Сэра Фрэнсиса на койку, не обращая внимания на кровь, которая продолжала вытекать из раны и пачкала покрывало. Волверстон явно чувствовал себя не в своей тарелке и растерянно топтался посреди каюты, а Хагторп со стоном опустился на рундук, стараясь не двигать головой.
— Может, я сразу займусь тобой? — хмуро глядя на него, спросил Блад. — Я не уверен, что в силах помочь нашему гостю.
— Но попытаться то стоит, Питер!
— Ну, хорошо.
Вбежал запыхавшийся Бенджамен, в его руках был кувшин воды, над которым поднимался пар. Следом вошел Дайк, который, видимо, тоже решил поучаствовать в благородном деле лечения животного. Через несколько мгновений большой стол был готов к операции. Блад осторожно перенес тяжело дышащего кота на стол и кивнул Волверстону. Тот сглотнул, с подозрением следя, как Блад раскладывал на полотне блестящие инструменты неизвестного назначения и устрашающего вида. Блад достал бутылку рома, и Нэд воспрянул духом:
— Правильно, пара стаканчиков не повредит!
— Дурень, это для обработки раны, — умерил его прыть Блад.
— Давай и коту нальем… — упавшим голосом предложил Волверстон.
Блад только мотнул головой. Он выбрал самую тонкую из своих игл, положил на стол моток шелковых ниток, потом протянул Волверстону полоску льняной ткани.
— Нэд, это для его зубов. Держи его лапы, крепко, но аккуратно. Бенджамен, дай мою бритву. Дайк, раз уж ты здесь, помоги Нэду.
Блад взял бритву и принялся сбривать шерсть по краям раны, придерживая их пинцетом.
Конечно, коту это совершенно не понравилась, однако Дайк ловко всунул ткань в его пасть, чтобы несчастный зверь не смог вцепиться во врачующие его руки. Сэру Фрэнсису оставалось только испускать невнятные, но весьма громкие вопли.
Очистив рану и кое-где срезав ланцетом клочья кожи, Питер взял иглодержатель и попытался унять непонятную дрожь в пальцах. Как будто бы ему предстояла первая в его жизни операция! Глубоко вздохнув и твердя себе, что он проделывал это уже много раз и перед ним всего лишь кот, он начал сшивать края раны. Только он успел завязать пару узелков, как Сэру Фрэнсису удалось освободиться от импровизированного намордника. От крика Дайка рука Блада дернулась, и он едва не вонзил иглу глубоко в отчаянно дергающегося кота.
— ДЕРЖИТЕ ЕГО!
С завидным мужеством Дайк предпринял новую попытку зажать пасть разъяренному зверю, на сей раз позабыв о своей обходительности.
Все было почти закончено, когда хватка Волверстона вдруг ослабла, его загорелое лицо приобрело легкий зеленоватый оттенок, и он со всхлипом осел на пол. Блад пораженно уставился на старого волка, прошедшего через множество сражений и сомлевшего при виде раненого животного. К счастью, кот не смог воспользоваться неожиданно обретенной свободой: не растерявшийся Бенджамен подскочил к столу и успел схватить лапы Сэра Фрэнсиса.
***
Питер Блад перевел дух и оглядел каюту, напоминающую лазарет в разгар баталии. Ослабевший кот, забинтованный и со связанными на всякий случай лапами, лежал на его койке. Пятна крови покрывали стол. Пришедший в себя Волверстон сидел на полу, потирая ушибленный при падении бок, Хагторп совсем скорчился на рундуке, а Дайк зажимал прокушенную кисть здоровой рукой и ругался так затейливо, что Питер даже узнал пару новых оборотов.
— Ник, хватит, не смущай кота. Черт, мне словно пришлось иметь дело со взводом тяжелораненых. Ну, Нэд, не ожидал я от тебя подобного! Как невинная девица из пансиона мадемуазель Блэйк или госпожи Масгров! — Бладу вдруг пришли на ум девственницы Таунтона, что-то там вышивавшие на знаменах Монмута.
Смущению грозного морского волка не было предела, его лицо из зеленого стало багровым.
— Это же надо было так орать… — проворчал он и отвернулся. Потом его взгляд сфокусировался на бутылке рома, и Нэд просиял: — Ну, сейчас-то можно? Для поддержания сил!
— Можно. Налей и мне, уморили вы меня со своим зверем. Вот закончу с Хагторпом… Нат, твоя очередь. Только не вздумай тоже падать в обморок, — добавил Блад, глядя на смертельно бледного Хагторпа. — Нэд, и этому спасителю котов тоже. Всем наливай!
***
Блад вышел на палубу и с наслаждением подставил взмокшее лицо свежему ветру. К его удивлению, возле дверей столпились почти все свободные от вахты члены команды. Судя по комично похоронным выражениям их физиономий, пираты всерьез опасались печального исхода операции. И немудрено: стоило только послушать душераздирающие кошачьи вопли, забористую брань и крики людей, доносившиеся прежде из капитанской каюты.
— Надеюсь, что выживет, ведь кошки живучи, — ответил Питер на немой вопрос в их глазах.
Коллективный вздох облегчения, наверно, мог бы качнуть корабль, и Бладу пришло в голову, что находка на «Санта Марии» была гораздо более ценной, чем это казалось на первый взгляд. Кто бы мог подумать, что его жестоким корсарам было необходимо излить на кого-то ласку, а их огрубевшие души тоже нуждались в привязанности.
***
На следующий день для обсуждения дальнейших планов в капитанской каюте собрались офицеры «Арабеллы». Но это совещание не задалось с самого начала: все только и делали, что разглядывали Сэра Фрэнсиса, к слову сказать, чувствовавшего себя довольно бодро.
Волверстон на правах спасителя попытался потрепать кота за ушами, был мгновенно наказан ударом когтистой лапы и возмущенно вскричал:
— Никакой благодарности! Еще лапу на меня поднимает!
Присутствующие расхохотались при виде обескураженного гиганта.
— Послушай, Фрэнки, — наставительно произнес он, издали погрозив коту пальцем, — если капитан примет окончательное решение о зачислении тебя в команду, в чем я еще не уверен, ты должен привыкать к дисциплине и субординации, как и подобает порядочному корабельному коту.
Кот зашипел и яростно уставился на него.
— Ему не нравится, что ты зовешь его уменьшительным именем, Нэд, — усмехнулся Питер. — А вопрос о его принятии в команду уже решен. Будет нашим талисманом, да и крысам не поздоровится. Вы позволите, Сэр Френсис? — синие глаза капитана потеплели, он протянул руку и осторожно коснулся пальцами лба животного. Кот зажмурился и благосклонно принял ласку.
Дайк ехидно сказал, баюкая перевязанную руку:
— Больше уважения, Нэд!
— Он просто не понимает по-английски. Бедолага плавал на испанском корабле, — высказал предположение Питт.
— Не понимает?! Черта с два, он сразу разобрался, кто тут главный! Вот ведь хитрюга, — возразил гигант. — Талисман… А что, мне нравится. Такого точно ни у кого нет. В Кайоне я встречал нескольких парней с дурными птицами на плечах…
Последовал новый взрыв хохота.
— Да, Нэд, если ты попытаешься водрузить Сэра Фрэнсиса на плечо, — отсмеявшись, сказал Блад, — мне придется запастись нитками.
— Ничего, я еще приручу его, вот увидите! — Волверстон был не из тех, кто легко сдается.
— Увидим, — не стал возражать капитан Блад. — А теперь я бы все-таки попросил всех присутствующих сосредоточиться на наших насущных делах.
Прошло еще несколько дней, и, к радости всей команды, Сэр Фрэнсис подтвердил верность суждения о живучести кошек. Его разума хватило, чтобы понять: люди не желают ему зла, — и кот покорно позволял Бладу перевязывать себя. Сэр Фрэнсис отличался завидным аппетитом и быстро набирался сил. Несмотря на ужасный вид раны, внутренних повреждений, как того опасался Питер, не было. Вскоре кот покинул лежанку, устроенную для него в капитанской каюте, и отправился исследовать свое новое место обитания.
- 5 -
Великолепный закат расцветил небо яркими красками. Маленькие солнца ослепительно вспыхивали на меди орудийных стволов, и корабль с алым корпусом сам казался порождением огня. Море ластилось, игриво плескало волнами в борт, будто извиняясь за свой внезапный гнев, обрушенный на людей в начале их плавания.
На самом носу «Арабеллы», на бушприте, сидел Сэр Фрэнсис. Хотя напоминающая офицерскую перевязь повязка все еще охватывала его бок, кот уже поправился, превратившись в полного достоинства некрупного зверя, обладателя короткого, но густого черного меха.
Сэр Фрэнсис прекрасно освоился — очевидно, он был знаком с жизнью на корабле. Он внимательно разглядывал каждого члена команды янтарными глазами, изучая, запоминая и вынося вердикт.
Тех, кто не смог снискать его расположение, можно было выявить по роскошным царапинам. Да и что касалось остальных корсаров — мало кто мог похвастаться дружбой с гордым зверем. Кот отличался независимым характером и делал исключение лишь для особо избранных, к коим относились прежде всего капитан Блад и Хагторп. К капитану Сэр Фрэнсис проникся уважением, ну, а Хагторп, разумеется, заслуживал самой глубокой признательности. Когда к Сэру
