В таверне «У французского короля» стоял гвалт, обычный как для этого времени суток, так и для заведения, столь популярного у пиратов Тортуги. Под потолком плавали сизые клубы дыма, а служанки не успевали таскать подносы с едой и кружки с выпивкой. Несколько сдвинутых столов в углу занимали люди из команды с «Арабеллы»; они шумно отмечали свое возвращение с богатой добычей, доставшейся им после десантной экспедиции на золотые прииски Санта-Мария на Мэйне. Было с чего гулять!
Буйное береговое браство давно уже с уважением относилось к Питеру Бладу. Слава о нем гремела по всему Карибскому морю, так что в желающих признать его своим капитаном недостатка не было. Получив возможность тщательно отбирать людей для команды, он не преминул воспользоваться ей, и это было одним из залогов успеха, постоянно сопутсвующего ему.
Блад, опустив веки, курил трубку, набитую душистым вирджинским табаком, и слушал, как пираты, перекрикивая друг друга, вспоминают подробности последних операций. Кто-то тронул его за плечо. Обернувшись, он увидел Ибервиля, молодого, но известного своей лихостью французского корсара, только что вступившего в команду «Арабеллы». Француз прежде сам был капитаном, однако недавно удача изменила ему, и он потерял свой корабль. А Блад уже успел оценить богатый опыт Ибервиля и назначил его одним из своих офицеров.
– Месье капитан, с вами хотят поговорить.
Блад кивнул: поговорить так поговорить. Он встал и направился следом за Ибервилем в противоположный угол таверны, где за столом сидел незнакомый ему невысокий, покрытый бронзовым загаром человек с черными вьющимися волосами и темными глазами. Он был в короткой безрукавке и узких штанах, и Блад невольно задержал взгляд на его необыкновенно широкой груди и бугрящихся мускулами сильных руках.
– Это Коста, он родом с Кандии, – сказал Ибервиль.
– Крит, – немедленно поправил тот. – Крит, а не Кандия!
Потом Коста взглянул на Блада из-под черных завитков волос и спросил вместо приветствия:
– Это ты тот капитан, который оставил Истерлинга с носом?
Конечно, Блад не забыл историю, случившуюся вскоре после его прибытия на Тортугу, однако теперь она казалась ему незначительным происшествием, и он не ожидал, что кто-то о ней еще помнит. Тем более, что теперь за ним числились и более громкие дела.
– Мое имя Питер Блад, и я действительно тот капитан, который тебя интересует. Чем могу быть полезен?
Коста довольно хмыкнул и, подозвав служанку, бросил ей серебряную монету:
– Бутылку лучшего рома и три кружки!
Когда девушка ушла, он негромко сказал:
– Истерлинг бахвалился, что знает, где Морган спрятал свои сокровища. Наверняка он показывал тебе карту или что-то в этом роде?
– И что с того?
– А то, что он ни черта не знает! А я знаю.
Питеру порядком надоели разговоры про невесть где зарытые клады, и он поморщился. Вмешался Ибервиль:
– Коста – ныряльщик, он кое-что нашел.
– Ныряльщик?
Так вот чем объясняется невероятная ширина грудной клетки! Блад ощутил пробуждающийся интерес.
Тем временем служанка поставила перед ними запыленную бутылку и три вполне чистые кружки, и Коста разлил ром, придирчиво принюхиваясь и кривясь при этом.
– Ну и гадость же вы здесь пьете...
Питер отхлебнул из кружки и нашел ром вполне сносным, но критянин явно имел другое мнение.
Коста вытащил из-за пояса позеленевшую медную пластинку, на которой можно было различить надпись «Оксфорд». Вероятно, ранее она украшала собой лафет пушки или корабельный рундук. Блад недоуменно взглянул на нее:
– И что это значит?
– Фрегат «Оксфорд», на котором Морган хранил немалую часть своей добычи, взорвался у берегов Эспаньолы, – сказал Ибервиль.
– Я нашел его, – гордо добавил Коста. – И трюмы его полны ценностей.
– Почему же ты пришел с этим ко мне?
– Я рад, что Истерлинг получил по заслугам. У него есть должок передо мной. Этот лживый ублюдок не заплатил мне обещанную долю после того как я поднял груз утопленного им по дури испанца. Поэтому я и пришел к тому, кто смог его прижучить, – его губы скривились в усмешке. – Да и для перевозки клада нужен корабль со смелой командой.
– А ты не боишься остаться ни с чем и даже проститься с жизнью, раскрывая такую тайну?
– Это вторая причина, по которой я пришел к тебе. Я слышал, ты кое-что знаешь о чести и держишь слово.
– Помилуй Боже! Честь пирата – это что-то новенькое, – усмехнулся Блад.
Тем не менее он подумал, что раз уж судьба не оставила ему другого выбора, кроме как стать пиратом, то почему же не попробовать отыскать клад Моргана? Это ведь будет скорее исследовательская операция, чем разбой.
– Так где же находится клад? – спросил Блад. – Ведь, как я понял, «Оксфорд» взорвался.
– Поблизости от Эспаньолы есть один островок... Фрегат лежит на дне у его берегов.
– Но разве возможно силами одного ныряльщика поднять тяжелый груз со дна моря?
– Об этом не беспокойся, я кое-что придумал.
– Сколько ты хочешь?
– Половину стоимости поднятого.
– Однако! – воскликнул не ожидавший подобного Блад.
– Без меня вам не видать сокровища.
– Я подумаю – ответил Блад. – Мне нужно спросить мнение моих офицеров. Но должен сразу сказать тебе, что твои требования непомерны.
– Только не думай слишком долго, капитан. Я узнал, что в те места направляется Рескатор. Думаю, он тоже ищет сокровища Моргана.
– Это еще кто?
– Пират Средиземного моря и друг султана Марокко. Он несколько лет назад перебрался в Новый Свет, но у нас еще не забыли его.
– Говорят, он ренегат и прежде был знатным вельможей, – заметил Ибервиль.
Блад удивился: при всем богатстве пиратской «фауны» Карибского моря, ему не приходилось слышать о последователях Магомета.
– Рескатор время от времени появляется в Карибском море. Как правило, он ищет затонувшие корабли, поэтому и нужно спешить, – сказал критянин.
– У него тоже есть долг перед тобой, Коста?
– Правитель Марокко – вассал турецкого султана, поработившего мою родину, – в глазах критянина вспыхнул огонь. – Я не хочу, чтобы его друг завладел сокровищем, которое я нашел.
***
Вполне закономерно, что размер доли ныряльщика не вызвал ни малейшего восторга у офицеров «Арабеллы».
– Одна пятая! – изрек Волверстон. – Как по мне, и то слишком щедро! Или пусть ищет кого другого. И неизвестно еще, что там на дне. За пару сундуков с золотом тащиться под бок к испанцам....
Его поддержал Дайк, но Блад чувствовал, как его все больше и больше захватывает эта идея. Найти один из кладов Моргана, о которых идет столько разговоров! Многие безуспешно искали сокровища знаменитого пирата – а они будут первыми, кто сможет этим похвастать. Кроме того, его интересовал сам процесс поднятия груза. Блад слышал про греков и мальтийцев, непревзойденных ныряльщиков, но ему еще не приходилось участвовать в подобном деле.
– Считайте, что мы заплатим за опыт по поднятию затонувших ценностей. К тому же все снаряжение принадлежит Косте, – сказал он.
– А слава о том, что нам достался клад Моргана? Тот же Истерлинг лопнет от злости и зависти, и не он один! Да и риск нарваться на испанцев не так уж велик: Коста сказал мне, что остров расположен неподалеку от французской части Эспаньолы. – Ибервиль принял сторону своего капитана.
Хагторп пожал плечами. Он предпочитал жаркую схватку обсуждению любых условий любых контрактов.
В конце концов они остановились на одной третьей – и если Косту это не устраивает, сокровище лучше оставить там, где оно и пролежало все время.
***
На следующий день капитан Блад сообщил свое решение критянину. Они снова сидели в таверне «У французского короля», полупустой в этот утренний час. На столике стояла, как водится, очередная бутылка, ром даже был разлит по кружкам, но ни тот, ни другой не пригубили из них.
Коста задумался – хотя на самом деле и не ожидал, что его условия будут безоговорочно приняты. Деньги были необходимы, его товарищи остро в них нуждались, но вряд ли кто-нибудь согласится дать больше. И нельзя забывать про риск оказаться за бортом после того как дело будет сделано! Этот пират, по крайней мере, ведет честную игру, чего нельзя сказать о других.
– Хорошо, – сказал он, – по рукам!
– Раз уж мы заключили сделку, могу я узнать, где конкретно находится остров? И как ты собираешься поднимать столь тяжелый груз?
В глазах критянина мелькнуло сомнение, и Блад усмехнулся:
– А еще говоришь, что знаешь кое-что обо мне.
– Я могу сегодня показать тебе то, что придумал, – Коста оглянулся, хотя поблизости никого не было. – Но про остров скажу, когда твой корабль поднимет якорь.
***
Критянин привел Блада к одному из портовых складов. Внутри обнаружилась напоминающая колокол конструкция высотой около четырех ярдов, покрытая слоем свинца, с окошком в верхней части и сиденьями для ныряльщиков внутри.
– На какую глубину ты сможешь опуститься? – спросил заинтригованный Блад.
– Не менее двадцати пяти ваших ярдов. Этого вполне достаточно.
– А воздух? – Блад знал, что при затоплении остаются пространства, заполненные воздухом, но сколько времени сможет пробыть человек без вреда для себя, многократно его вдыхая и выдыхая?
Коста показал на груду бутылок в углу склада:
– Я заткну их пробками и буду разбивать уже под водой. Это поможет продержаться дольше.
– Как ты собираешься поднимать клад?
– Взрыв почти разломил корабль, часть золота рассыпана по дну и перемешана с обломками. Я еще не решил, как поднимать его, может, на месте придет что-то в голову. Но то, что осталось... Его ценность огромна. Я видел хорошо сохранившиеся сундуки – их достаточно будет обвязать веревками. А еще там были золотые идолы. Видать, Морган добрался до сокровищ инков.
Блад внимательно посмотрел на него. Коста не очень походил на простого греческого или критского парня, но каждый имеет право на свои тайны. Они отправятся к этому острову, и критянин выполнит свою часть работы, а потом их дороги разойдутся навсегда.
– Нам понадобится пара дней на подготовку, – сказал Питер. – Надо еще погрузить эту махину на «Арабеллу». Я дам тебе матросов в помощь, приходи, когда будешь готов.
2. Залив Массачусетс
Туманным мартовским утром старая и донельзя грязная шхуна бороздила неприветливые воды Атлантического океана, входя в Массачусетский залив. На борту ее красовалось имя «Пресвятая дева», хотя со святостью на шхуне дело обстояло еще хуже, чем с чистотой.
Капитан суденышка пинком распахнул дверь своей каюты и вышел на палубу. Это был мужчина огромного роста и свирепого вида, с курчавыми черными волосами и помятым, красным от беспробудного пьянства лицом. Он оглядел мутным взглядом окружающий мир, и принялся на чем свет стоит костерить всех и вся. Досталось и океану, угрюмо катящему высокие валы, слишком холодному в этих широтах после Карибского моря, и шхуне, затерянной в беспредельном его пространстве, и ленивой команде, и несчастливой звезде капитана. А особое место в его проклятиях отводилось некоему докторишке.
Капитана звали Истерлинг. После неудачной попытки завладеть красавцем-кораблем «Синко Льягас»,
