Охота на мамонта. (Киносценарий) Часть 1

Просто Лея.

Закончив одеваться, выглядывает из другой комнаты:

ЛЕЯ: - Посуду помыть? Мусор захватить?

Убегает. Хлопок двери. Музыка нарастает.

10

Улица. Ночь. Громкие шаги. Гул людских мыслей. Лея стремительно идет. Фоном ее мысли:

ЛЕЯ: - Кошмар! Какой кошмар! Почему нельзя просто остаться с мужчиной, провести ночь с человеком, который нравится тебе, чтобы потом забыть о нем навсегда. Что твориться? Откуда эти мысли, судьбы, бормотание чужих проблем на ухо. Скала… Край скалы… А может то был всего лишь холмик, поросший мхом. А парень этот – первый встречный, ничего не значащий человек… Значащий? Чего тебе не хватает? Почему ты не можешь быть такой, как Оксана, как остальные!? Это какое-то проклятье!

Скрип тормозов.

ЛЕЯ: - Снова вы?
КАЗАНОВА: - Садись.

Она садится в машину. Едут.

ЛЕЯ: - Куда мы едем?
КАЗАНОВА: - Тебе не все равно?
ЛЕЯ: - Все равно.

Музыка в кульминации.
--------------------------------
2 серия

Машина притормозила у старинного особняка в самом центре старой Москвы, Казанова вышел и галантно открыл ей дверцу. Протянул руку, она ступила на тротуар, ее кавалер закрыл машину и долго смотрел ей прямо в глаза. Она не понимала, чего тот хотел. Нет, конечно, понимала, это было так очевидно, показалось, что он набросится на нее прямо здесь. Внезапно он обмяк, отпустив ее руку.

КАЗАНОВА: - Пойдемте.

Зашли в подъезд. Их окликнула консьерж. Та была в какой-то странной одежде. Ее наряду было лет сто, а, может быть, двести или триста, впрочем, как и ее обладательнице, что не мешало ей вести себя с достоинством и вполне убедительно.

КОНСЬЕРЖ: - Куда?!
КАЗАНОВА: - Свои!

Они поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Казанова открыл дверь квартиры на втором этаже. Собственно, этажей в этом доме было всего два. Квартира состояла из огромной залы, где не было ни коридора, ни кухни, ни других помещений. Только в конце виднелась еще одна дверь, которая была закрыта, а оттуда слышался непонятный шум. Лея замерла, красавец оставил ее, отойдя вглубь комнаты, и сел на стул, а на нее пристально уставились несколько человек. До этого мгновения они о чем-то громко говорили, спорили, делая что-то за большим столом, но теперь замолчали, глядя на нее. Компания состояла из пяти человек, не считая ее провожатого. Четверо сидели за столом, а пятый в отдалении на большом диване. Лея не сдвинулась с места, продолжая их оглядывать.

ИЗОЛЬДА: - Привел свою ведьму? Ну, проходи, дорогая.
ЛЕЯ (про себя): - Слава Богу - ничего о них не знаю, не слышу их мысли.  Неужели кошмар позади?
Палыч: - И не надейся.

Все продолжали ее с интересом оглядывать, кто-то с обидой во взгляде, кто-то с завистью, а человек в дальнем углу почему-то с жалостью. На огромном столе с зеленым сукном стояли редкие приборы, бокалы, бутылки. Люди держали в руках карты.

ФИЛЛИПОК: - Сначала давайте закончим! Делаем ставки, господа!

Все отвернулись и начали что-то писать на листах бумаги. И только человек, сидящий поодаль, продолжая с жалостью на нее смотреть, вдруг произнес:

ИЛЬЮШЕНЬКА: - Идите сюда.

Он подвинулся, приглашая занять место на диване рядом. А остальные продолжали спорить, играть, не обращая на них внимания. Она подошла, села.

ИЛЬЮШЕНЬКА: - Пока они занимаются ерундой, я вам кое-что объясню.

Голос его был медленный, вальяжный, он лениво развалился на краю дивана и смотрел на остальных с апатией и презрением.

ИЛЬЮШЕНЬКА: - Казанова вам что-нибудь говорил?
ЛЕЯ: - Казанова?
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Вон тот красавчик! Так мы его называем.
ЛЕЯ: - Нет,… ничего…
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Значит придется начинать с самого начала. (тяжело вздохнул)
ЛЕЯ: - Может быть, я пойду?
ПАЛЫЧ (Из за стола): - Никуда ты не пойдешь, красавица!
Изольда: - Это кто сказал, что она красавица? Рыжая бестия! И почему в присутствии дамы вы позволяете себе говорить о ком-то еще? Нужно и такт знать!
КАЗАНОВА: - По мне, так самая обыкновенная девица. Таких тысячи! И что Он так завелся?

Люди за столом продолжили игру.

ИЛЬЮШЕНЬКА: - Я попытаюсь вам объяснить так, чтобы стало понятнее, все эти ничтожества за столом…
ПАЛЫЧ: - Но-но, не очень там, Ильюшенька!

Он отмахнулся, но заговорил тише.

ИЛЬЮШЕНЬКА: - Не обращайте внимания, красавица! Все эти так называемые люди, впрочем, как и я, не существуют. Их больше нет… Призраки… Тени… Отголоски прошлой жизни… Их давно нет в живых. Просто они зависли в этом пространстве, в некоем шлюзе и болтаются между небом и землей. Лея, как вам это объяснить проще… Прежде чем попасть туда…
ЛЕЯ: - Куда?
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Не важно!... Нужно оставить здесь непреодолимые желания, привязанности, короче, все то, что с собой забрать невозможно. Этот балласт нужно бросить здесь. С ним вас не возьмут, не пропустят… Подойдите к той двери и все поймете сами... Давайте же! Смелее!

Она встала и направилась к двери, робко ее приоткрыв. Перед глазами возникло большое помещение, напоминавшее вокзал. Там сновала масса народу, слышен был шум голосов, и… гулял ветер. В комнате! Это был странный ветер, он был необычайно свеж, что было удивительно для центра города, он шумел, притягивал к себе, манил. Его аромат сводил с ума. Это был ветер надежды и свободы. Он шелестел, приглашая вслед за собой в невиданные, непознанные и неизведанные дали, и у Леи закружилась голова. Как все это могло поместиться в доме на втором этаже, было непонятно. Людей было много. Кто-то сидел, кто-то стоял или проходил вглубь огромного зала, растворяясь вдали. Все волновались, трепетали, словно ожидая поезда, который заберет их отсюда. У дверей сидел привратник. Завидев Лею, он встал.

ПРИВРАТНИК: - Вы готовы?

Лея в испуге отшатнулась.

ПАЛЫЧ: - Куда пошла? Закрой дверь и сядь на место. Ильюшенька, какого черта?

Лея в смятении закрыла дверь.

ПАЛЫЧ: - Место, я сказал, место!

Лея вернулась к своему собеседнику.

ИЛЬЮШЕНЬКА: - Эти свободны, эти уже пошли… Но остались другие. Вот они за этим столом, где можно провести многие годы… Я вам о них кое-что расскажу. Вы должны знать, потому что с ними вам иметь дело… Вон тот, у края стола, который сидит и смотрит на бутылку, стоящую поодаль. Это бомжик Фимка. А перед ним коньяк, который пил сам Наполеон. Тот самый коньяк, та самая бутылка! Этому напитку, как вы понимаете, не одна сотня лет. А он все сидит и смотрит на нее… Это, в своем роде, гениальный человек. Он выпил в своей жизни больше 10 тысяч бутылок водки и прочей дряни. Поставил, в своем роде,  мировой рекорд, а теперь сидит перед этим восхитительным напитком и тупо на него смотрит. Уже два года так сидит,… дай ему Бог здоровья.
ЛЕЯ: - Почему он не попробует этот коньяк, ему жалко драгоценный напиток?
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Выпил бы винтом прямо из горла! (смеется) Только всех нас лишили кое-каких способностей, и теперь мы от этого невероятно страдаем. Видите испарину на его лбу? А как он мучается? Его давно сбросили в могилку, но потом… Потом дали это ничтожное тело… тельце, и заставили забыть о своем прошлом - о том вагоне, который он выпил. Но не все так просто. Пока его не стошнит каждой выпитой бутылкой, он будет мучиться, а в ту комнату его не пропустят. Он завис! Но, самое ужасное - здесь ему больше не дано почувствовать вкус алкоголя и его крепость!
ЛЕЯ: - Разве такое возможно?
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Здесь возможно все, в этом смысл.
ЛЕЯ: - А какой способности лишили этого красавца? (покраснела)
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Казанову?

Ильюшенька громко засмеялся. Казанова обернулся, покраснел.

ИЛЬЮШЕНЬКА: – Рекордсмена-любовника, у которого было более 2 тысяч женщин? Посмотрите, какое ему досталось тело? Красавец! Вот только… он больше ничего не может. Ну, сами понимаете!
Лея: - Какой кошмар!
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Кошмар! А пристрелил его на дуэли очередной обманутый муж. Доигрался юноша. Правда, юноше уже почти две сотни лет, большую часть из которых он провел здесь. Вы не смотрите на его внешность. Этот костюмчик так – временно. А теперь каждый день он выходит в город и в бессилии пялится на хорошеньких женщин…, но способен только на это! Полтора столетия ходит и пускает слюну, не в силах избавиться от своих похотливых фантазий.
Лея: - Я слышала о таком понятии – ад?
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Каждый сам себе устраивает ад еще при жизни, только не догадывается об этом или не хочет думать. Скоро вы все поймете сами… А вон наша мадам – Изольда Карловна! Наша Королева.

Изольда безобразна. Лицо ее покрывали бородавки, оно было худым, словно череп, обтянутый кожей, которая просвечивалась. Скулы торчали, а нос… Вороний нос нависал над столом и громко сопел…

ИЛЬЮШЕНЬКА: - Так любила себя, что избавилась от трех жен сына. Выгнала с работы, извела, изничтожила сотни людей, пережила нескольких мужей, сведя их в могилку,… дай ей Бог здоровья. Ее отрок, как вы понимаете, не выдержал и хотел придушить мамочку. Но та выжила, а он потом умер в тюрьме.  Вот такая наша Королева.
ЛЕЯ: - Наверное, она была богатой женщиной, женой олигарха. Работала в крупной корпорации?
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Обыкновенная бухгалтер, но какая змея! Тогда еще не было корпораций! Забыл сказать, строчила без остановки доносы в прекрасные 30-е на своих соседей и друзей, потом тех увозили в НКВД и дальше в Сибирь.
ЛЕЯ: - Но зачем?
ИЛЬЮШЕНЬКА: - Думаю, от зависти. Посмотрите, какое ей досталось тело? А какая в юности была красавица! И кто ее теперь с этим задранным носом ждет? Никто! Сначала полюби своих мужей и снох, соседей, “подруг” по работе, а уж потом - милости просим. Так и сидит здесь лет эдак сорок… Вон мужчина за столом, с виду милейший обаятельный человек - ограбил тысячи людей, украв миллиарды на своей финансовой пирамиде. Его зовут Филлипок! Рекордсмен по количеству обманутых вкладчиков в мире! Умница, гений! Дай ему Бог здоровья! По странности умер своей смертью, только теперь не хочет уходить отсюда без своих денег. Их ему оставили, и он может лицезреть, трогать их, нюхать, сморкаться в них… А вот взять с собой не может. И потратить их ему не дают, и зарабатывать больше не разрешают. Вот сидит здесь и нас обыгрывает! Такая незадача... Завис!

А люди за столом их не слышали. Они о чем-то громко спорили, играли, делали ставки. Только несчастный бомжик Фимка пребывал в некой прострации, глядя на бутылку.

ИЛЬЮШЕНЬКА: - И, наконец, последний. Это уникум! Человечище! Одно из последних к нам поступлений. Вы не поверите!

Лея с ужасом, но неподдельным интересом, наблюдала за людьми.

ИЛЬЮШЕНЬКА: - …лоббировал некий закон… закончик… о введении длинных праздничных каникул в этой прекрасной стране. А страна наша пьющая, страна, любящая погулять. Как говорили издревле – “Веселье на Руси есть питие”. А как всем известно, есть определенные силы и серьезные институты… институтишки в “дружественных” государствах, работающие над проблемой сокращения населения в нашей огромной стране. Да и не только в нашей!... Так вот, за несколько пачек иностранных денег и некоторые преференции этот человечек протолкнул закон… закончик в одно, очень уважаемое ведомство, которое принимает подобные решения. И дело сделано! Человек-праздник! Дай ему Бог здоровья! А вы знаете, сколько жизней на его счету за время действия этой, так сказать, инновации? Всего за несколько лет? Миллионы! Только за одни новогодние каникулы в старушке Москве в этом году от спиртного и его последствий погибли двенадцать тысяч