Так или иначе, к концу XIX века о Ковре забывают. Любопытно, что Ковёр был по существу открыт заново и оценен по достоинству ученым из Гранады, Хуаном Факундо Рианьо-и-Монтеро (1829 — 1901); с 1863 года он преподавал на факультете Изящных Искусств в Escuela Superior Diplomcitica в Мадриде, а с 1870 года отвечал за приобретение испанских древностей в Музее Южного Кенсингтона в Лондоне. В 1872 Рианьо составил для этого музея каталог испанских экспонатов и несколькими годами позже, в 1879 году, выпустил в Лондоне монографию на английском языке. Эта книга вышла как издание Южно-Кенсингтонского музея в серии «Испанское прикладное искусство»; В ней, едва ли не впервые, были помещены репродукции Ковра и даны соответствующие комментарии к ним. Интересно, что, как явствует из записей Энрика Жирбахя, уроженца Жироны, ученого и летописца города, Хранителя Музея провинции Жирона (открытого для публики в 1870 году в монастыре Сан Пере в Галигантсе), вице-президента Комитета по достопримечательностям Жироны, французские ученые обсуждали возможность отправки Гобелена в Париж на Всемирную выставку 1878 года. Это наводит на мысль о том, что произведение было открыто заново между 1874 и 1878 годами: в инвентарном реестре 1470 года, опубликованном Фиделем Фитой в 1874 году, нет даже упоминаний о существовании Ковра, а в 1878 году парижане уже знали о нем благодаря фотографиям, присланным Энриком Жирбалем. В том же году он опубликовал свое первое исследование этого произведения в Мадридском издании La Academia, снабдив его акварельными иллюстрациями, которые в следующем году использовал Рианьо. В 1884 году в Revista de Сегоnа появилась вторая редакция первого исследования Жирбаля, дополненная новыми находками. По его данным, первая реставрация и демонстрация Ковра были осуществлены благодаря усилиям декана церковного капитула Жозепа Сагалеса-и-Гишера, таким образом спасшего произведение от забвения. Работа вскоре стала знаменитой и была впервые экспонирована на археологической секции Всемирной выставки, состоявшейся в Барселоне в 1888 году. Она была туда отдана на время, что документировано в записях Собора (23 февраля 1888 года, с. 513); в этой записи она названа «византийским ковром». Это название сохранилось у Ковра и позже, когда он был показан в Мадриде на Выставке Истории Европы в 1892 году.
И в обоих каталогах, и в публикациях Рианьо (1879) и Луиса Доменека-и-Монтанера(1897), работа была представлена в более фрагментированном виде, чем она выглядит сегодня; так, например, отсутствовали фигура работника в сцене Апреля и весь правый край Ковра. Несмотря на то, что Жирбаль уже разъяснил в 1884 году, что этот фрагмент был обнаружен «entre drapos viejos» (среди других старых тканей) и что он относится к правой стороне работы, в результате второй попытки реставрации Ковра в начале хх века, возможно, для выставки старинного искусства в Барселоне (1902), он оказался необъяснимым образом подшит к нижнему краю стараниями неких французских монахинь-«специалисток». Третья реставрация, с бюджетом 5000 песет, была осуществлена 12 мая 1952 года, когда залы Капитула были превращены в музей. Ковёр стал наконец музейным объектом. Известно, что эта инициатива исходила от отца Алямберта Фонта (он воспользовался советом историка искусств Жозепа Гухохя-и-Рикара), и что операция в основном сводилась к перемещению правосторонней полосы на ее законное место и наложению Гобелена на светло-коричневую основу с последующим его застеклением. В итоге соглашения, достигнутого в Капитуле 11 сентября того же года, было постановлено, что Ковёр никогда более не будет перемещен или отдан на время. Еще одно — и последнее — вмешательство было предпринято лишь единожды, в 1970 году. С инициативой выступил отец Генис Балтронс. Он сообщил, что еще один фрагмент Ковра, с изображением некоего архитектурного строения был обнаружен засунутым «за один из ковров, закрывая дыру в стене Собора».Гобелен вместе с вновь найденным «спорным фрагментом» был отправлен на чистку. Встал вопрос о четвертой реставрации. Как записано в Архиве Собора (Акты Капитула от 2 января 1973 г. и 1 февраля 1974 г.), самыми подходящими кандидатами для решения этой задачи были монахини-бенедиктинки монастыря Сан Даниэль, как обладавшие «навыками, приспособлениями и потенциалом для правильного выполнения работы»." Но в итоге, по непонятным причинам, работа была отдана жиронским монахиням-адоратриссам, и это привело к весьма плачевным результатам. Кармен Масдеу и Аус Мората отмечают в своем докладе, что вмешательство включало в себя добавление вновь найденного фрагмента, пришивание (впрочем, неудачное) заплат на все лакуны в ткани и вольную «реконструкцию» лица Пантократора и фигуры месяца Апреля.
Однако, несмотря на это, сам факт двух попыток реставрации Ковра за такой короткий период в третьей четверти ХХ века, безусловно свидетельствует об огромном интересе к этому про изведению и о том, что его слава вышла за пределы Каталонии. Неслучайно оба эти вмешательства совпали с инициативами и исследованиями жиронского археолога, уроженца Жироны, профессора Барселонского Университета, Пере де Палоля (1922 — 2006), крупнейшего специалиста в этой области. Его исследования по спорным вопросам отражены в серии статей, опубликованных в авторитетном испанском журнале «Гойя» В 1955 году и во французском издании Cahiers Archeologiques в 1956 и 1957 годах. Эти работы до сих пор являются для многих ученых путеводными нитями и снабжают их ключами для понимания иконографической программы Ковра. Сказанное относится также и к монографии, опубликованной в 1986 году (для собрания Artestudi), над которой Пере де Палоль, как отмечено в Актах Капитула Собора Жироны, начал работать не позже 1973 года. Эта монография и по сей день не утратила своего значения: она остается важнейшим справочным руководством.
Крепостная стена.
Крепостная стена - оборонительное сооружение Жироны, нависающее над Старым городом. Высокая и длинная. Построена стена, как и крепость Жирона-Херунда, как считается, римлянами в 75 г. н. э. для защиты крепости. На стене есть смотровые башни, с которых можно было следить за передвижениями в окрестных долинах. Самая высокая башня - Торре-Жиронелья. В ней скрывались от погромов еврейские семьи в 1391 году. Крепостная стена отреставрировано в 1985 г. Один из подъемов на стену находится рядом с центральной площадью Жироны. Со стены открывается красивый вид на город. Рядом с крепостной стеной находится монастырь Сан Доменек (Sant Domenec) XIII в. н.э., один из первых готических соборов Каталонии, здание которого сейчас принадлежит университету Жироны.
фото на https://www.beesona.ru/id21629/literature/78822/
Есть ещё бенедиктинский монастырь Святого Петра (de Sant Pere de Galligants, постройка датируется 12 в. н.э.)- произведение каталонского искусства романской эпохи, но и у него фасад был полностью «обновлён» в более позднее время.
Ещё раз про «арабские» бани.
фото на https://www.beesona.ru/id21629/literature/78822/
В городе есть арабские бани, «впрочем, нет!» говорят нам, это скорее христианские бани с арабской символикой, где мылись христиане. Вот до сих пор не определились! Мы знаем, по развалинам в Малой Азии и Греции о наличии римских бань как раз рядом с захоронениями и театрами, храмами греческими и христианскими ([3.]). Что-то тут и там не вяжется в смысле простой помывки в этих банях рядом могилами и храмами. Видимо в «раннехристианских» банях, а также в часто совпадающих с ними: римских или арабских, происходило некое непростое таинство (может даже Крещение), тем более рядом часто мы видим Храмы языческие и христианские, совпадающие в постройках, но богослужения, в которых, по традиционной истории разведёны по времени. Но потом тот, кому было выгодно забыть о такой гармонии христианства с римской, «древнегреческой», арабской культурами решил найти новое применение этим баням(хоть и противоречивое, но другого было видимо невозможно придумать!). Жиронские бани вообще единственные на Пиренеях. Арабы на остальных Пиренеях уничтожили все эти Бани или просто не строили? Если бы это были только «помывочные», не несущие в себе религиозный смысл, то почему они отсутствовали в арабской Испании, если их предназначение современными историками трактуется, как только санитарные сооружения? Арабам ведь тоже нужна санитария, как и христианам, римлянам и прочим.
Фото «арабских» бань.- 8 шт.
фото на https://www.beesona.ru/id21629/literature/78822/
Правда видимо в том, что арабам видимо не были нужны именно такие религиозные строения, а Каталонскому Риму - христианской Жироне – нужны, как места для Крещения, скажем. В еврейском квартале, славившимся в средние века своей религиозной школой, благодаря которой, Жирона являлась еще и известным религиозным центром для евреев, было еще и здание общественных бань еврейского квартала, которое потом перешло под управление христианского(!) собора.
Андорра (Ордынское княжество). Русский царь и история скифов-готов.
[justify]Забавно, но если прочитать княжество «Андорра», как это делают арабы, то оно сразу превращается в «Ордынское» княжество почти без искажений. Живут в княжестве те же самые каталонцы-готы (точнее их там пока большинство). Потомки классических готов, в частности, выходцев с восточно-славянских земель, по версии многих «античных» летописцев: юга России-Малороссии и Причерноморья. Многие народы считают себя прямыми потомками готов (шведы, например). Но версия средневековых шведов о Скандинавии современной, как о родине готов, не подтверждается. И вообще: термин «Скандия» у «античных» греков (куда они селили готов) мог означать и Крит, и даже - «Англию» (да и сама «Англия» могла означать не только современную Англию- Авт.). Возможно, что «готы», как «казаки», ранние «татары», имя не нации, а народов, объединенный в некую войсковую
