умирают в ужасных мучениях.
-Нет, Чип, она не солгала, она приукрасила прелести, которые испытает наркоман, это точно, но иногда они действительно умирают без мучений, от передозировки. Но она совершенно права, когда говорит: «Ты покоришься мне навеки, ты с радостью отдашь мне все, что ты имел». Так что казино – невинное развлечение по сравнению с тем, что они намерены распространять в нашем городе.
-Вишенка, я горжусь, что ты мой друг! Ты такой умный, вот легко и просто все мне объяснил.
-Нет, Чип, это я горжусь тем, что ты мой друг, и умный именно ты, я же лучше образован, какой-никакой, я все же аристократ, и образование получил, к сожалению, не по собственному желанию, а благодаря моим родителям. Теперь я оценил их усилия, и благодарен им. Как знать, возможно, мое образование и твой острый ум помогут нам бороться с этими пришельцами, посягнувшими на наш город. Ведь мы будем с ними бороться?
-О, да Вишенка. Но я думаю, что гораздо труднее будет бороться с теми, кто пустил их в наш город, с теми, которые сидят в Ратуше. Именно там наши настоящие враги, именующие себя нашими «благодетелями».
Однако вернемся немного назад, и попытаемся узнать, что произошло в здании городской Ратуши, после того, как иностранцы вошли в ее дверь. А происходило там то, что не было предназначено ни для чьих глаз и ни для чьих ушей, кроме самих участников. Но у автора есть то преимущество, что он может незримо присутствовать везде, где ему вздумается, возвращаться в прошлое, и даже заглядывать в будущее, и он намерен выяснить, о чем шла речь между иностранцами и руководителями города.
Итак, сеньор Геро-Ин галантно открыл дверь Ратуши, и пропустил вперед сеньору Мари-Хуану. Бравый охранник Огурец резво вскочил и вытянулся перед гостями.
-Сеньора, сеньор, прошу вас следовать за мной, я провожу вас в кабинет господина мэра, он вас ждет.
Иностранцы безмолвно двинулись за Огурцом, который распахнул перед ними дверь кабинета. Господин Мэр сидел за огромным столом, достойным быть водруженным в виде памятника на могилу Последнего Чиновника, и трудолюбиво изучал комиксы. При виде гостей лицо господина мэра поискало в памяти приличествующее случаю выражение, и наконец изобразило нечто похожее на улыбку. Он тяжело поднялся с кожаного кресла, достойного его стола, и пустился в путь, огибая этот Стол. Целуя руку Мари-Хуаны, он изобразил поклон, который был явно излишним, поскольку рука дамы находилась на уровне его глаз. Затем он пожал руку сеньору Геро-Ину.
-Я рад приветствовать вас в нашем славном городе, и готов обсудить с вами детали нашего соглашения. Располагайтесь поудобнее, и приступим к обсуждению.
Глаза Геро-Ина были по-прежнему скрыты под темными очками, но плотно сжатые губы наконец приоткрылись, и он заговорил:
-Сеньор Помидор, я имел честь сообщить вам по телефону о нашем намерении, и мы рады вашему желанию сотрудничать с нами. Как я уже говорил, мы хотим открыть в вашем городе ресторан. Для этой цели мы бы хотели арендовать у города здание, и были бы особенно благодарны лично вам, если бы такое здание находилось на Ратушной площади. Я бизнесмен, поэтому давно перестал считать улыбки и рукопожатия достойной валютой, поэтому нашу благодарность мы намерены выразить скромной суммой в 1000 сольдо.
-Благодарю вас, сеньор Геро-Ин, и уверяю, что мои хлопоты этого стоят. Однако я готов выслушать и другие ваши предложения, о которых мы упоминали ранее, кроме того, я бы хотел узнать подробнее о «невинных развлечениях», о которых вы говорили.
-У вас хорошая память, сеньор Помидор. Развлечения, которые мы хотим предложить вашим горожанам, действительно настолько невинны, что не стоит о них упоминать, мы имеем в виду комнаты отдыха, в которых наши клиенты смогли бы сыграть в карты или другие настольные игры, а также выкурить трубочку в уютной обстановке. Что касается других предложений, то мы имели в виду ваше личное участие в бизнесе, и готовы подарить вам двадцать процентов наших акций.
-Что касается ресторана, то ваше предложение вполне приемлемо, однако мой риск, связанный с вашими «развлечениями» вполне очевиден, поэтому менее чем на сорок процентов я не могу согласиться, сеньор Геро-Ин.
-Тридцать.
-Тридцать пять.
-Мы согласны.
Чипполино вернулся домой поздно. Соседка Редиска, которая всегда знала все новости на свете, сообщила ему, что в город прибыла знаменитая труппа «Буратино и его друзья». Чипполино холодно поблагодарил сеньориту Редиску, уязвленный тем, что не узнал о такой важной новости первым.
Утром Чипполино отправился к отелю, в котором поселилась труппа. Он надеялся увидеть кого-нибудь из актеров знаменитой труппы, а если повезет, то и самого маэстро Буратино.
Больше часа он слонялся около входа, но никого не увидел. Улучив момент, он проскользнул мимо сердитого швейцара, который на секунду отвернулся, и с независимым видом уселся в кресло в холле. Через несколько минут в гостиницу вкатился толстяк с невероятной длины бородой. Он быстро пересек холл и скрылся в коридоре справа. Через минуту из коридора донесся могучий бас:
-Сеньор Буратино, сеньор Буратино, подождите, сеньор Буратино!
-Карабас, у меня нет времени, скоро представление, а я еще здесь. Что случилось? Ты отвез актеров в театр?
-О да, актеров я отвез, сеньор Буратино, однако Мальвина требует зеленый бант вместо голубого, и говорит, что ни за что не выйдет на сцену, если я его не привезу. В ее комнате целый ворох бантов, но все они серые. Вы же знаете, что я не различаю цветов, простите меня.
-Карабас, вернись в ее комнату, и забери все банты, которые только найдешь. Как будто ты не знаешь, что пока мы доедем до театра, ей уже понадобится желтый. И поторопись, жду тебя в фургоне.
О, благодарю вас, сеньор Буратино, я не сообразил.
Быстрым шагом мимо Чипполино, который превратился в пару чутких внимательных ушей, пронесся мальчишка в шапочке с кисточкой, через минуту вслед за ним выкатился толстяк Карабас с большой корзиной, полной бантов всевозможных цветов. Чипполино, превратившийся в пару квадратных глаз, выскочил вслед за ним. Толстяк вскарабкался в большой фургон, завел мотор, и фургон умчался, направляясь в сторону городского театра.
«Стало быть, этот мальчишка и есть знаменитый маэстро Буратино. – подумал Чипполино – ни за что бы не догадался. Однако, нужно и мне поторопиться, до представления осталось совсем мало времени». И он помчался домой переодеваться.
Недалеко от дома он встретил двух нарядных и торжественных сеньорит, Редиску и Морковку, которые чопорно его приветствовали.
-Сеньор Чипполино, вы пойдете сегодня в театр? – вежливо спросила Морковка, слегка порозовев.
-Непременно, вот только переоденусь.
-Мы могли бы вас подождать, время еще есть.
«Вот еще, очень мне нужно идти с вами через весь город» - подумал Чипполино.
-Благодарю вас, но меня дожидается мой друг, мне необходимо зайти к нему.
-Мы надеемся встретить вас в театре.
Вероятно, автору самое время сделать небольшое отступление, и рассказать читателям, каким образом такая антипатичная личность как Карабас-Барабас, стал таким послушным и почтительным к своему злейшему врагу – Буратино. Как мы знаем по замечательной книге Алексея Толстого, Буратино, с помощью своих друзей и Золотого Ключика, нашел заколдованный театр, который безуспешно искал Карабас-Барабас. Все актеры Карабаса, который обращался с ними очень жестоко, сбежали в театр, найденный Буратино. Театр Буратино стал так популярен, что сам Карабас-Барабас пришел однажды на представление. И даже не заметил, как увлекся игрой актеров. Он громогласно хохотал, когда было смешно, и громче всех рыдал, когда видел грустную сцену. Он оказался очень чувствительным человеком, ему нравилась игра актеров, нравился театр, и все, что с ним связано. Но он терпеть не мог фальшивую игру актеров (а кто ее может терпеть, например, в сериалах). Однако он не мог понять простую вещь: актер не может играть по приказу, играть из страха, ведь нельзя заставить птицу петь, не правда ли? А Карабас почему-то считал, что если актеры будут бояться, то лучше станут играть. В результате видел фальшивую игру и сердился еще сильнее. В театре Буратино играли свободные актеры, играли из любви к искусству, поэтому их игра так трогала зрителей. После нескольких представлений Карабас стал понимать свою ошибку, и вынужден был признать, что этот мальчишка оказался мудрее его. И его злость стала проходить. А затем осознал, что уважает этого Буратино. Вот так это и случилось. Однажды Карабас пришел к Буратино, и сказал, что хочет работать в его театре. Буратино не очень-то и удивился, поскольку не раз видел его среди зрителей. Да и трудно было его не заметить с его габаритами, с его голосом, с его аплодисментами, похожими на артиллерийскую канонаду.
.
Сначала Карабас был кучером, и возил театр по улицам города в деревянном фургоне с лошадью. Потом он стал водить автомобильный фургон. Иногда ему давали играть роли на сцене, и тогда Карабас бывал вполне счастлив.
И раз уж мы вернулись в прошлое, автор воспользуется возможностью, и расскажет еще о двух любопытных вещах, касающихся самого Буратино.
Как мы помним, у Буратино был длинный нос, с которым папа Карла не смог сладить. Когда Буратино подрос, этот его длинный нос отвалился сам собой, как выпадают молочные зубы у детей. Сначала Буратино огорчился, но когда взглянул в зеркало, то убедился, что так ему даже лучше. Вероятно, в детстве этот нос был ему необходим, чтобы легче было совать его в чужие дела. Впрочем, автор не настаивает на достоверности своего предположения.
И еще одно событие произошло в те давние времена. Однажды в театр Буратино приковылял древний старик. Он разыскал Буратино, и рассказал, что очень давно был в собственности Карабаса-Барабаса, и был скрипачом. Его так и называли: Скрипач. Он уже и тогда был старым, и Карабас редко доставал его с гвоздика, на котором тот висел. А потом и вовсе забыл о нем. Да и все актеры о нем забыли. Так он и висел бы до сих пор в темном углу, если бы гвоздик не сломался от старости. Буратино заверил старика, что теперь он может жить в театре, сколько ему вздумается. А еще Буратино спросил, может ли он что-нибудь сыграть на своей скрипке. Скрипач ответил, что и сам не знает, но готов попробовать. Он долго скрипел на своем древнем инструменте, настраивая струны, а затем из скрипки полилась музыка, которая удивила их обоих в равной степени, поскольку Буратино и на свете не было, когда она звучала последний раз. А Скрипач забыл ее так прочно, что не смог бы вспомнить при всем желании. И только его руки помнили, что им нужно делать. Нужно сказать, что мелодия так поразила Буратино, что он попросил старика научить его играть на скрипке. Старик обрадовался, что еще может быть полезен, и с радостью согласился. А Буратино оказался очень способным учеником, и вскоре стал хорошим скрипачом на радость своему учителю. Естественно, его умение очень пригодилось в театре, и всегда радовало его самого.
Представление началось минута в минуту. Первым на сцену вышел маэстро Буратино, и заговорил веселым звонким голосом:
-Дорогие друзья, прежде чем откроется занавес, я хотел бы горячо
