Игорек Жданов заработал на зоне туберкулез и был освобожден условно-досрочно. Решив, что жить ему осталось совсем немного, Игорек продал старенькую «Волгу» и стал колоться, чем ускорил окончание своего земного пути. Блатные, узнав о его смерти – недобрым словом опять вспомнили Саламбека, наводнившего город дешевой наркотой.
Несколько парней, татуировки которых не могли скрыть даже рубашки с длинным рукавом, вышли из подъезда обшарпанной пятиэтажки. Они приезжали проститься со своим корешем и высказать соболезнования его матери. Каждый из них считал, что со своим туберкулезом Жданов мог бы еще жить, если бы не стал колоться дешевой низкокачественной «черняшкой». Именно такой экстракт маковой соломки завозил в город Саламбек. Тут конечно всякая логика отсутствовала – насильно Игорька на иглу никто не сажал. Но раз кололся он именно той, наркотой, что привозил Саламбек – значит Саламбек в смерти Игорька и виноват.
Парни погрузились в старенькую «шестерку», которая медленно двинулась по узкой дорожке вдоль дома – на выезд. В это время, на дорожку навстречу им, на большой скорости влетела ярко-красная «Вольво». Машины чуть не столкнувшись, лоб в лоб, остановились, заскрипев тормозами. Началась нередкая в таких случаях перебранка, по поводу того, кто кому должен уступить дорогу.
Экипажи обеих машин быстро разобрались – кем являются их оппоненты. В «шестерке» сидели уголовники, в «Вольво» - чеченцы. Все вылезли из машин, и словесная перепалка быстро переросла в драку. После нескольких обидных слов, Костик Айрапиди, недолго думая, зарядил сильнейший маваши-гери в голову плотного, крепкого чеченца, который оскорбил его. Никто не ожидал от длинного, худощавого, жилистого Костика такой прыти. Да и обычно на улице, ногами - в верхний уровень, не бьют. Чеченец рухнул, как подкошенный, даже не успев среагировать на удар. Чеченцы не знали, что Айрапиди давно и серьезно занимался рукопашкой, перепробовав несколько видов единоборств. Он не останавливался на чем-то конкретном: бокс, шотокан, таэквондо, плюс большая зоновская и уличная практика – все это смешение стилей породило весьма действеный результат. Костик не курил и практически не употреблял спиртного. Он очень любил тренироваться, ну и деньги, само собой. А обидные слова просто послужили пусковым механизмом. У Костика, что называется, «упала планка» и он решил показать чеченцам – «кто в доме хозяин?».
Знал Иван, знал, кому из своих агентов, что говорить. Правда, он никак не ожидал именно такой развязки.
Чеченцы, сами умевшие и любившие драться, на секунду опешили.
Зеваки, вылезшие на шум и крики на балконы и в окна, с интересом смотрели на разворачивающуюся перед их глазами драку. Скромно одетые парни, из потрепанного «жигуленка», теснили крепких, хорошо одетых пассажиров «Вольво». Вот упал еще один чеченец, однако тут же кто-то из уголовников попался на борцовский прием и, взлетев в воздух, в падении, сбил с ног своего же товарища. Костик ужом скользнул к следующему противнику – это был главный подручный Саламбека – Руслан и, крепко зарядив ему кулаком в челюсть, схватил другого чечена за одежду, пытаясь провести подсечку. В это мгновение, Руслан привстал на колено и, не выпрямляясь во весь рост, снизу, легко махнул рукой с появившимся в ней ножом. Нож вошел Костику в бок. Тот скорчился и повалился на асфальт. Уголовники оторопели, оружия с собой у них не было. Пользуясь замешательством противника – чеченцы погрузились в машину, таща на руках так и не пришедшего в себя чеченца, первым получившего от Костика удар в голову. Ярко-красная «Вольво» задним ходом вылетела с узкой дорожки и скрылась за углом.
Костика погрузили в «шестерку» и прямым ходом повезли в больницу, благо ехать до нее было от силы минуты три-четыре.
Из приемного покоя, потерявшего сознание пациента, немедленно отправили в операционную. Его дружки, не дожидаясь приезда милиции, развернулись и уехали из больницы. О драке возле дома никто из жильцов звонить «02» не стал – ну подрались и разбежались. Удар ножом был настолько быстр, что его никто из посторонних не заметил. А капли крови, оставшиеся на асфальте, тоже никого не удивляли – дрались, морды били. Всяко бывает.
Поэтому, когда дежурный опер приехал в больницу – Костик был уже под наркозом, а друзей его и след простыл. Надо было дожидаться, когда раненый очнется и сможет дать показания. Вообще все со слов медиков выглядело так, что просто привезли человека с ножевым ранением, а что этому предшествовало – естественно никто не знал. Неизвестно даже было, где он его получил.
Вот и выходило, что давно ожидаемое и планируемое столкновение местных уголовников с чеченцами происходило спонтанно. Главный участник, который мог бы подробно все рассказать, лежал без сознания в больничной палате. Правда к вечеру и Володя и Иван уже знали, от других нужных людей, что подрезали Костика чечены. Но что будет дальше – было неизвестно. Проанализировав ситуацию, опера логично решили, что Лимон дождется, когда оклемается Костик, а, поговорив с ним, назначит чеченцам встречу. Исходя из этого, решили подождать и посмотреть – как дальше будут развиваться события.
Лимон был в бешенстве. Он очень редко повышал голос. Но сегодня рычал так, что у видавших виды уголовников мурашки бегали по коже. Расспросив обо всем участников драки, Лимон задумался. Первым драку начал Костик. Но сначала его оскорбил чеченец. Тот ответил на оскорбление ударом. Ладно. Началась драка. Количество противников равное – пятеро, против пятерых. Дрались на кулаках. Без оружия. Нехер было чеху нож доставать. Не можешь драться – виляй хвостом. «И вообще – чехи слишком много себе позволяют в моем городе - пора им давать укорот» - решил старый вор.
Все, основания для предъявы – есть.
Он позвал двоих подручных, одному приказав ехать в больницу и ждать, когда очнется Костик. После чего напомнить ему, чтобы ментам ничего не рассказывал. Если сами накопают – это их дело. Другого направил к Саламбеку, с требованием вызвать того на разговор, вместе с человеком, подрезавшим Костика. Через час его человек вернулся, принеся ответ. Сегодня вечером, ровно в девять, на углу, возле старой церкви, Саламбек с одним человеком и Лимон, с кем-либо из своих.
Лимон кинул. Непонятно только, зачем Саламбек хочет встретиться возле церкви. Улочка там ночью – безлюдная и тенистая. Вся заросла старыми деревьями. Даже свет фонарей ее толком не освещает. «Наверное, хочет возле церкви, чтобы мы там «мочилово» им не устроили», - подумал вор, - «Что ж, возле церкви, так возле церкви».
О том, что уже сегодня вечером у Лимона с Саламбеком стрелка – знали только они сами и, если можно так выразиться, – их «замы». Жене Саламбек естественно ничего не сказал, поэтому Вовчику информация не поступила. А среди ближайшего окружения Лимона, нужный Ивану человек, валялся под наркозом. Таким образом, опера, запустив механизм столкновения двух группировок, пропускали весьма важное событие – встречу.
Как планируют вести разговор наркоторговец и «вор в законе» - не знал никто.
Джип Саламбека вел Руслан. Саламбек специально взял его с собой, понимая, что претензии будут звучать именно в их адрес. Саламбек – главный, не контролирует своих людей. Руслан без причины схватился за нож. Хотя Саламбек не боялся этого старикашку. Ну и что, что «вор в законе»? Хотя по всем воровским законам придется откупное платить. Ну, может еще вор ныть начнет, что надо в общак больше денег отдавать. Саламбек еще не решил, что он скажет Лимону. Ну, парню за пропоротое брюхо отстегнуть надо – это ладно, хотя он первым драку начал. А насчет всего остального – еще посмотрим, кто кого из города уберет. Земляки – рядом, оружия - не очень много, но хватает. Можно и силой Лимону пригрозить, показать, что он – Саламбек, войны не боится.
Они встретились ровно в 21.00 на улу возле храма. Уже горели фонари, но высокие раскидистые орехи сильно затеняли их свет.
Саламбек вылез из джипа, с заднего сиденья, где он сидел, как большой начальник и направился навстречу Лимону. Впереди Саламбека шел Руслан. Лимон тоже был со своим человеком, одним из тех, кто участвовал в драке, по кличке – Хохол, но он шел сзади. Между ними оставалось метров пять, когда Хохол качнулся к уху Лимона и что-то сказал. Саламбек расслышал: «…тот самый, который Кота…».
Пуля попала Руслану прямо в сердце, второго выстрела не понадобилось – он навзничь грохнулся на асфальт. Саламбек наверное никогда в жизни так не бегал. Совершив огромный прыжок, он развернулся еще в полете и, пока Руслан падал – уже успел пробежать метров пятнадцать, когда пуля вошла ему четко, под левую лопатку.
Лимон развернулся, поставил пистолет на предохранитель и спокойным шагом пошел за угол, где их ждала машина.
- Классно стреляешь, - восхищенно заметил Хохол, - два выстрела – два жмурика.
Он ошибся. Когда племянник Саламбека - Арби, сидевший в своей машине в сотне метрах от места встречи, примчался на звуки выстрелов – Саламбек был еще жив. Пуля прошла не навылет и застряла, где-то внутри. Арби всхлипывая, затащил Саламбека в джип и погнал в больницу. В приемном покое Саламбек лежал на кушетке, а Арби истерически кричал, требуя самого главного врача. Но врача все не было, а к кушетке подошли молоденькие медсестрички, которые видимо прекрасно поняли – кого привезли в приемный покой, но ничего не предпринимали, а спокойно ждали врача. Наконец неторопливо пришел врач и, едва глянув на рану, произнес: «В операционную». Девчонки только подвезли каталку к кушетке, также неторопливо, собираясь переложить на нее Саламбека, как он захрипел, несколько раз дернулся и умер. Врач недовольно поморщился – смерть в приемном покое, портила статистику.
Двойное убийство наделало много шума. Арби был настолько растерян, что даже дал официальные показания следователю прокуратуры. В протоколе он указал, что видел, как Лимон застрелил его дядю. Хотя это была неправда, он мог только слышать хлопки и видеть вспышки выстрелов на месте встречи. Лимон пытался скрыться и на этот раз, каждые три-четыре часа меняя квартиры. Он понимал, что как прошлый раз – отмазываться ему будет трудно. Но по всему городу рыскали оперативники, проверяя все блатхаты.
Два трупа сразу – начальство верещало, как резаное, требуя найти Лимона во что бы то ни стало. Отличился «детский опер» Василий, которого все называли Васильком, и никто не воспринимал всерьез, в связи со спецификой его работы с малолетней шпаной. Он первым получил информацию о том, где был Лимон последний раз. Причем совсем недавно. И куда он собрался идти. Василек догнал Лимона с тремя сопровождающими, когда те шли в другую часть города, по подвесному пешеходному мосту, справедливо полагая, что автомобильный мост контролируется нарядами. Василек не стал проявлять чудеса героизма и кричать как в кино: «Стой! Руки вверх! Вы окружены!..». Он просто достал из-за пазухи рацию и передал всем, кто его слышит, что он наблюдает Лимона с тремя людьми, идущими по подвесному мосту на Левобережье. Это произвело определенный эффект. Ближайшая
