Зачем он нужен?

Елена Петровна грустно смотрела в окно. 
Тяжелые капли моросящего дождя медленно сползали по стеклу. Дочь обещала навестить,  и не приехала…
Кому охота в такую погоду тащиться через весь город?!
Петровна вскипятила чайник, достала из холодильника любимый камамбер.
Когда приходит дочь с внуками, упаковка сыра улетает в течение десяти минут, а тут на неделю хватило.

Раздался шум в подъезде, в надежде увидеть своих, женщина открыла дверь.
Это Лидка с мужем потащили  большую коробку к себе на этаж.
И никакой Васька ей не муж. Так живут себе, не расписываются, уже лет восемь. А чего  расписываться? Только людей смешить, обоим на седьмой десяток перевалило. Мужики вообще так долго по статистике не живут!
Елена Петровна захлопнула дверь.

Василия она знает очень давно, он работал вместе с ее Коленькой.
После смерти мужа несколько раз заходил к Лене, звал замуж. Мысль о том, что чужой мужчина займет место мужа,  была ей отвратительна.
Хорошо они жили с Николаем, мирно и в достатке. Слишком рано ушел он из жизни, неожиданно. Ремонтировал моторы машин, а свой «мотор» не доглядел…

Когда Васька сватался, дочь советовала матери выходить замуж. Они даже поссорились тогда.
- Зачем он мне нужен?! У меня есть вы!
Елене Петровне тогда казалось, что дочь предает память отца.
Соседка Лидка сорочьим взглядом накинула на Василия. Уж как там у них получилось, не известно,  но перебрался несостоявшийся жених к новой пассии. Не очень-то ему, видно, Елена нужна была!
Что уж вспоминать?! У них своя жизнь, у нее своя.

Дочь приехала через два дня. Без внуков, сама, с бледным лицом.
У матери екнуло сердце. Неужели заболели?!
- Мама,  не волнуйся, все здоровы. Андрей подписал контракт. Через две недели мы уезжаем в Испанию на год, если повезет, останемся там.
Елена Петровна молча смотрела на дочь.
- Мамочка, мы устроимся и обязательно тебя заберем к себе. Ты же не сама остаешься.  У тебя  столько приятельниц, соседи нормальные. Я договорилась с дядей Васей, если что поломается, обращайся к нему.
Елена представила наглое лицо Лидки и заплакала.
Не так она представляла свою старость…