В соавторстве с Алёна Крушницкая
Искренность
С девятнадцатого этажа гостиничного номера отеля «Alfa Hotel Moscow» открывается прекрасный панорамный вид на Измайловский парк.
Но сейчас — ночь, а за окном идёт сильный дождь. Поэтому от роскошного пейзажа остался лишь размытый контур с вкраплениями редких огоньков. Упрямые капли колотят в стекло, проносятся с неба к черному асфальту, как по гигантскому вертикальному тоннелю, разбиваясь в тупике, и тревожат отдыхающих постояльцев.
Очередная чашечка дымящегося кофе, кто сказал, что ночью нельзя? Привычное состояние бессонницы. Даже сегодня, несмотря на то, что рядом безмятежно спит уставшее за день Счастье…
Ложная надежда — жестокая вещь, поэтому я никогда не разрешал девчонкам оставаться у меня на всю ночь. Просто в определенный момент я устал в сотый раз склеивать обломки разрушенного мира и возрождаться из пепла. А тут как бы можно, в номере на двоих, на нейтральной территории.
Мы познакомились с ней довольно странным способом: обсуждая на литературном сайте её рассказ. И постепенно стали очень близкими друзьями. Изначально я поставил себе цель: не доверять слишком сильно; не допустить в зону собственного комфорта, в которую никто не имеет права лезть. Но постепенно мои воздвигнутые бастионы пали. И вот мы вместе. Искренне, не играя в чувства.
Я всегда находил в ней некоторую наивность и вместе с тем открытость. Почти детскую, несвойственную взрослой женщине. И это притягивало. В то же время она как-то по-особенному осмысливала глубокие, даже философские вопросы. Как только умудрилась сохранить такую чистоту восприятия? Само собой так вышло, что я стал называть её "моя девочка". Мне хотелось оберегать и защищать ее, не только физически, но и её нестандартность, непонятную другим.
И, как все дети, она любила сказки. Я узнал, что в детстве отец даже дал ей прозвище "аленький цветочек". В моей голове засела неясная мысль, что я, должно быть, чем-то схож с тем сказочным чудовищем. Не покидало ощущение, что она достойна лучшего парня, чем я. Но в какой-то момент стало слишком поздно: больше я не мог ее потерять. Я стал ревностным хранителем своего "цветочка".
Скрепя сердце я доверял её этому миру, грозящему отнять, завладеть моим сокровищем. Я боялся, что ей не хватит воздуха, и научился отпускать.
Я подавлял в себе мысль, что однажды она может не вернуться. Как не подпустить слишком близко, не вспугнуть и всё же удержать? У меня не было иного выхода, как раскрыть ей свою душу, довериться на свой страх и риск. Я отдал ей то, что хранил долгие годы в себе: свои тайны, свои страхи, свои мечты.
И вот сейчас я снова вынужден отпустить ее. Из нашего мира за занавесом дождя. Мы не в сказке, и жизнь диктует свои правила. Я не попавшее в капкан одиночества чудовище с дикого острова, она не та выдуманная Аксаковым девушка, что по законам сказочного волшебства должна навечно остаться со мной. Но всё же, мой драгоценный цветок в её руках.
И если она уйдет — меня нет...
