Пробуждение было тяжелым, голова просто гудела от количества выпитого алкоголя. «Но вот надо было мне так нахрюкаться?» — сказал он себе, со стоном садясь и массируя вески, желая унять пульсирующую боль. Вот только это не помогло. Абрахам услышал сочувственный голос дворецкого.
— Плохо? — он подносит ему сто грамм водки, и магу становится легче.
— Спасибо. — говорит Абрахам, смотря с благодарностью на своего друга и дворецкого, по совместительству. А Максим сидит в углу и что-то сосредоточено рисует.
— Надо убираться из этого гадючника. — Говорит маг.
— Согласен. Но следующая таверна в двадцати километрах от сюда. Мы до темноты не успеем дойти. Но и здесь не надежно. Тут всякое отребье водится, — он оценивающе смотрит на мальчика.
— Нет, мы с ним не пройдем двадцать километров. Он не достаточно окреп. — Говорит он.
— Ладно, заночуем под открытым небом, — говорит Абрахам.
— Может, просто нанять ямщика? — Спрашивает дворецкий.
— М-м, а это идея, что я раньше не догадался, — говорит маг, почесывая бороду.
— Максим, надо собираться. — Он что-то мычит невнятное.
— Еще пол часика, — он так жалобно смотрит на мага. Ну как этому ребенку откажешь?
— Ну, хорошо, полчаса и не больше. — Он демонстративно смотрит на часы. Максим поджимает губы, но его лицо снова обретает ледяное выражение. Он продолжает творить. Абрахам и дворецкий переглядываются и улыбаются друг другу, словно осчастливленные родители. «Первая победа. Маленькая, но сладкая. Неужели наконец-то хоть какие-то эмоции проявил?», — почему-то от этой новости на душе полегчало. «Неужели мальчик сотворит чудо и изменит меня в светлую сторону? А то свету пора возвращать долги…».
А давайте посмотрим, что рисует наш нелюдимый мальчик. Вот белая страница альбома. Он наносит первые штрихи: небо, заштрихованное синим, и несколько молний. Из-за туч вылетают ужасные твари. За спиной черные крылья в размахе метра два, мохнатое худое тело, напоминающее тело змеи, но без чешуи. Оно гибкое, но в обхвате не более пятидесяти сантиметров. Морда очень похожа на лисью, а черные глаза горят злобой. Руки человеческие, но тонкие и с загнутыми концами. Пальцы крючковатые, узловатые. Сами они черные. А крылья имеют темно-темно-синий цвет, словно полотно ночного неба. Но нашего мира. Они стремительно летят вниз, явно в кого-то нацелившись. Максим захлопывает альбом и смотрит на мага с дворецким, которые играют в кости. Он убирает альбом в свой черный портфельчик. Высокий звонкий голос оповещает.
— Я готов, — маг и дворецкий переглядываются. В их глазах читается сожаление, словно их от любимой женщины насильно отрывают. Они убирают кубики и все, прилежащие к этой игре. Абрахам поднимается, и до хруста в костях потягивается, протягивает руку мальчику. Они покидают номер, и Абрахам кидает на барную стойку ключи.
— Спасибо за уютные комнаты. — Он улыбается, обнажая ряд белых, крепких зубов. Хозяин кивает, а потом наклонившись к магу что-то шепчет. Лицо Абрахама становится очень серьезным.
— Спасибо за сведения, — говорит он, бросая на стойку шиллинг толстому мужчине в черной рубашке, покрытую жирными пятнами, и местами небрежно зашитую. Да, в этом мире за все надо платить, за информацию — в том числе. Бармен сгребает монету своей пухлой рукой. А они направляются к выходу, развернувшись на сто восемьдесят градусов. За их спинами переглянулись три парня в черных плащах. Они двинулись следом за ними. Абрахам их замечает, но не подает виду, в голове вспоминая местность и прикидывая, где они могут попытаться их прижать. В душе тихо шевелится комок тьмы, предвкушая на губах вкус соли и железа, по-другому — вкус крови. Кровь плавно закипает, готовясь выбросить определённую порцию адреналина для ускорения работы и движения. Маг, как всегда, ступает мягко и плавно, не издавая ни шороха; в его движениях ощущается грация тигра. Рядом идет Максим, закутанный в плащ, и пытается копировать мага не издавать ни звука, но безуспешно. А дворецкий идет, думает о своем.
Абрахам окидывает беглым взглядом грязные улочки, мысленно отмечая наиболее вероятное место нападение трех отморозков, которые следуют от них в некотором отдалении. Он уже счет потерял покушениям на свою персону. Вон поворот и там нет просвета, а им придётся туда свернуть. Хотелось бы избежать столкновение, но с врагами лучше кончать сразу, а то потом может быть поздно.
Вот они подходят к двум домам, между которыми узкий проход. Левее извилистая дорога, которая уходит во дворы, и Абрахам идет туда. Когда они подходят ближе, он приостанавливается, словно поправляя воротник плаща, и говорит не громко так, чтоб слышал только дворецкий.
— Готовься, сейчас нападут, — с этими словами они скользят в грязный переулок, где даже почти не горят фонари. Абрахам чувствует за спиной стремительное движение. А маг только этого и ждет; он стремительно поворачивается на сто восемьдесят градусов, и левая рука, затянутая в перчатку, перехватывает руку с кинжалам, а правая стремительно летит в глаза противника, и два пальца протыкают глазные яблоки, вырывая их с корнем. По руке течет кровь, а нападавший дико вопит, что всех ворон и жителей перепугал. Второй, оценив ситуацию, наносит удар, прессом пытаясь вдавить Абрахама в землю. Но не тут-то было, светлые нити сплетаются в воздухе, и свет ослепляет. Затем бережно обволакивает, очищая душу, разум от злых помыслов, и обновляя его память и восприятие. Затем стирая всю информацию о прошлой жизни напрочь. Нападавший падает на землю с удивлённым выражением лица. Его сознание чисто — можно писать новую книгу. Абрахам уже не помнил, когда применял последний раз магию света.
Третий, оценив ситуацию, хотел бежать, когда его настиг дворецкий, перекинувшись в волка с серебрящейся шерстью в лучах солнца, создавая волшебное зрелище. Он приносит в зубах не живого, не мертвого наемника, а что это — наемник, сомнений ни у кого не возникало. И проговорил мысленно Абрахаму:
— Надо его допросить, выяснить заказчика. Где одно нападение — за ним второе, — Маг кивает, соглашаясь со своим дворецким. Дворецкий вылизывается и снова приобретает человеческий облик. Абрахам ему бросает свой плащ, чтобы тот прикрыл наготу. Ну да, при обращении в оборотня от одежды дворецкого остались ошметки.
Абрахам снимает окровавленные перчатки и сжигает их, потом обнимает мальчика, говоря:
— Прости, малыш, что тебе приходится все это видеть, — он направляется к подвалам с пленным. Они спускаются вниз. Под ногами крысы разбегаются с писком. Он снимает с наемника капюшон, который полностью скрывает его лицо. Их ему беспощадному взору открывается молодое лицо со светлыми кудрявыми волосами, испуганными сине-зелеными глазами. Парню лет семнадцать, но то, что связался с убийцами — поставило на нем жирный крест. И теперь Абрахама не волновал его возраст.
— Кто вас нанял? — он невинно хлопает своими глазками, обрамлёнными длинными ресничками. Абрахам с кулака заезжает ему по смазливому лицу, из носа фонтаном брызжет кровь.
— Отвечай, — он лепечет:
— Я не знаю.
— Лжёшь, гадёныш, — он замечает крюк достаточно высоко и, связав ему руки, он по горе хлама, а именно столам и тумбочкам, держа в руке длинную веревку, взбирается наверх и подвешивает его. На крюк, тяня веревку, пока жертва не повисает в воздухе, и он закрепляет ее. Руки выворачиваются под неестественным градусом, и подвальную тишину разрывает нечеловеческий вопль боли.
— Будешь говорить? — Он кивает, и они его спускают вниз.
— Ричард Тайвани, — он вновь кивает и говорит.
— Можешь полакомиться им, — с этими словами оставляет дворецкого один на один с жертвой, забирая мальчика со бой. Дворецкий нагоняет их через два квартала, и, вот удача, катится дирижабль. Они его останавливают и занимают три оставшихся места. В углу, съёжившись, дремлет молодая эльфийка с прекрасными белыми волосами, одетая в черном платье. Рядом — двое мужчин, один — явно светлый маг — у него ежиком стоят черные волосы, а взгляд темно-синих глаз ну очень задумчивый. А рядом с ними сидит паренек и беззаботно болтает ножками, читая книгу.
Дворецкий смотрит на Абрахама и говорит.
— Не думаешь уже наконец остепенится и обзавестись женой? — Маг с удивлением смотрит на своего слугу и медленно качает головой, краем глаза замечая, что Максим задремал.
— Тебе уже тридцать пять лет, пора.
— Не горю желанием. Да потом, куда я приведу жену? У меня ни кола, ни двора. Завязывай так шутит. Снова строить отношения. Не хочу. Да не факт, что я доживу хотя бы до пятидесяти. Нет, Давид, я помогу прийти в себя Максиму, и мне его достаточно. Ведь мне надо кому-то передать свой опыт? А ребенка надо еще родить. А потом вырастить. Нет, это — не для меня. Не стоит больше со мной заводить этот разговор. — Абрахам откидывается назад и прикрывает глаза, когда дирижабль останавливается. Абрахам грязно ругается, почувствовав избранного мира теней, хотите, называйте главным или правителем, но он командует всеми магами равновесия, а точнее, сумрака. Поверьте, магов равновесия несколько видов. Он открывает двери и говорит:
— Я у вас на минутку похищу этого господина, а вы его подождете. — Абрахам с мрачным лицом покидает ставший уютным дирижабль. Холодные порывы ветра забираются за шиворот, крадя тепло. Они скрываются среди деревьев подальше от любопытных глаз и лишних ушей.
— Ну здравствуй, Абрахам, давно не виделись. — Он ухмыляется, крутя в руке трубку, набитую табаком.
— И что тебе надо от моей персоны? — спрашивает маг с раздражением. Избранный смотрит ледяным взглядом в глаза Абрахама, забираясь в самую душу. Все внутренности скручивает.
— А вот в таком тоне разговаривать со мной не стоит. Ведь ты еще не в пустоте, благодаря моему милосердию. — Плащ избранного развивается по ветру, он кажется не реальным, призрачным, словно сотканным из воздуха.
— Как скажите. — Говорит ядовитым тоном Абрахам, но все его ядовитость слетает, когда он ощущает зов пустоты, и как она его плавно выпивает.
— Хорошо. Я полностью в твоей власти. — Сдается Абрахам.
— Вот и молодец, быстро учишься. Ты крепко увяз во тьме. Но я хочу, чтобы ты убил Леонида Калинина. — Абрахам смотрит на него вытаращенными глазами. Это — старый маг и один из сильнейших магов сумрака.
— А что, если я откажусь?
— Не откажешься, потому что это - приказ. — Он дернулся и кивнул. К сожалению, избранного нельзя ослушаться, потому что маги все завязаны на нем, а мир теней стоит за ним, что ему дает неограниченную власть и полный ментальный контроль над всеми магами. На его шее пульсирует красная линия, это - метка мира теней.
— Можешь идти. Награду ты получишь. — Он сливается с миром теней, Абрахам еще несколько минут смотрит на пустое место и потом возвращается на дирижабль.
