Опалённый мотылёк; книга 1. Глава 6. Караван путь на юг...

Дух войны.

Одно мгновение
Тает снегом
На моей руке,
Утекая в тишине.

Мои руке холодеют
В звенящей пустоте,
И Я иду в метель,
А позади лишь дышит смерть

В доме я вижу свет,
Но где к нему пути?
Хоть один бы путь найти,
Но свет гаснет в темноте.

Я снова вязну в тьме,
Все тепло холоду отдавая,
Льдинками сердца наполняю,
Сострадания стирая.

Ведь на войне нет места доброте,
Лишь реки крови роль играют,
Унося собой души и тела,
Дома горем заполняя.

А в живых души убивая,
Жаждой крови наполняя,
Смерть в гости призывая,
Воина в путь последний отправляя.

В этом мире жизнь не стоит ни гроша;
У многих магов умирает в ней душа,
Им нравится со смертью игра,
Где мелодия боли блаженна для тебя.

Я с плеском падаю туда,
Где тьма прекрасна, как всегда,
В своем величественном танце,
С которым так не охота расставаться.

А свет мерцает вдалеке
И тихонько гаснет,
Растворившись в темноте,
Мечтая снова вспыхнуть в тьме.

Но мечты от нас далеки,
И не каждый сможет к ней прийти,
Ведь для этого надо пройти тернистые пути,
Чтобы осуществить свои мечты.

      Дирижабль неспешно катится по городу, унося путников вдаль. Дворецкий смотрит на своего хозяина и слегка касается его руки.
— Чем вы так озадачены, господин? — обеспокоено интересуется он.
— Ничем, привычное задание, — отмахивается он, а сам размышляет: «Убить Леонида легче сказать, чем сделать. Ладно, сроками меня не ограничивает, это уже радует. Вот только где я тебе должен его искать?»
      Он смотрит в окно дирижабля; мимо проносятся деревья, стройные березы, могучие дубы и колючие сосны, а воздух наполнен ароматами леса. Честно, в такой атмосфере надо расслабляться, но не когда на тебя повесили невыполнимое задание. «Неужели ты, мой дорогой избранный, решил таким образом от меня избавится?», — Абрахам вздрагивает, когда слышит заливистый смех мира теней.
— Если бы я хотел от тебя избавится — на задание не отправлял бы. Ты меня пока живой устраиваешь, — в эту минуту он готов был проклясть все и вся.
— Э, там полегче с проклятьем мира. А то апокалипсис нам не нужен, — Абрахам улыбнулся.
— Почему бы и нет? Ты напьёшься энергии вдоволь, ведь эмоции людей и магов так аппетитны, — говорит он с насмешкой.
— Э, не забывай, ты тоже ими питаешься. А невыполнимого задания я не даю. И хочу видеть не твою обгорелую тушку, ведь он любит кидаться огнем, а живым и невредимым, желательно, явится для отчета в мир теней.
— И на этом спасибо, — отвечает Абрахам, можно сказать, пустоте.
— Да не за что, обращайся. — Снова раскатисты смех и тишина. Он пытается воскресить в памяти облик Леонида. Мир теней неохотно дает ему возможность вытянуть эту информацию. Да, он тянется к миру теней, вынуждая поделится информацией. Он медленно, не охотно, появляется из глубин мира, заполняя сознание Абрахама.
      Сначала появляется смутный силуэт, а потом фигура человека обретает четкое изображение. Маг тихо смеётся и обращается к теневому миру.
— Не жадничай, или он так тебе дорог? — мир теней, словно змея начинает закручиваться в спираль, показывая Абрахаму насколько он в негодовании. Он слышит предупреждающий голос избранного.
— Не зли мир, которому принадлежишь. — Мир шипит и начинает перекатывается кольцами. Ох, Абрахаму становится страшно. Ведь мир теней его проглотит и не подавится.
— Ну, хорошо-хорошо, я не прав. Мы все тебе дороги, — сдает в очередной раз позиции маг. Слышится довольное урчание, и мир успокаивается.
— Надеюсь, ты мне подаришь немного информации из своих тайников памяти, — он слегка улыбается, и на поверхность не охотно выплывает образ мага — высокий мужчина с темно-русыми волосами до плеч. Бронзовая кожа, изумрудные глаза и усы; он закутан в серый плащ — его могут только носить маги высшего уровня. Как правило, это — плащ, сотканный из материи мира теней, и от этого он кажется нереальным. У Абрахама он тоже был, но он не часто в него кутался.
      Тем более, это — своего рода артефакт, из которого можно качать силы. А еще вызывать тварей мира теней. Но лучше этого не делать, если ты не уверен, что сможешь контролировать их. Если потерять контроль, то тварь не побрезгует тобой. Абрахам только в самых критических ситуациях прибегал к тварям нижнего уровня мира теней, уж слишком они опасны и пьют неплохо твои силы. Но иногда это — очень эффективное оружие.
      Потом он стал вытягивать информацию о его родителях. Мальчик родился в семье мага Вуду и сумрачной магини. Мать родила его в мире теней, и поэтому он выпил ее до дна, но позволил ребенку жить. А дети, рождённые с принесённой жертвой, обладают дополнительными возможностями. Они могут открывать неизведанные пути в мире теней, порталы и просто растворятся в нём смазываясь.       Растворившись в этом мире, они просто становятся потребителями энергии и это позволяет быстро восстановить силы. Потом можно вынырнуть из этого состояния в любое место.
      Абрахам подумал: «Не думал, что я ему ровня, ведь у нас у обоих умерли матери в мире теней при родах». Часто такие маги стоят у власти и становятся избранными. Избранный меняется раз в две тысячи лет. Что само по себе исключает полный террор. Ведь мир может его поглотить, если он будет творить не пойми что. Магов сумрака слишком мало, чтобы ими жертвовать попусту. Если так посчитать, магом сумрака оказывается каждый тысячный, и они физически ощущают смерть своего собрата.
      Сестра пошла по линии отца, стала целителем, да это была его двойняшка. Они оба родились в мире теней. Но сестра наследовала дар целителя по отцовской линии, а Абрахам наследовал дар матери. Ирония судьбы, но люди мира теней не могли иметь детей друг от друга. Почему — не знает. Но это факт. Да и еще, вы не думаете, что вот женщина захотела родить в мире тени и родила. Нет, мир теней пускает к себе не каждую роженицу, а только ту, чей будущий ребенок нужен миру теней для каких-то целей или рождается достаточно сильным, чтобы быть просто магом сумрака. Только сильные удержат власть в своих руках.
      Когда мать умерла, у Абрахама, спустя год, появилась мачеха. Но, к счастью, она со всей любовью отнеслась к детям от первого брака отца Абрахама. Но вернемся к Леониду, а то маг отошел от темы, уносясь в свое прошлое.
      Леонид был единственным ребенком в семье, отец после смерти матери не женился больше, а через два года умер сам от тоски. Леонид оказался в приюте. Но избранный велел одной семье его забрать и воспитывать со своими детьми вместе. Так он приобрел семью. «Интересная у него биография. Не расслабляйся, я еще вернусь за сведениями», — в мире теней раздался всплеск. Маг от неожиданности вздрогнул. Почувствовал возмущение. Он про себя расценил этот жест, но это наглость. «Да, я — такой, прошу любить и жаловать», — заметил Абрахам, откидываясь и закрывая глаза. Как этого мага искать, он поломает над этой задачей голову позже. Он не заметил, как уснул, все же день был утомительным. Его тронули за плечо.
— Хозяин, мы прибыли. — говорит дворецкий. Маг быстро открывает глаза, и они все втроем покидают дирижабль. Они проходят в светлую уютную таверну. Им махает вечно-приветливый бармен. Они проходят за самый дальний стол. К ним пробегает смазливая девица и спрашивает.
— Что желают господа? — Ее кудряшки падают дождем на плечи.
— Три эля и один разбавленный и жареной курицы с картошкой и какой-нибудь вкусный супчик. Всего по три порции, — она кивает. Девушка уносится с заказам. Когда она возвращается, маг ее изучает пристальнее. Аккуратный нос картошкой, тонкие губы, глаза серо-зеленые, пухленькие щечки. Его взгляд падает ниже, грудь где-то второго или третьего размера. Сама она не высокая, в клетчатом платье. «Симпатичная», — решает он про себя. Она ставит поднос с едой и, поправив свой черный локон, с легким поклоном уходит. Дворецкий не удержавшись, щипает ее за попку. Она, тихо хихикнув, убежала на кухню.
— Правда милашка? — спрашивает он, смотря на Абрахама, тот рассеяно кивает, задумавшись о своем. Рядом с ними проходит рыжая десятилетняя девочка и говорит толстому торговцу.
— Папа, он такой хмурый, потому что у него нет веснушек, как у меня? Солнышко забыла его ими наградить? — И пальцем тычет в Максима. Он бросает равнодушный взгляд на девочку с веснушками; у нее сияющие голубые глаза, а рыжие вихры непослушно падают на плечи. Она подбегает к Максиму и дергает его за рукав, разливая эль, который он держал в руке.
— Ты что такой хмурый? Солнышко всех любит. Если у тебя сейчас нет веснушек, они появится позже, — Абрахам и дворецкий смеются, уже не пытаясь сдержать смех. Абрахам улавливает разговор между каким-то щуплым мужчиной и торговцем, чьей дочерью являлась эта забавная девочка. Максим слабо улыбается и снова отстранённый взгляд.
— Нам все равно придётся нанять наёмников, дальше на юг много разбойников. — Вздыхает торговец.
— Лиля, оставь в покое мальчика, — говорит он, видя, что дочь все еще торчит у того стола. Она тянет Максима за рукав.
— Пойдем, я тебе покажу птичек? — Он смотрит холодно на нее.
— Отстань, — он от нее отворачивается.
— Ну, бяка. — она наступает ему на ногу, поджав губки. К ним подходит торговец.
— Простите мою дочь. Она такая непоседа. — Извиняется лысый торговец, — пойдем, Лиля.
— Папа, почему он такой злой? — она тыкает пальцем в Максима.
— Уважаемы господин, я тут краем уха услышал, что вам нужны наемники? — спрашивает Абрахам. Торговец уже смотрит на Абрахама оценивающе.
— Да. — Отвечает он, видимо, оставшись удовлетворённым первым осмотром. Он садится рядом с ними.
— Какая оплата? — Задает Абрахам его волнующий вопрос.
— Смотря, что вы умеете. — Маг чувствует, что торговец его пытается прощупать и сильно хмурится, когда понимает, что ему это не удаётся.
— Хорошо владею оружием, почти любым. За плечами пятнадцать лет военной службы. Светлый архимаг высшего уровня, — солгал он о своих истинных способностях. — Устроит? — улыбается он.
— Можете приоткрыть свою ауру? — Маг лукаво смотрит на дворецкого.
— Пожалуйста, — он позволяет ему увидеть ауру светлого мага.
— Тридцать пять золотых устроит? — Абрахам кивает.
— Выезжаем завтра на рассвете.
— Хорошо, мы будем готовы. — Когда он собирается удалится из комнаты, он вдруг оборачивается и спрашивает:
— Вас сколько?
— Трое: я, мой сын и слуга. — Он кивает и скрывается на втором этаже. Они доедают и заваливаются спать.

      все поднялись на рассвете и отправились в путь. Максим ехал в фургоне, остальные — верхом. Они уже были сутки в пути, когда торговец сказал:
— Мы сейчас будем проходить через земли темных, так что всем быть на чеку. -Абрахам пытался припомнить чьи тут земли. А ну да Дракионов… Это — люди, но на голове у них пластины из чешуи. Он не понаслышке знал о их враждебности ко всем и кровожадности. Он понимал, без боя они не пропустят. А если учесть, что они умеют убивать со вкусом. Абрахам не хотел, чтобы Максим видел очередную бойню. Он вроде только приходит в себя. Вот они пересекают границу. Сразу высыпается рядом вооруженный отряд, очень враждебно смотрящий.
— Убирайтесь отсюда, или мы вас прикончим! — Говорит старший.
— Проход через эти