Девочка со взглядом волчицы

основным добытчиком. Саша не мог найти работу с зарплатой выше, чем у Вики, и он вбил себе в голову, что надо открыть своё дело, поэтому последние три года постоянно себя искал. На первых порах Вика его поддерживала. Жена подбадривала, когда у него опускались руки после первой же неудачи, и он проваливался в депрессию, теряя интерес уже ко всему, тупо жалея себя - «несчастного, ни на что негодного, тупицу». Вытаскивала мужа. Но любая неудача, испытание, даже те, которые выпадали ей,  вводили мужчину в депрессию. Виктория хорошо помнит, как вытаскивала Сашеньку из депрессии, когда вернулась домой после операции: ставила его и себя на ноги, искала ему очередную работу. А он был не в состоянии – «ему было невыносимо больно видеть её такой, чувствовать свою беспомощность». Ох, как же её тогда это злило. Сколько горьких слез, она проливала, закрывшись в ванной, а затем выходила с улыбкой на лице, закатывала рукава и с новыми силами карабкалась по жизни, словно умелый скалолаз.

Как же ей осточертело бороться с этим миром, грызть себе дорогу вверх и тянуть мужа за собой.

Подошла её очередь, и как бы в доказательство черных дум, колено пронзило резкой болью, такой сильной, что Виктория не смогла сдержать стон. Цветные фейерверки боли затмили её взор на несколько секунд. Затем боль ушла, но Вика боялась пошевелить ногой и, как идиотка, продолжала сидеть. В очереди поднялся гул, какая-то старуха толкнула её со словами: «Чего расселась? Иди давай! Нечего штаны просиживать, очередь задерживать!»  - и столько зла и ненависти было в этих словах, что девушка даже растерялась, не нашла, что ответить, медленно встала на другую ногу, стараясь правую не тревожить, и послушно доковыляла до кабинета, под злые взгляды пациентов, зашла.

Андрей Алексеевич, её хирург, был приятным мужчиной средних лет. Он спортсменке чем-то напоминал медведя, - достаточно крупный с большими руками и небольшим пузиком. Он сидел листал её карту. Вика села на стул, врач поднял на неё свои серые добрые глаза, улыбнулся и произнёс:
- А, это вы, спортсменка! Как успехи? Честь страны защитили?

Девушке было больно слышать такой вопрос и отвечать совсем не хотелось. Конечно не защитила, ведь всегда её что-то останавливало и не давало осуществить мечту детства. Но Вика собралась, скрывать свои эмоции она хорошо умела, и профессия, и спорт – обязывали. Она приветливо улыбнулась в ответ и произнесла:

- Почти, Андрей Алексеевич. Выиграла чемпионат округа, через два месяца собираюсь на чемпионат России. Только вот, боли в колене стали мучить. А иногда оно не хочет сгибаться. Я думаю ничего серьезного. Наверняка, это из-за увеличения нагрузки, ввиду подготовки к чемпионату. Но тренер строго-настрого сказал проверить.

По выражению лица хирурга было понятно, что он не настроен так оптимистично, но ответил:

- Ну что ж, давайте посмотрим ваше замученное правое колено.

Виктория задрала штанину. Колено как назло было сильно опухшим и красным. Врач слегка надавил в нескольких местах. Спортсменка уже не могла сдержать вырвавшийся стон боли, новые искры посыпались из глаз, голова закружилась. Андрей Алексеевич её придержал, чтобы Вика не упала. Одной рукой ловко открыл нашатырный спирт, смочил ватку, которой провел у её носа. Девушка пришла в себя, криво улыбнулась и произнесла:

- Всё хорошо.

Врач ещё немного придержал её, а затем кивнул в знак согласия, сел за стол, серьезно произнес:

- Потеря веса? Нарушение аппетита? Слабость, переутомление?

Вика задумалась, а затем ответила:

- Да, я чуть-чуть сбросила, но я активно тренируюсь, по пять-шесть раз в неделю, так что это нормально. Аппетит… даже не знаю, я поздно домой прихожу, на ночь не ем. Слабость, переутомление есть. Но вы назовите мне юриста у которого нет. Да и выспаться из-за болей в колене не могу.

- Что ж, мало хорошего, Виктория Алексеевна. Но отчаиваться пока не стоит, надо увидеть рентген, МРТ вашего колена, анализы крови и мочи. Есть шанс, что это просто воспаление. Я выпишу вам сильнодействующие антибиотики, они снимут воспаление и болевые ощущения. Если не будут помогать: вызывайте скорую или сразу ко мне, будем ложиться в больницу.

- А если не воспаление? Что тогда?

- Я – врач, а не гадалка. Так что давайте посмотрим ваши результаты и анализы, а затем уже будем ставить диагноз.
Андрей Алексеевич протянул ей направление на анализы, рентген, МРТ и рецепт на антибиотики. Виктория молча забрала бумаги и вышла даже не попрощавшись.

Запись на МРТ и рентген осуществляли за две недели и лишь по понедельникам до обеда при предъявлении направления врача, а сейчас был четверг.  Да, здравствует бесплатная медицина. Впрочем, в ближайший понедельник она записалась, а также успела - сдала кровь, мочу, объяснив опоздание на работу – пробками.

Все две недели девушка держалась, изо всех сил гнала тёмные мысли. Мужу сказала, что ничего страшного, обычное воспаление из-за чрезмерных нагрузок, а рентген, МРТ – так для проверки.

Вика перестала посещать тренировки, сообщив обо всём тренеру, пила антибиотики - колену стало легче. Во всяком случае, она перестала просыпаться ночами от резкой боли, взрывающей её ногу. Но боли не ушли насовсем, раз в два-три дня они возвращались, не такие сильные, но очень неприятные, подвижность колена также оставляла желать лучшего. Но чем ближе был день рентгена, МРТ, как она называла его про себя «день Х», тем более нервной, раздражительной становилась Вика.

Настал день Х, - это был понедельник. Рентген и МРТ были во второй половине дня, с разницей в час. С утра Виктория как обычно уехала на работу. Она сильно нервничала и абсолютно не могла сосредоточиться на работе, все её мысли занимало её здоровье. О плохом исходе не думать не получалось. Девушка в очередной раз сидела на медицинских сайтах, смотрела свои симптомы и что они могут означать. Под её симптомы попадало многое от ушиба до рака.

Она вышла в последний момент с работы, в душе надеясь, что опоздает к назначенному времени и вопрос таким образом отложиться ещё недели на три. Но Вика ошиблась, как назло пробок не было, даже её медленный шаг и небольшая очередь в гардероб, не помогли. За десять минут до назначенного времени спортсменка уже сидела у рентген кабинета. Даже очереди не было. Её сердце бешено билось, было жарко, хотелось пить. Вышел врач и позвал на рентген. Сделав рентген и получив снимок, девушка направилась на МРТ.

Около кабинета не было очереди, но до назначенного времени ещё было более получаса. Она повертела в руках рентгеновские снимки на которых чётко был виден винт в её суставе, что-то конкретное она разобрать не могла, рентген как рентген. Ожидание сводило спортсменку с ума, дурацкие мысли о раке лезли в голову. Виктория надела наушники и включила музыку на телефоне, чтобы слегка расслабиться и отвлечься. В ушах зазвучали тяжелые басы и отрывистый голос солиста группы Eisbrecher, который начал:

Sag mir wovor hast du Angst
Скажи, чего ты боишься.
Sag mir warum du nicht mehr kannst
Скажи мне, почему ты больше не можешь.
warum du denkst
Почему ты думаешь,
dass nichts mehr geht
Что больше ничего не выйдет,
ganz plotzlich glaubst
И так внезапно полагаешь,
esseizuspat
Что уже слишком поздно?

Вика неплохо знала немецкий, впрочем, хуже, чем английский. «Да, уж. Чего я боюсь? Angst (страх) …Отвлеклась называется...» - подумала она про себя и стала внутренне подпевать:

Sag mir wovor hast du Angst
Скажи, чего ты боишься?
Jetzt geht es diran die Substanz
Теперь это стало выше твоих сил.
Du wirkst so mude und gehetzt
Ты кажешься таким усталым и затравленным,
weil dir die Angst den Kopf  zerfetzt
Потому что страх разорвал на куски твою голову.
Du glaubst es geht mit dir bergab
Ты думаешь, что дела у тебя идут плохо,
denn deine Stunden werden knapp
Потому что твои часы сокращаются.
Du rennst und ruhrst dich nicht vom Fleck
Ты бежишь, но не двигаешься с места
und wirfst dich selber einfach weg
И просто роняешь свое достоинство.

Вышел врач, позвал на МРТ. Вика глубоко вздохнула, поставила музыку на паузу, убрала наушники, и зашла.

МРТ был сделан, надо было немного подождать, чтобы получить результат. Девушка воткнула наушники, солист продолжил:

Angst wirft ihren Schatten an die Tur
Страх отбрасывает свою тень на дверь.
Angst zerreisst dich wie Papier
Страх разрывает тебя, словно бумагу.
Deine Angst hat dich fest in ihrer Hand
Твой страх крепко держит тебя в руке.
Angst hat dich erkannt
Страх распознал тебя.
Nackte Angst ist die Mutter deiner Not
Голый страх – мать твоих бед.
Angst ist dein Fuhrer dein Despot
Страх – твой фюрер, твой деспот.
Deine Angst das Bose im Visier
Твой страх, зло, скрытое за забралом.
Angst vor dir
Страх перед собой.


Sie kommt ganz leise in der Nacht
Он тихо-тихо приходит ночью,
Sperrt dich in ihren schwarzen Schacht
Сажает тебя в свой черный колодец.
Du bist die Frucht aus ihrem Schoss
Ты – плод его чрева.
Ja deine Angst lasst dich nicht los
Да, твой страх не отпустит тебя.
Lauf so schnell du kannst
Беги так быстро, как только можешь.


Она поставила данную песню по кругу и мысленно подпевала, представляя себя бегущей подальше от этого кабинета, от этой больницы, от этого города, от своих мыслей.

Сколько времени она вот так просидела, закрыв глаза, и мысленно подпевая, Вике сложно было сказать. Её растормошила практикантка - молодая девушка в халате. Спортсменка вытащила наушники, а девушка разглядывала её заключение, произносила себе под нос, читая:

- … нечеткие и неровные контуры… множество сильно разветвленных капилляров, активно анастомозирующих между собой… плотность изображения неоднородна... Хм, неудивительно, ведь  злокачественные опухоли содержат участки некроза, кальцинаты…

- Злокачественные опухоли? – растерянно повторила Вика, сначала даже не понимая слов, удивленно смотря.

- Ну да, рак, - рассматривая снимок, произнесла практикантка.

И тут до спортсменки дошло.

- Что? – осипшим и дрожащим голосом произнесла Виктория.

Практикантка удивленно посмотрела на Вику, будто только её заметила, произнесла:

- Ой! – вручила результаты, виновато улыбаясь, и быстро скрылась за дверью.

Мысли спортсменки были спутаны, голова совсем отказывалась думать, сердце билось как сумасшедшее, хотелось орать, реветь, выть. В голове стучало: «Рак. Смерть. Я ходячий труп».

И вот это было просто ужасно. Виктория ощущала, как мир теряет краски, тёмная туча неизбежной смерти заполняет всё пространство вокруг неё, она чувствовала её запах, запах бури… бури, что сметёт всю её жизнь, превратив в ничто, разрушив всё то, что она так долго строила, старалась, вгрызаясь зубами в полотно жизни и пытаясь удержаться на нём.  И всё… всё было бессмысленно, бесполезно. От неё сейчас ничего не зависело. Она ничего не могла изменить, кости были брошены. Оставалось только ждать неизбежного. Ей хотелось умереть прямо сейчас.

Вика с опущенной головой, захваченной тёмными думами, что так долго сдерживала, вышла, словно пьяная, из больницы и пошла домой. Жила она всего в пятнадцати минутах ходьбы от больницы.

Как будто в насмешку, стоял теплый весенний день. По голубому небу неторопливо плыли зефирные облака. Яркое, почти белое, весеннее солнце слепило. Дикие яблони были нарядными, в белых помпонах цветов. Вокруг раздавался смех прохожих, пение птиц. Но для Виктории мир сейчас был серым, гнилым и несправедливым. Её душа готовилась к буре.

- Вика! – услышала она отдаленный голос. Но девушка так была занята своими думами,  что даже не подняла головы и пошла