дворец. Ну а людей, которые жили там, – понятное дело, на улицу.
Год процарствовал Апофезиус, два, пять лет прошло… Десять лет, двадцать Помер королевский портной, другого нашли. Не меняется король, все так же указы строчит, новые налоги придумывает На пирах букой сидит, не пьет, не ест. Музыканты приходят – ничего не говорит, потому как без сердца музыку поймешь? Глядя на него и министры тоже без музыки обходиться стали. Так вот и повывелись музыканты в том королевстве. Забыли люди, что такое музыка.
Пятьдесят лет прошло, век миновал… Уж четвертого портного взаперти держат. А Апофезиус все тот же… И поняли тогда люди, что король у них волшебник великий, он саму Смерть победил, а потому никому его не одолеть. Вечно он ими править будет. Правда, к тому времени все кто мог от налогов непосильных в другие королевства сбежали, ну а беднякам деваться было некуда. Жили они скверно, за все платили…
Но вот один раз пришел в тот город юноша. Бродил он по земле, ловил птиц, а потом продавал. Тем и жил. А еще умел он на лютне играть и песни петь как птица. Придет на рынок, поставит клетки и давай струны перебирать. Люди остановятся музыку послушать, глядишь – чего-нибудь и купят. Так и тут сделал. Стоит, наигрывает. Народ подходит и не поймет, что это за штука такая у парня и почему такие красивые звуки слышны. Скоро вся площадь вокруг него собралась. А тут ехала через рынок дочь министра и любопытно ей стало, отчего такая толпа собралась. Послала она слугу. Вернулся слуга и говорит: «Стоит юноша, птиц продает, а в руках у него какая-то вещь неизвестная и так она хорошо звучит, что так бы и стоял да слушал», Захотелось и девушке услышать эту вещь. Пробрались они со слугой поближе. Увидела девушка парня и обомлела. Смотрит, не насмотрится, слушает, не наслушается. И поняла она, что стал ей птицелов слаще жизни самой, что полюбила она его крепко-накрепко, что весь свой век вот так и простояла бы с ним рядом.
А у птицелова – беда. Народ-то слушает, слушает, а никто птиц не покупает. Бросил он играть, начал товар предлагать. Поскучнели люди, расходиться стали. Скоро никого вокруг не осталось. Приуныл птицелов, видно не будет сегодня торговли, Жалко стало девушке его и купила она всех птиц. Обрадовался юноша, а девушка спрашивает:
- А что за вещь у тебя такая необыкновенная?
- Лютня.
- А зачем она?
- Я на ней музыку играю.
- Музыку? А что это?
Изумился юноша. Ну и город! Люди живут, музыки не знают. А девушка все клетки открыла и всех птиц на свободу выпустила. Потом говорит ему: «Хочу еще твою лютню послушать. Как наловишь снова птиц, приноси их ко мне во дворец продавать».
Так и сделал юноша. Наловил синиц да скворцов и принес их вечером во дворец. Провели его в покои девичьи, опять девушка всех его птиц купила и отпустила, а юноша взял лютню и играть на ней начал и песни петь. Так до утра и играл. Устал – сил нет. Не захотелось девушке с ним расставаться и велела она слугам отвести птицелова в место подходящее, чтобы он отдохнул до вечера. А вечером юноше снова к ней пришел и снова до утра играл.
Семь ночей он так играл, а на восьмой день вернулся отец девушки. Услышал он музыку, спросил у слуг, что это такое и в гнев пришел: «Моя дочь да с каким-то нищебродом?! Вон его!!!». Схватили слуги птицелова, чтобы вытолкать его, а девушка вдруг как закричит: «Не троньте его! Он мой суженый! Люблю его пуще жизни!». Отец так и сел. Его дочь замуж за бродягу собралась! Он ей: «Забудь его! Он тебе не пара!», а она ему: «Выгонишь его, отец, я вместе с ним уйду!». Рассвирепел министр: «Замуж хочешь?! Будет тебе муж! Богатый да знатный!». А дочь ему: «Не пойду ни за кого, кроме него!». Отец кричит: «Врешь, пойдешь!», а дочь в ответ: «Нет! Только за него!». А сама к птицелову так и жмется, так и жмется.
Совсем в лютость министр пришел. Велел дочку в ее покоях запереть, а юношу тайной страже отдать да сказать, что он-де против короля недоброе замышлял. И поволокли юношу в застенок. Сам король той же ночью к нему пришел. Всех выгнал, решил, что дело тайное. «Говори, тварь, что против меня умыслил!». А сам чтоб одежду королевскую не порвать да не попачкать, скинул ее. Глянул юноша на него, да как захохочет: «Так вот ты какой! Король бессмертный! Кукла глиняная!».
Испугался Апофезиус, что раскрыта будет тайна его и от страха казнь для юноши выдумал злодейскую и лютую. Говорит ему: «Увидел ты то, что не должен был видеть, и за это будешь наказан. Но просто жизни тебя лишить – этого мало за такую провинность. Другое тебя ждет. Сначала я глаза твои выколю, бесстыжие, которыми ты тайну великую увидал, потом язык твой поганый отрежу, чтоб ты никому о ней не рассказал, а потом руку правую по локоть отрублю, чтоб ты ничего написать не смог. С тем и живи, обрубок человеческий».
Схватил он юношу, глаза выколол, язык отрезал, а потом и руку правую по локоть отрубил. Потом слуг позвал и велел им бросить юношу на площади. «Пусть живет, как хочет. Если сможет». Один из слуг маленько сочувствия к бедняге имел, так хоть рану ему перевязал, чтоб он совсем кровью не истек.
А министр тем временем дочке жениха нашел. Ну еще бы, охотников-то много нашлось. Быстро и свадьбу сладили. День венчания настал, повезли невесту в церковь. Доехали, вышли из кареты, а тут, конечно – нищие. Дочка, как положено, им милостыню подает. Сама бледная, все вниз смотрит. Подает она, подает, и вдруг видит – ее друг сердечный в грязи у стены сидит! Безрукий, щупает вокруг себя рукой левой и мычит что-то. Ахнула девушка и, как была, в платье белом, подвенечном, так и бросилась к нему, грязному и вонючему. Обняла его и кричит: «Вот он муж мой! Что вы с ним сделали, проклятые!». Увидела у одного из нищих нож на поясе, схватила его, прижала к груди и опять кричит: «Ведите сюда попа и венчайте нас! А то зарежусь! Все равно мне жизнь не мила!».
Понял министр, что любит дочь по-настоящему если слепого, безрукого и немого своим мужем назвала. Вздохнул он – и повенчали девушку с птицеловом. Ну а тот жених в накладе не остался – выхлопотал ему министр должность хорошую.
Привезла девушка птицелова домой. Во дворце слуги вымыли его, причесали, одели в платье новое, а девушка думать стала, как мужу помочь. И отец ее думать стал. Думал-думал и вспомнил о волшебнике одном. Послал слуг, привезли они волшебника. Тот уж совсем дряхлым старичком стал, однако в уме еще был. Посмотрел волшебник на юношу, покачал головой и стал его лечить. Мазал он его снадобьями колдовскими, поил зельями тайными. Мало-помалу выросли у юноши правая рука и язык. Однажды рассмеялся он: «Я опять петь могу!». А волшебник ему: «Теперь тебе глаза вернуть надобно. Но только тут зелья мои не помогут, тут глаз нужен живой, человеческий». Узнала про то девушка, прибежала она к волшебнику: «Возьми мой глаз!». Волшебник у нее спрашивает:
- Неужто тебе своего глаза не жалко? Ведь окривеешь!
- Для любимого мне ничего не жалко! Пусть я кривой буду, зато он на мир хоть одним глазом, да смотреть будет!
Только она сказала это, как взволновались все зелья да снадобья у волшебника. Улыбнулся он и говорит: «Не нужен теперь мне твой глаз. Любишь ты мужа, любишь по настоящему. А любовь – она есть самое великое заклинание! Теперь мои зелья помогут ему». Помазал волшебник глаза юноше и прозрел он.
Рассказал тогда юноша волшебнику за что он такие муки претерпел. Удивился волшебник. Вот уж не думал он, что слуга его бессмертным королем и великим волшебником окажется. «Ну что ж, - думает. – Ты его создал, тебе королевство и избавлять».
Рассказал волшебник министру о том, кто такой король Апофезиус на самом деле, помощи попросил. А министр мнется, глаза отводит. «Я нашему королю верно служу, - говорит. – И отец мой служил, и дед мой служил. Как же я против пойду? Да и не победить короля, он же бессмертный».
Понял волшебник, что не помощник ему министр. Говорит он птицелову: «Видно нам с тобой это дело делать нужно. Во дворце этого болвана глиняного не достать, надо его оттуда выманить. Делать нечего, придется тебе приманкой стать».
Сказал волшебник юноше, что ему делать нужно и пошел тот утром на базар. Стал туда-сюда прохаживаться. Увидели его, донесли королю. Удивился Апофезиус, приказал доставить птицелова во дворец. «Я тебя, тварь последнюю, - спрашивает,. – руки правой лишил, языка, глаз. А ты нынче здоровехонек прохаживаешься. Почему? Отвечай!»
- А потому, - отвечает юноша, - что встретился мне волшебник знающий. А у него лекарство оказалось чудесное. Тем лекарством он меня и вылечил.
- А ты знаешь, где этого волшебника найти?
- Знаю. Но только, твое величество, нельзя его во дворец доставить. Дело в тайности вести надо. А во дворце глаз да ушей много…
- Твоя правда, - говорит король, а сам думает: «Вот бы мне такое лекарство достать. Тогда бы моя армия непобедимой стала! Солдату руку отрубят, у других королей он калека, пенсиона требует, а у меня – раз и здоровехонек, опять за меня воюет. Да тогда меня никто не победит! Главное, чтоб другие короли не узнали. Надо их опередить!».
- Твое величество, - говорит юноша, - Надо вам сегодня ночью одному из города выехать. А как за воротами окажетесь, тут я буду, скажу куда далее ехать.
- Ладно, - отвечает Апофезиус, - В полночь жди меня у Восточных ворот. Один буду.
А сам думает: «Как же, поеду я один. А вдруг засада? Возьму-ка я с собою свою гвардию глиняную. Только надо сделать, что никто ничего не узнал».
Незадолго до полночи приехал Апофезиус к воротам Восточным. Один, в коляске небольшой. Только у коляски сзади фонарик маленький, неприметный. Светит фонарик светом видимым и невидимым, гудит гулом неслышным. Тот свет да звук солдаты глиняные слышат и за ним идут. Приказ у них такой- идти за фонариком, но себя не обнаруживать.
Стоит Апофезиус, слушает. Услышал, как его бойцы идут, успокоился. А тут и юноша появился: «Ну, твое величество, поехали».
Недолго ехали. Вскоре показался домик маленький. Юноша коляску остановил, на него показывает: «Вот тут, твое величество, волшебник нас ждет. Только сила тут не поможет. Не отобрать у него лекарства. Тут хитростью и обманом действовать надо».
- Твоя правда, - опять говорит король, а сам думает, чтобы такого наобещать волшебнику, чтобы лекарство у него выманить.
Вошли юноша и Апофезиус в домик и увидел тут король хозяина своего бывшего. Хотел было армию на помощь позвать, да волшебник не сплошал. Взмахнул палочкой и стал Апофезиус как камень. Все видит, все слышит, а руки-ноги не слушаются, и говорить не может..
- Здравствуй, Серв, - говорит волшебник. – Вот и пришло время ответ держать за все твои злодейства великие. Не поможет тебе твое войско. Смотри что с ним будет.
Вынес юноша Серва на крыльцо, вышел и волшебник. Снова палочкой взмахнул - бросились солдаты глиняные друг на друга и давай между собою биться. Только треск стоит, будто горшки глиняные лопаются. В скором времени армия саму себя истребила, одни черепки остались. Хотел тут юноша и самого Серва расколоть, да волшебник остановил его:
- Стой, не так надобно.
В третий раз взмахнул волшебник палочкой и говорит:
- Уходи душа прочь из скорлупы сей глиняной. Уходи и не знай покоя. Кару я на тебя налагаю великую. Не пойдешь ты не в ад и не в рай, а будешь вечно у сего
