https://litnet.com/book/proklyatyi-mir-b40057
Глава 3
Дождь закончился. Острый серп месяца изредка появлялся из-за туч и снова тонул в темноте. Стены домов и выложенные камнем дороги влажно блестели в свете факелов.
В поздний час похоронная процессия двигалась к морю по узким улочкам. В одной из телег поместились четыре мертвеца, завернутые по старинному обычаю в белый саван открытыми остались лишь лица.
Адаллина, младшая дочь Верховного князя, сопровождавшая шествие, смотрела на них с едва заметным отвращением. Ей не обязательно присутствовать при сожжении трупов, но почему-то домой она не желала ехать. Служащим городской больницы, было неприятно такое пристальное внимание к своей работе. Им начинало казаться, будто принцесса считает, что без ее контроля умерших сбросят в ближайшую канаву. Все чувствовали бы себя спокойней, если бы молодая красавица отдыхала в замке. Однако уже догадались, что такого счастья в ближайшее время не предвидится. Какая муха на сей раз укусила праведницу, никто не знал, а спастись от нездорового энтузиазма «ниспосланного» ей уже невозможно.
Более всего страдала городская больница, которую, кстати, сама Адаллина и основала несколько лет назад. Вот уже три недели подряд приезжала в «свою обитель добра» где неустанно проповедовала, вмешивалась в работу сестер милосердия и рассказывала больным о морали. В итоге работники тихо ругались, пациенты плакали, и все шло наперекосяк.
Сейчас она ехала за одной из телег на белой лошади, нелепо выделяясь из окружения. Красивая и гордая с огненными волосами и чистыми, как небо в первые дни лета голубыми глазами. Ее прекрасно сложенная маленькая фигурка притягивала восхищенные взгляды. Девушка напоминала бы ведьму, если бы не бесстрастное выражение лица. Идеальная каменная статуя, бесчувственный ангел, которому чуждо все живое вызывал у некоторых благоговейный восторг, хотя приблизиться поклонники опасались. Впрочем, нежная красота и хрупкость были обманчивы. Расу, из которой происходила ее мать, называли в древние времена «фуриями» за их невероятную мощь и неистовство в битвах. Но мало кто догадывался, сколько чудовищной силы скрыто в маленьких белых руках.
Когда холодные глаза осматривали тело, лежавшее с краю, лицо принцессы не переменило выражения. Несчастный несколько часов назад умер от лихорадки. Она знала, что первое время к нему приходил брат, который как ни странно оказался рыцарем из отряда Алекса, но потом тот перестал навещать больного и даже не явился на похороны.
По правде говоря, сразу было понятно, что бедняга не выживет. Слишком поздно привезли в больницу из тюрьмы. Стражники хорошо потрудились над ним, прежде чем бросить в камеру. Там многочисленные раны воспалились, а потеря крови сильно ослабила преступника, начался жар, и спасти его могло только чудо.
Адаллина предположила, что юноша был мелким воришкой, и заслужил такую смерть, но на короткое мгновение стало жаль. Ведь он так молод, так красив и мог бы жить вечно. Сейчас почему-то больше не был ничтожным, осунувшееся лицо спокойно, строго; спутанные черные волосы, составляли резкий контраст с бледной кожей; разбитые и потемневшие губы сложились в подобие улыбки.
«А, все-таки представитель высшей расы не должен умереть так», — подумала Адаллина. Тут ей вспомнилось, как пару дней назад его привезли на такой же телеге и спешно отнесли в палату. Юноша бессвязно умолял о пощаде, плакал и бредил. Нездоровый румянец, покрасневшие веки и наивный испуг в глазах. Наверное, с таким выражением вор просил у стражников пощады.
Рядом с ним лежал рыжий моряк, умерший от удара в живот. Его лицо обезобразила гримаса боли и ярости. Этот, скорее всего, напоролся нож в потасовке.
Третьим был утопленник с сизо-серым лицом, а четвертая девушка — маг-оборотень. Адаллина слышала, будто появилось тайное общество, которое убивает чародеев. «Вероятно, я вижу их очередную жертву. Я тоже не люблю магов, но не понимаю, зачем их лишать жизни?» — принцесса покачала головой.
Оборотням или зеркальщикам завидовали многие. Еще бы они способны перенимать чужую внешность и умения. Кроме того, могли изменять свой облик, как вздумается. Сильные оборотни превращались в драконов или монстров из кошмарных снов. Они способны скрывать свою внешность годами, но получив смертельную рану или потеряв много крови, возвращались в настоящий облик.
Адаллина против воли любовалась красивым созданием с серебряными волосами, матово-бледной кожей, белыми ресницами и бровями. Она жалела, что не может видеть радужки глаз, в которых, если верить слухам, заключен чистый свет. Впрочем, глаза мертвой давно уже погасли...
Один из охранников, видя, что принцесса скучает, подъехал ближе к ней, чтобы завязать разговор.
— Да, ваша сестра была права, когда сказала: «Хорошо, что умер быстро».
Он кивком головы указал на юношу со спутанными черными волосами. При этих словах Адаллина поморщилась.
«Была бы на то моя воля — это чудище не стало бы моей сестрой!.. Хвала богам, что Хельга хотя бы моя единокровная сестра, а не родная», — со злостью подумала она.
Надо признать, недостатка в родне у Адель не было. Верховный Князь был крайне неудачлив в браках. Первая его жена погибла от несчастного случая, вторая покончила с собой, третью убили по ошибке заговорщики, а четвертая, сказывалась больной и предпочитала не покидать своих покоев.
«Впрочем, она жива — большего от жены Верховного Князя требовать не стоит!» — шутили остряки.
От каждого союза у князя осталось по ребенку. Старший Алекс взял на себя часть обязанностей отца — все, касающееся охраны Треугольника порталов, руководство над стражниками замка и руководил народной дружиной, пока та не прекратила свое существование. Он считал себя воином, возможно, так сказалось влияние Раймонды — второй жены Верховного князя, а может быть его природа была такова. Только Алекс с детства скучал с дамами и придворными, сверстниками своего круга, одному ему было куда лучше.
Сила и власть всю жизнь были верными его спутниками. Без особенного труда он научился владеть мечом, стал одним из лучших лучников в своем городе. Мало кто отваживался перечить ему.
Еще бы! Его считали грубым чудовищем, не способным научиться этикету, понимать произведения искусства и быть любезным с дамами. Общество дружно строило догадки о том, почему он так мрачен и угрюм. Почему не любезничает с девушками? Почему сдержан в еде и так мало пьет?
Дочь от второго брака — Хельга.
Ребенок от третьего — Артур. Был в том возрасте, когда лицо еще сохраняет детские черты и оттого кажется милым. Характер не устоялся, но уже появилось желание познать себя. И его бросало из крайности в крайность, то он днями пропадал неизвестно где, то исправно присутствовал на собраниях отца.
В обществе одни не воспринимали его всерьез, другие вовсе считали юродивым. Кто-то распространял слухи, будто Артур участвует в колдовских шабашах. Этому верили, находя что-то бесовское в его красивой улыбке и мягком музыкальном голосе. Его можно было бы представить и неприкаянным молодым художником, и решительным чародеем, готовым поставить на карту все и перевернуть мир. Была в его глазах и какая-то авантюрная хитрость, и настоящая черная тоска.
Четвертый брак одарил Верховного Князя еще одной дочерью Адаллиной. Она была полной противоположностью отца и, возможно, поэтому стала любимицей. Однако со старшими у нее не выходило ладить. Алекс вечно занят игрой в войну и оборону. Артур сидит со своими книгами, и Адель боялась, что он увлекся темной магией, потому делала все, чтобы у него не оставалось свободного времени. Но хуже всего сложились отношения именно с Хельгой. Братьев еще можно было простить и понять, ведь они всего лишь мальчишки — играть с оружием и притворяться серьезными, что им еще делать? Но молодая девушка до их уровня опускаться не должна ни в коем случае.
А что же Хельга? Мало ей того, что от природы она некрасива и высокого роста, так еще умудрялась это подчеркнуть. Хотя все уроженцы Северных островов гораздо крупнее и сильнее остальных эльфов этого мира, тут ничего не поделать. Но с помощью длинных платьев, специальных корсажей, можно было скрыть худощавую нескладную фигуру. Цветная шаль укутала бы широкие плечи. Искусный мастер сплел бы роскошную прическу из светлых рыжих волос.
Так нет же! Она появлялась в обеденном зале в длинном белом платье и небрежно наброшенном черном плаще со скромной серебряной вышивкой, а то и вовсе одетая, как наемник или разбойник с большой дороги. На виду носила медальон с изображением кошки — знак того, что она «воин-демон» («…взбесившийся зверь, который теряет голову в битве и находит в этом гармонию…» — так охарактеризовал магов этого типа рыцарь из Ордена Истинного Света). Волосы или стянуты шнурком на затылке, или схвачены диадемой. У нее прекрасная белая кожа и правильные черты лица, но взгляд фосфорических зеленых глаз не по-женски тяжелый.
А чем же она занималась все свое время? Пропадала месяцами в море, потом учила сброд из отряда брата размахивать деревянными мечами. Не особенно удачно, ведь иногда сама красовалась ссадиной на щеке или рассеченной бровью.
«Хорошо, пусть она росла в диком мире — на Северных островах. Но можно же хотя бы здесь соблюдать приличия?» — со злостью думала Адаллина.
Она слышала, что с самого приезда сестры порядки на острове полетели в бездну. Если Хельга принимала твердое решение сделать что-нибудь, то вставать на ее пути становилось просто опасно. Такая сила воли, способная перевернуть вверх дном мир вызывала восхищение. Но Адаллина не любила демонский характер сестры. По безумному расчету она решила ненавидеть все — начиная от качеств характера и заканчивая манерой речи.
Кроме всего прочего о ней ходили мрачные и противоречивые слухи. В обществе рассказывали о пьяных драках, попойках, о десятках внебрачных детей и прочем. Сказки о ее пламенной, отнюдь не платонической любви к обоим братьям и к половине рыцарей всех орденов, проживавших в городе множились.
Другие утверждали, что она окончила около десятка различных учебных заведений. «Говорить с ней совершенно невозможно — ни слова из речи не понять. А любить она способна только свои книги!».
И, наконец, третьи шепотом обвиняли ее в черном колдовстве. Никто ведь не знал, чему она выучилась в магической академии. Говорили, будто каждое полнолуние светлый клинок с изображением кошки омывается в крови молодой девушки или юноши.
Множество баек сочинили и про ее телохранителя, приехавшего с севера. Тот, действительно, выглядел, как чудовище — был жестоко изуродован магом, когда служил наемником и еле выжил. Горло повреждено так, что воин не смог больше говорить; лицо, шея и плечи покрыты глубокими старыми шрамами от ожогов; вертикальный рубец от меча, начинавшийся от середины лба, рассекал и бровь, и веко; в русых волосах давно появились седые пряди. Он повсюду следовал за Хельгой, одним своим видом пугая прохожих. Адаллина слыша сплетни, принимала их за чистую монету и по-настоящему страдала.
За своими мыслями она не заметила, как телеги достигли берега. Два десятка тел
