Доля окаянная

благополучно перекочевала в душу.
    Как результат – тяжелая депрессия с новой угрозой суицида. Месяц в неврологической лечебнице и психотропными препараты привели дочку в состояние тупого безразличия...

    Вернулась в сегодняшнее время, дочь посапывала рядышком.
    Итак, они остались без средств к существованию и каких-либо надежд на будущее. Она понимала, что найти работу в ее возрасте в условиях кризиса, да еще такую, чтобы дочка могла находиться при ней, – нереально, оставлять же девочку без присмотра было равносильно убийству.

    К утру все же задремала. Разбудила ее дочь, наладившаяся в туалет. Ее поразила уверенность, с какой девочка, не до конца еще проснувшись, передвигалась по комнате.
    Дверь отворилась, затаив дыхание, мать следила за возвратившейся дочерью, уверенно нашедшей кровать. Склонилась над ней, боясь надеяться.
    – Мам, дай поспать!
    – Хорошо, хорошо, доченька, одну только минуточку, мне что-то попало в глаз, не посмотришь? – та привстала над матерью, включила настольную лампу:
    – Ничего там нет, мама, все, я сплю.
    Мать трясло от волнения.
    – Мне что-то нехорошо, – обратилась к дочери, так ей показалось, на самом деле в горле клокотало, а исходящие из него звуки никак не образовывались в слова. Закричала во всю глотку:
    – Проснись! – спазм душил горло, исторгнув лишь хрип.
    Наконец, девочка открыла глаза, села, недоуменно глядя на мать:
    – Мам, что с тобой, почему ты ползаешь по полу на четвереньках и воешь?
    Помогла встать.
    – Ты вся дрожишь, тебе холодно?
    “Господи! Девочка совершенно забыла, что слепая! ”
    – Сколько пальцев? – сумела выдавить из себя, раскрыв ладонь.
    – Ты что, издеваешься? Пять!
    Ноги матери подкосились…

    – Позовите врача, мама открыла глаза! – откуда-то сверху опустился голос дочери.
    Медленно проявилось лицо.
    – Где я? – женщина оглянулась вокруг – больничная палата, в грязных подтеках потолок.
    – Мам, ты в больнице.
    – Давно?
    – Несколько дней, и все это время без сознания (в коме), врачи вообще сомневались, что ты в обозримом будущем придешь в себя. Лишь я верила, разговаривала с тобой, рассказывала о том, как мы теперь славно с тобой заживем.

    – Доченька, как ты исхудала, – веки матери устало прикрылись, успокоенное выражение лица заострило его черты.
    – Мама, не смей закрывать глаза! – молчание в ответ.
    – Не умирай!!! – голос дочери сорвался на крик.
    – Не кричи, я прекрасно слышу.
    Губы женщины тронула улыбка, впервые счастливая за последние годы…