Blue Hope/Голубая Надежда
Корень Зла
Заклинание. Любовь длиннее жизни
"Пошли мне душевный покой, чтобы я мог смириться с тем, что нельзя изменить. Пошли мне смелость, чтобы я мог бороться с тем, что можно изменить. Пошли мне мудрость, чтобы я мог отличить первое от второго".
(Заклинание древних инков)
Многие афоризмы Фридриха Ницше хорошо иллюстрируют жизнь Даниэля Сваровски. Особенно один из них:
"Каждый наш поступок продолжает создавать нас самих".
Именно своим трудом, упорством, силой воли и твёрдым характером Даниэль Сваровски слепил самого себя и свою хрустальную империю. Кристаллы Сваровски давно стали синонимами моды, красоты и гламура.*
*Glaumor - англ.буквально - шарм, очарование, обаяние. Для гамура характерны акцент на роскошь и внешний блеск, что действительно присуще кристаллам Сваровски. Хотя они и являются всего лишь имитацией натуральных драгоценных камней, сделаны настолько искусно, что ни одна другая компания, специализирующаяся в этой области, так и не смогла сделать нечто подобное.
"Без музыки жизнь была бы ошибкой"
(Ницше из письма Брандесу. Ницца 27.03.1887)
Сваровски, как и Фридрих Ницше - музыкант, скрипач, пусть и неудавшийся. Если Ницше сочинял фортепьянные пьесы, вокальные композиции и песни, то музыка Сваровски - это хрусталь.
"Моя тоска хочет отдохнуть в тайниках и пропастях совершенства; для этого мне нужна музыка", - говорил Фридрих Ницше.
В 6 лет мать подарила ему рояль. Четыре года маленький Фридрих учился нотной грамоте, а в 10 лет уже начал сочинять. Продолжал заниматься музыкой в школьные и студенческие годы. Огромное влияние на его музыкальное развитие оказала венская классика.
С 18 лет Ницше много сочинял - вокальную лирику, пьесы для фортепиано и рояля. В это время он даже начал работу над симфонической поэмой "Эрманарих", но закончить ее не удалось, сохранилась лишь в виде фортепианной фантазии.
В 1862 - 1865 годах Ницше сочинил четыре песни на стихи Шандора Петёфи, три песни на стихи А. фон Шамиссо - "Буря", "Всё лучше и лучше"и "Дитя перед потухшей свечей" и песню "Из времён юности" на стихи Ф. Рюккерта.(1)
Ницше обратился и к творчеству русских поэтов. Так песня "Течёт ручей" была написана на стихи Константина Грота, который по воспоминаниям отца написал книгу о Пушкинском лицее. Яков Карлович Грот поступил в лицей в 1823 году, через 6 лет после выпуска А.С.Пушкина. (2)
А романс "Заклинание" Ницше написал на слова одноимённого стихотворения великого русского поэта.
О, если правда, что в ночи,
Когда покоятся живые,
И с неба лунные лучи
Скользят на камни гробовые,
О, если правда, что тогда
Пустеют тихие могилы, -
Я тень зову, я жду Леилы:
Ко мне, мой друг, сюда, сюда!
Явись, возлюбленная тень...
Приди, как дальная звезда,
Как легкой звук иль дуновенье,
Иль как ужасное виденье,
Мне все равно, сюда! сюда!..
Зову тебя не для того,
Чтоб укорять людей, чья злоба
Убила друга моего,
Иль чтоб изведать тайны гроба,
Не для того, что иногда
Сомненьем мучусь... но, тоскуя,
Хочу сказать, что все люблю я...
(А.С.Пушкин)
Это стихотворение Александра Сергеевича Пушкина "Заклинание" - из наиболее известных в любовной лирике поэта. Оно было написано в период Болдинской осени в 1830 году.(3) Существует мнение, что стихотворение посвящено умершей гречанке, бывшей недолго его возлюбленной, Калипсо Полихрони. (4) Пушкин называл ее Лейла.
"Никакое заклинание не устоит против любви. Любовь ведь сама есть высшее волшебство, всякое иное заклятие уступает ей"
(Генрих Гейне)
С Калипсо Полихрони Пушкин встретился в Кишиневе в июне 1821 года.
Год назад пушкинские дерзкие стихи и эпиграммы навлекли гнев императора Александра I. Опальному поэту грозила ссылка в Сибирь или на Соловки. За него заступились влиятельные друзья: Н.М.Карамзин, А.И. Тургенев, П.Я. Чаадаев. Весной 1820 года Пушкин был удален из Санкт-Петербурга на юг в Екатеринослав (Днепропетровск) в распоряжение генерал-лейтенанта Ивана Никитича Инзова, главного попечителя колонистов южного края.
"Петербург душен для поэта, - писал Пушкин. - Я жажду краев чужих, авось полуденный воздух оживит мою душу".
Прожив в Екатеринославе полторы недели, поэт заболел лихорадкой. В конце мая 1820 года Пушкин был отпущен своим начальником под присмотром семьи генерала Н.Н. Раевского в отпуск для поправки здоровья. Александр с Николаем Раевским, его лицейским другом и двумя его младшими сестрами Марией и Софьей едет сначала на Кавказ, а потом в Крым.
Вместе с Раевскими поэт отправился через Тамань в Керчь, откуда "путешественники" отплыли в Феодосию и Гурзуф, где прожили весь август. Здесь Пушкин увлекся 15-летней сестрой Николая Раевского Марией, будущей княгиней Волконской.
В начале сентября 1820 года Раевские и Пушкин выехали из Гурзуфа в Симферополь. По пути заехали в Бахчисарай.
"Бахчисарай" - по-татарски - "дворец садов". Поэт в письме Дельвигу писал: "Вошед во дворец, увидел я испорченный фонтан, из заржавленной железной трубки по каплям падала вода. Я обошел дворец с большой досадою на небрежение, в котором он истлевает, и на полуевропейские переделки некоторых комнат".(5)
Пройдя внутренними двориками, Пушкин увидел развалины гарема. Дикие розы плащом покрывали камни стены. Поэт сорвал две и положил их к подножию почти иссякшего фонтана, которому позже посвятил стихи и поэму "Бахчисарайский фонтан".
Фонтан любви, фонтан живой!
Принес я в дар тебе две розы.
Люблю немолчный говор твой
И поэтические слезы.
(А.С. Пушкин)
Под Симферополем Пушкин посетил Каменку, имение Василия Львовича Давыдова. (6) Как ни весело жилось в Каменке, все же рано или поздно надо было оттуда уехать. Добрый Инзов и без того продлил свыше всякой меры срок отпуска опального поэта.
Только 20 сентября Пушкин приехал к месту новой службы в Кишинев. Сюда наместником Бессарабской области временно был переведен Инзов.
Формально Пушкин должен был заниматься переводом с французского на русский молдавских законов и иностранной корреспонденции Инзова. На самом деле в его обязанности входило общение с молдаванами и их русификация. Для Александра Сергеевича наступила жизнь шумная, не скучная и очень веселая.
Кишинев, присоединенный к России сразу после окончания русско-турецкой войны 1806-1812 гг., сохранил следы недавнего турецкого владычества. За девять лет трудно было многое изменить. Знатные молдавские бояре, члены Верховного Совета Бессарабии, еще носили бороды, чалмы и красивые восточные одежды. Но младшее поколение уже успело побрить бороды и надеть европейские фраки.(7)
Двадцатитрехлетний Пушкин чувствовал себя прекрасно. Он знакомится и общается с будущими декабристами, много работает. Пишет поэму "Кавказский пленник" (1821), стихи "Узник", "Песнь о вещем Олеге" (1822), "Бахчисарайский фонтан" (1823), многие другие стихотворения, начат роман в стихах "Евгений Онегин". (8)
Очутившись на юге, впервые увидев Кавказ и море, он с неподдельным живым интересом впитывал в себя восточную экзотику. Кишиневские дамы тоже вполне освоились, были по-европейски свободны в обращении, страстны, влюбчивы и доступны.
Скандальная хроника Кишинева, много занимавшаяся поэтом, донесла немало имен, принадлежавших героиням, по большей части, весьма кратковременных любовных интриг. Жители Кишинева внимательно следили за любовными похождениями дерзкого "русского мальчишки".
Одна из историй связана с женой молдавского помещика Инглези. Людмила-Шекора, цыганка по крови, была известна своей красотой и романическими похождениями. Существует предание, что именно от нее Пушкин услышал молдаванскую песню, переведенную им и вложенную в уста Земфиры:
Старый муж, грозный муж,
Режь меня, жги меня:
Я тверда; не боюсь
Ни ножа, ни огня.
Ненавижу тебя,
Презираю тебя;
Я другого люблю,
Умираю любя.
Связь Александра Пушкина с Людмилой не осталась тайной. Муж узнал обо всем, разозлившись, запер ветренную цыганку в чулан и вызвал поэта на дуэль.Пушкин принял вызов. Дуэль была назначена на следующий день утром, но о ней донесли Инзову. Генерал посадил Пушкина на десять дней на гауптвахту, а чете Инглези, вручив билет, предложил немедленно уехать за границу.
Рассказывали, что Людмила, снедаемая неутешной любовью, захворала чахоткой и вскоре умерла, проклиная и мужа, и Пушкина.
Кольцо с сердоликом, ставшее для Пушкина талисманом, еще не было подарено. А проклятие цыганки имеет мощную силу.
Иногда Инзову удавалось вовремя узнать о готовившемся поединке и тогда генерал принимал решительные меры: сажал Пушкина под домашний арест, приставив к дверям его комнаты часового, а сам старался уладить возникший конфликт. Так однажды Пушкин наговорил дерзостей жене молдавского купца Тодораки, а когда тот хотел вступиться за нее, залепил ему пощечину и вызвал на дуэль. Дуэль не состоялась, поскольку, Инзов посадил Пушкина под арест на две недели.(9)
Такое же наказание применял Инзов к поэту и в тех случаях, когда от горожан поступали жалобы на уж очень нашумевшие "шалости" его питомца. Так было, когда верхом он ехал по одной из главных улиц Кишинева. Увидев в окне дома хорошенькую девушку, пришпорив коня, Пушкин въехал прямо на крыльцо и до обморока напугал приглянувшуюся ему особу. Имя этой красавицы не сохранилось, но в Дон-Жуанском списке поэта фигурировала Калипсо Полихрони.
Летом 1821 года он набросал несколько ее портретов. В 1822 году появились и обращенное к ней послание "Гречанке", а также стихотворение "Иностранка".
Ты рождена воспламенять
Воображение поэтов,
Его тревожить и пленять
Любезной живостью приветов,
Восточной странностью речей,
Блистаньем зеркальных очей
И этой ножкою нескромной...
Ты рождена для неги томной,
Для упоения страстей.
("Гречанке")
Для Пушкина Калипсо была особенно притягательна из-за волновавшей его легенды о ее любовной связи с Байроном. В 1823 году Пушкин приглашал в Кишинев П. Вяземского, обещая познакомить его с гречанкой, которая "целовалась" с Байроном. Видимо, в этот период, когда Пушкин переживал бурное увлечение байронизмом, такая деталь оказывалась решающей. (10)
На чуждые черты взирая,
Верь только сердцу моему,
Как прежде верила ему,
Его страстей не понимая.
("Иностранка")
Мать Калипсо убедила всех в своих магических способностях. Она была утешением всех отчаянных в любовных делах. Ее чары даже заочно смягчали сердца гордых красавиц и холодных как мрамор мужчин. Сама Калипсо отличалась умом и дерзостью, но не строгостью поведения.
Ходили слухи, что уже в 15 лет она была любовницей Байрона во время его первого пребывания в Турции, откуда Калипсо и приехала с матерью в Россию. Это обстоятельство очень увлекло поэта, так что он скоро с ней познакомился.
Молодые люди часто и много гуляли
