есть мысль.
- Говори же
скорее, не томи!
- Кухарка,
мисс Брукс, влюблена в меня, как кошка, и готова ради меня на всё. Уверяю Вас,
Ваше Высочество, убедить её подсыпать в кубок принцессы яд мне будет несложно.
Особенно если мисс Брукс будет верить, что от этого зависит моя жизнь, и что я
на ней женюсь.
- А ты на
ней женишься?
- Конечно же
нет!
- Тогда она
может тебя возненавидеть и проболтаться.
- Уверяю
Ваше Высочество, что она этого не сделает. В пятницу намечается рыцарский
турнир. Самое удобное время.
Сбежавших из
темницы разбойников, дерзнувших похитить принцессу, нашли на второй день.
Однако предать их правосудию не удалось – все они лежали мёртвые. Рядом с
трупами валялись пустые бутылки из-под вина.
Самым лучшим
на турнире был сэр Генри Говард. Хотя среди его соперников были те, кого
Господь наделил большей физической силой, но быстрота и ловкость Говарда, то
изящество, с которым он боролся, не могли не привести короля в восхищение.
- Я прошу
Вас, сэр Генри, сесть за стол рядом с нами. Давайте же выпьем за отважного
рыцаря! Да будет его ловкость и смелость примером для всех!
- Благодарю
Вас, Ваше Величество, за оказанную честь!
Желая как
можно изящнее поклониться королю, он по нелепой случайности споткнулся. Чтобы
удержаться на ногах, подался вперёд, задев при этом кубок принцессы. Тот выпал
из её рук. Вино выплеснулось на пол.
- Прошу
прощения, Ваше Высочество! В этот раз, увы, ловкость мне изменила.
- Ничего
страшного, сэр Генри! – ответила Мэри.
Тем временем
Бобби, любимый пёс принцессы, обнюхивал лужицу, затем лизнул пару раз. Вдруг он
повалился на спину и затих.
- Что с
Бобби? – испугалась Мэри.
- Увы, Ваше
Высочество, он мёртв! – огорчённо произнесла её камеристка Одри.
- В кубке
был яд! – воскликнул король. – Кто-то хотел отравить принцессу! Приказываю
немедленно начать расследование!
- Вы
настоящий ангел-хранитель нашей семьи, сэр Генри! – принц Эдгар горячо пожал
рыцарю руку. – Уже второй раз Вы спасаете мою дорогую супругу от верной смерти.
- Всегда рад
быть полезным Вашему Высочеству! – поклонился Говард.
Злоумышленника
нашли довольно быстро. Только выяснить у мисс Брукс, кто и зачем приказал ей
отравить принцессу, не удалось. Когда девушку вытащили из петли, её тело было
ещё тёплым. Слуги удивлялись: почему мисс Брукс повесилась? Ведь она в
последнее время была такой счастливой, летала, как на крыльях, говорила, что
скоро выйдет замуж. Должно быть, обманул жених? Или отравительница не вынесла
мук совести?
- Я знаю,
многие меня недолюбливают за то, что не родилась знатной, - говорила Мэри своей
камеристке. – Но я не представляю, кто может меня так ненавидеть? И главное, за
что?
- Многие
придворные дамы наверняка желали бы оказаться на месте Вашего Высочества, -
отвечала ей Одри. – А зависть подчас толкает на самые ужасные поступки.
- И мой
супруг… Я прежде никогда не видела его таким злым. Раньше Эдгар на меня не
кричал, а сейчас срывается по любому поводу.
- Должно
быть, его Высочество жутко нервничает из-за покушения на Вас. Возможно, речная
прогулка пошла бы Вашему мужу на пользу. Вода – она прекрасно успокаивает
нервы.
- Мудрые
вещи говоришь, Одри! – обрадовалась Мэри. – Пожалуй, я попытаюсь уговорить
Эдгара.
- Речная
прогулка – это замечательно, Ваше Высочество! – сказал Джек своему господину. –
Если корабль сядет на мель, каждый будет думать лишь о собственной шкуре, а
гибель принцессы легко можно будет списать на несчастный случай.
Новость о
крушении королевского корабля во время увеселительной прогулки по реке
разнеслась довольно быстро. Обошлось почти без жертв. Почти, если не считать
пропавшей принцессы Марии и её камеристки Одри. После того, как их поиски не
увенчались успехом, обеих, к великой печали короля и принца, объявили умершими.
Придворные
тайком злорадствовали: наконец-то эта выскочка и нищебродка перестала позорить
королевский дом! Простые же люди от души любили добрую принцессу и искренне
оплакивали её безвременную гибель.
Но никто не
знал, что Мэри была найдена. Сэр Генри Говард прогуливался по окрестностям
своего замка, когда заметил лежащую на речном берегу принцессу. Вне себя от
волнения, он слез с коня, подошёл поближе.
«Живая! –
обрадовался он. – Слава Господу!».
Подхватив
Мэри, он потряс утопленницу, пока вода не вышла из её рта, затем перекинул её
поперёк седла и галопом поскакал в замок.
Оставалось
только прислать во дворец гонца с радостным известием: принцесса Мария жива! Но
что-то удержало Говарда от этого.
- Прости
меня, Боже! – молился он в фамильной часовне. – Это грех – думать так о своём
соверене, но уже третий раз я оказываюсь рядом, когда Её Высочеству грозит
смертельная опасность, и каждый раз с нею – её законный супруг, который никак
не может её защитить!
Иногда ему
казалось, что принц Эдгар не очень-то стремится защитить супругу. Любит ли он
Марию по-настоящему? Да, Его Высочество радовался её спасению, говорил Говарду
слова благодарности, но его взгляд… Точно так же смотрела Розали, когда клялась
Говарду в любви. И он ей верил. Поздно он понял, какую ошибку совершил,
женившись на той, которой нужны были только его титул и состояние. Первый раз,
застав свою вторую половинку с любовником, Говард простил. Но на второй сказал,
чтобы убиралась прочь. Даже позор развода не удержал его.
- Однако Его
Высочество женился на простолюдинке. Стало быть, любил. Или был благодарен за
спасение. А теперь, не выдержав осуждения знати, разлюбил? Прости мне, Господи,
эту мысль, но иногда мне кажется, что Его Высочество нарочно всё это подстроил,
чтобы избавиться от надоевшей супруги. Нет, не буду я отправлять гонца. По
крайней мере, до тех пор, пока принцесса не очнётся.
Мэри пришла
в себя на вторые сутки, к великой радости Говарда. Тогда же слуги рыцаря
обнаружили на речном берегу распухшее тело Одри.
Теряя
сознание от заполнившей лёгкие воды, Мэри слышала, как её камеристка кричала:
«Спасите! Я жена принца!», видела, как подплывший камердинер её супруга опустил
ей голову под воду. А Эдгар… Он смотрел и улыбался.
- Почему он
так поступил? За что? – плакала Мэри. – Мы же друг друга так любили! Неужели он
в самом деле хотел меня погубить?
- Я, право,
не знаю, что и думать, Ваше Высочество, однако считаю, что ради Вашей
безопасности не следует извещать принца, что Вы живы. Про гибель Вашей
камеристки я напишу, чтобы несчастную похоронили как полагается.
- Спасибо
Вам, сэр Генри! Только позвольте мне проститься с Одри. Бедняжка! Пошла на
обман, чтобы выжить, а получилось, что подписала самой себе смертный приговор.
Уже третью
неделю гостила Мэри в замке Говарда, когда рыцаря почтил своим визитом сам
Великий Магистр. К слову сказать, останавливался он в этом замке не впервые,
поскольку был другом покойного отца сэра Генри. Ему-то Говард и рассказал и о
своей гостье, и о подозрениях касательно соверена.
- Возможно,
я неправ, и принцессе что-то не то показалось, - добавил он в конце. – Но всё
это весьма подозрительно. Вы же сильный маг, сам король относится к Вам с
почтением и трепетом. Только Вы можете сказать наверняка.
- Ты прав,
Генри, что задаёшь такие вопросы, - ответил Магистр, немного подумав. – Я помню
принца Эдгара ещё ребёнком и могу сказать, что Его Высочество всегда очень
гордился своим саном. И пересуды о происхождении принцессы вполне могут быть
обидными для его гордости. К тому же, поведение принца… Его Высочество выглядит
опечаленным, однако по глазам вижу, что гибель супруги принесла ему скорее
радость и облегчение. Всё это, разумеется, наводит на некоторые мысли, но чтобы
их подтвердить или опровергнуть, мне надо провести тщательное исследование. Но
для этого нужна какая-нибудь вещь, к которой принц прикасался?
У рыцаря
таковой не нашлось. Когда он спросил об этом Мэри, та, немного подумав, сняла с
пальца обручальное кольцо:
- Разве что
вот это. Эдгар надел мне его на палец во время венчания.
- Очень
хорошо! – обрадовался Магистр. – Давайте его мне. Через две недели я смогу с
уверенностью сказать, причастен ли Ваш супруг к покушениям на Вас или нет.
- К
сожалению, ты был прав, Генри, - сказал Магистр, как только вошёл в кабинет
хозяина замка.
С того дня,
как Мэри отдала ему кольцо, прошло ровно четырнадцать дней. За это время
подозрения Говарда и Мэри только усилились. Причиной стала скоропалительная
помолвка принца Эдгара с принцессой Изабеллой. «Моя скорбь по Марии безмерна, -
объяснял сын короля свою поспешность. – И даже время не исцелит ран моей души.
Но интересы королевства для меня превыше личных переживаний». Свадебная
церемония должна была состояться на следующий день, поэтому Магистр спешил
поскорее предъявить результаты расследования.
-
Разумеется, если принцесса пожелает узнать правду, - добавил он.
- Да, я
готова, - смиренно ответила Мэри, когда Говард послал за ней. – Пусть даже
правда будет очень страшной».
Лишь только
она вошла в кабинет, Магистр взмахнул руками, произнося шёпотом заклинания.
Деревянный пол вдруг стал терять свой цвет и текстуру, становясь всё больше
похожим на большой лист бумаги. Наконец, на нём стали вырисовываться тени,
сначала нечёткие, но по мере того, как Магистр произносил волшебные слова,
обретали вполне узнаваемые силуэты. Вот принц Эдгар и его камердинер Джек. Они
о чём-то разговаривают. Негромко, но расслышать можно… Разбойники, яд,
кораблекрушение… Слова благодарности камердинеру, подкреплённые наполненным
золотыми монетами кошельком – за то, что, наконец, избавил Его Высочество от «этой
мерзкой простолюдинки».
Когда
видение исчезло, Мэри, не выдержав, разрыдалась. Ни Говард, ни Магистр не
говорили ни слова, не мешали плакать. Да и что тут скажешь?
- Я думаю, -
первым нарушил молчание Магистр. – Нам следует с первыми лучами солнца ехать в
город, чтобы помешать незаконному венчанию. Поскольку принцесса Мария жива и
является законной женой Его Высочества, принц Эдгар не может жениться на
другой.
- А если он
снова попытается избавиться от принцессы?
- Едва ли.
После того, как я при всём народе покажу доказательства трёх его попыток, Его
Высочество вряд ли рискнёт их повторить, понимая, что в случае чего главным
подозреваемым будет именно он. И принцесса сможет спокойно вернуться во дворец.
- Нет,
господин Магистр, - покачала головой Мэри. – Во дворец я больше не вернусь. Там
слишком много подлости и предательства. И прошу вас – не называйте меня
принцессой. Не хочу больше быть ею! Сироткой Мэри я повидала меньше горя, чем
женой принца. Я многого натерпелась от мачехи, но она никогда не лгала, будто
любит меня, и я не ждала от неё ничего, кроме злобы и ненависти. А в любовь
Эдгара я верила. Как я теперь после такого жестокого предательства смогу делить
с ним кров и ложе?
- Если Вы,
Ваше Высочество, этого не хотите, - сказал Говард, - можете не возвращаться к
супругу. Однако разоблачить его ложь и предательство, поверьте, будет
справедливо. Принц Эдгар – единственный сын короля, прямой наследник. После
смерти Его Величества корона достанется ему. Неужели Вы
