Начало 30 века. Корпорация «Удобный мир». Zero-dimensional space (Нульмерное пространство).
Справка. Нульмерное пространство ― топологическое пространство, обладающее базой из множеств, одновременно открытых и замкнутых в нём (wiki).
Я в царстве расступившихся теней
Средь тысяч голосов своих желаний,
Шуршащих листьев недо-пере-знаний,
В тональности истерзанных аллей.
Я там,
где стёрта видимость границ,
Где тишины хрусталь
сверкает в лужах,
И фа-диез-мажор уже не нужен,
Чтоб отразиться в каплях наших лиц.
[justify] Водить по посёлку Назарет, телепортировавшуюся сюда из столицы скорее из любопытства, чем по делу, вызвался молодой гном, всё время красневший при взгляде на неё, но уверенно и со знанием дела знакомивший дорогую (в буквальном смысле) гостью с местными достопримечательностями. Провожатый старался угодить облачённой в дорогие доспехи стройной, высокой девушке. Он едва доставал до сгиба ее локтя, даже с учётом немыслимой шапки, так что вещал полезные новости собеседнице, постоянно задирая голову. Гному было, по всей видимости, крайне неудобно. Она же, совершенно пренебрегая этим обстоятельством, с холодной отстранённостью смотрела на его старательные потуги быть полезным, как бы говоря: “Никто тебя не заставлял. Сам. И деньги взял, и вызвался. Так что отрабатывай”.
Невооружённым взглядом было видно, что гном старался, как мог. Посёлок был небольшой, и надо было поторопиться, чтобы успеть впечатлить состоятельную путешественницу. Возможно, ему даже удалось растопить ледяную стену отстранённости, ведь временами на красивом лице надменной тёмной эльфийки уже проглядывала нейтральная снисходительность. Гном впервые заметил это в тот момент, когда она разглядывала покачивающуюся на легком ветру замысловатую вывеску местного трактира, мимо которого они как раз проходили.
Русая борода представителя гномьего рода в силу младости возраста росла жидкими клоками, больше напоминавшими пух и придавала его подвижному выразительному лицу весьма презабавный вид. Насколько она могла понять по одежде и сумме, запрошенной за услуги , гном был низкоуровневой «деревяшкой». Проще говоря - «дном», или самым, что ни на есть,- «днищем», работающим за еду и крышу над головой.
День был солнечным и почти безветренным. Снег в высокогорном посёлке лежал круглогодично, но в это время года и в такие дни, как этот, на солнце было очень тепло. Вокруг царила привычная, обыденная жизнь. Местные жители, в основном гномы, громко разговаривая между собой, копошились в палисадниках своих домов, расположенных по обеим сторонам главной и единственной широкой улицы, извивающейся, мягко струящейся под уклон к противоположной окраине. Густо рассыпанный по подтаявшей дороге мелкий гравий чуть слышно поскрипывал под подошвами. Неподалеку воробьи устроили шумную драку за жменю овса, рассыпанную кем-то из проехавших на рынок торговцев. Заметив птичью суету и шум, к ним со всех сторон спешили пёстрые куры, резко контрастирующие с белизной снега. Несколько раз обгоняя медленно идущую по дороге странную пару, состоящую из нищего гнома и богато одетой тёмной эльфийки, вниз, в направлении рынка, прошли тяжело груженные седельными сумками с товаром животные, ведомые под уздцы своими хозяевами-погонщиками. В основном в качестве вьючных животных использовались низкорослые, небыстрые, но мощные и молчаливые лохматые бычки с большими печальными глазами. Скорее всего, все, обогнавшие наших героев, спешили на местный рынок. Один из путешественников вёл за собой недовольно порыкивающего, явно нагруженного сверх меры ездового волка. Верховые сегодня не попадались. Ездить на своих питомцах в населённых пунктах разрешалось только знати, к коей он, судя по всему, не принадлежал, используя гордого волчару как вьючно-тягловое животное.
Над печными трубами стоящих по обеим сторонам дороги добротных деревянных срубов мягко струился дым. В воздухе то смешиваясь, то яростно перебивая друг друга, витали запахи весны, навоза и свежевыпеченного хлеба. Длинные, прозрачные сосульки, свисавшие с засыпанных снегом острых крыш в многочисленных одно- и реже двухэтажных срубов, отражали солнечный свет. Они ярко блистали и таяли, как зажжённые в храме медленно сгорающие свечи.
Вообще, посёлок этот был уникальным. Так далеко на севере самого большого в этом мире континента да ещё высоко в горах не было ни одного населённого пункта. Редкие лачуги отшельников и старателей, время от времени на свой страх и риск навещающих этот суровый край, были не в счёт. Из рассказа гнома Назарет узнала, что в своё время посёлок появился на этом небольшом высокогорном плато, благодаря открытым гномами трём месторождениям, расположенным неподалёку, - угля, металла и драгоценных камней. Две из трёх шахт впоследствии были закрыты из-за очень опасных и сильных порождений хаоса, наводнивших их. Очень немногие отваживались посетить эти закрытые шахты. Каждая подобная экспедиция была громким событием, быстро обраставшим легендами и небылицами, очень долго и подробно обсуждавшимися в местной таверне нескончаемо длинными и холодными зимними вечерами. Каждый, уважающий себя гном, непременно имел «подлинные» подробные карты обеих закрытых шахт, считая все остальные подобные манускрипты дешёвыми подделками, а их владельцев - ничтожными мошенниками. Нередко из-за этого возникали мелкие стычки, впрочем никогда не переходившие определённых границ. Это, несомненно, придавало местной жизни колорита и самобытности.
Идя с гостьей по посёлку, гном показал ей единственный трактир, размещавшийся в одном из двухэтажных зданий. К нему были пристроены стеклянные теплицы, переливающиеся на солнце куполами. Вызвав на лице слушательницы улыбку, рассказал пару забавных случаев из жизни местного гарнизона, каменное здание которого выделялось на фоне деревянных и было обнесено стеной из крупных, хорошо пригнанных друг к другу блоков с хищными, пустыми, тёмными глазницами бойниц. Затем показал ратушу и знаменитую на весь север кузню. Почувствовав запах удачи, преисполненный гордости, новоиспечённый гид, минуя прочую мелочь, решительно направился к гудящей и гремящей в это время дня местной рыночной площади - к жемчужине сегодняшней экскурсии, с которой он связывал некоторые финансовые надежды. Например, получение дополнительных комиссионных с продавца, если приведённый им на рынок клиент совершит (о чём он даже боялся мечтать) крупную покупку .
Тело страшно зудело. Гном отчаянно терпел, боясь почесаться и вызвать брезгливость госпожи, потерять с трудом полученную работу. Как он ни боролся с насекомыми, ночлежка, где он был вынужден проводить ночи с такими же бездомными бедолагами, как он сам, постоянно и щедро одаривала его ими, чтобы затем таким же иезуитским способом очень медленно увеличивать скорость реакции и ловкость. То, что можно «отращивать» ещё и терпение, он понял сейчас.
Тяжёлый механический часовой молот, стоящий перед ратушей, только что гулко отстучал двенадцать раз по большой кузнечной наковальне, оповестив жителей и приезжих, что наступил очередной полдень. На рынке было шумно и многолюдно. С сомнением покосившись в сторону продовольственных рядов, гном сразу направился к торговым местам, где выставляли свой товар алхимики, портные, скорняки и оружейники, а также прочие мелкие торговцы, продававшие оптом и в розницу всякую полезную и бесполезную всячину. Истинного назначения некоторых продаваемых предметов-артефактов, найденных в древних развалинах, разбросанных по континенту, не знал никто, включая временных владельцев. Однако все верили, что именно их мусор, окажется уникальной диковиной, стоящей целое состояние. Справедливости ради, надо отметить, что иногда это и вправду случалось. Надежд на то, что гостья польстится на какой-то товар, было конечно мало. Получив эту работу, познакомившись с гостьей и внимательно оглядев ее экипировку, гном, сразу понял, что удивить её чем-либо будет очень сложно.
“Уже «стекляшка», - в тот момент, с завистью глядя на свою нынешнюю работодательницу подумал он. Судя по броне доспехов, проходит обучение в академии. Шансы на дополнительный заработок небольшие, но расставаться с надеждой, ему не хотелось. На местном рынке всё же пусть и редко, но появлялись весьма ценные вещицы.
Прежде чем они влились в разношёрстное сборище продавцов, шумных зазывал, праздных зевак и покупателей, гном посоветовал ей присматривать за кошельком. Она даже не удостоила его ответом. Лишь слегка скосила в сторону заливающегося краской гнома большие, опушённые длинными ресницами чёрные глаза, и легко двинулась в сторону гудящей толпы.
Воительница медленно шла между торговцами, быстро и без интереса пробегая взглядом по столам и стендам с товаром. Её не заинтересовали прекрасно выделанные из мягчайшей, но очень прочной кожи мантикоры, плечевые сумки и перевязи с креплениями для дополнительного инструмента или оружия. Гном совсем было упал духом, но потом… Девятым по счёту был голый прилавок с одиноко стоящей на нём пустой склянкой по центру. Девушка прошла мимо, лишь едва скользнув взглядом по сидящему за ним старому орку-шаману, одетому в богатую тёмно-синюю робу мага. Он с отрешённым взглядом курил длинную глиняную трубку. Назарет уже почти пересекла границу, разделявшую торговые места, когда почувствовала, что сзади её осторожно потянули за край латной перчатки.
- Постойте госпожа, - негромко проговорил гном, цепенея под недовольным взглядом. – Вы не пожалеете. Гном потянул её к пустому столу орка-шамана и, смущаясь, выложил на стол сложенные аккуратной стопочкой десять медяков. Это были те самые десять монет, что она вручила своему новоиспечённому гиду, когда появилась здесь, кинув в толпу местных оборванцев простой вопрос: “ Не желает ли кто-то заработать несколько монет?”
Выложенная стопка монет в одно мгновенье исчезла с прилавка. Крупные, круглые медяки смотрелись в зелёной когтистой лапище орка,как мелкие рыбьи чешуйки. Орк, недовольно покряхтывая, привстал с деревянного чурбака, на котором сидел. Ожерелье на его груди состоящее из небольших выбеленных черепов и клыков, земляных драконов, издало звонкий, дробный перестук. Бесцеремонно перегнувшись через прилавок, приблизив клыкастую морду к шее оторопевшей и не успевшей отклониться гостьи, громко втянул воздух огромными ноздрями. Выпрямившись и удовлетворённо хмыкнув, вытащил пробку из пузатой склянки, стоявшей на столе. Не торопясь снял с пояса небольшой магический посох, поднял его на уровень глаз, шипя и ухая, гортанно напел какое-то короткое заклинание. Осторожно подул в сторону находящейся напротив тёмной эльфийки. Едва заметное переливчатое радужное облачко окутало девушку. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем от её идеальной фигурки, закованной в изящные тяжёлые доспехи, отделились три маленьких, ярко мерцающих светляка: красный, зелёный и синий. По идеальной дуге, оставляя за собой быстро растворяющийся след, медленно, один за другим они залетели в стоящую на
