Произведение «Нюша и всякие мелочи из жизни феи. Часть 1. Крылья режутся. Глава 2» автора Аглая Конрада - Литературный сайт Fabulae (страница 2 из 2)

Она плюхнулась на диван и принялась сверлить взглядом призрака, который так же одиноко плавал в кресле прозрачной дымкой.
— Арсений, помоги мне с химией, — неожиданно для себя попросила Нюша.
Призрак встрепенулся и выплыл из кресла заинтересованным туманом.
— Ты не видела Лауру? — прошелестел Арсений.
— Не видела я твою Лауру, — обиделась Нюша.
Вот, кто о чем!.. Помешанный какой-то! Она к нему с раскрытой душой, а он!.. Кроме его ведьмочки в доме есть и другие люди, между прочим!
— Ты знала, что она через неделю собралась уехать к своей прабабке в Германию? — навис над ней Арсений.
— Да-а?! — удивилась Нюша. — Нет, не знала! — оправдывалась она перед призраком. — Откуда мне это знать?! У папы спроси!
— Он разрешил ей, представляешь?! — Арсений возмущенно заметался вокруг Нюши. От его прикосновений по коже бежали мурашки. — А мне даже никто ничего не сказал! Конечно, кто я ей?! А я вот, не отпущу ее одну! Это же вертеп, там все ведьмы дикие, а она нежная домашняя девочка. Может случиться что угодно: какой-нибудь козел пристанет, а за нее и заступиться некому!
В негодовании призрак несколько раз долбанул по люстре и просочился сквозь стену.
Нюша задумчиво посмотрела ему вслед. Везет же Лауре: красивая до умопомрачения, все ее любят, теперь вот поедет развлекаться.

На самой макушке Лысой Горы Брокен в Германии прабабушка ведьмочки каждую весну собирала грандиозную вечеринку в стиле «ню», чтобы лучше объединиться с природой, исправить биополе, расширить ауру, зарядиться космической энергией на весь следующий год, искупаться в небольшой, но глубокой прозрачной речке с живыми и мертвыми течениями, и разбудить чересчур уж заспавшиеся резервы своего организма. Вечеринка длилась до самого рассвета и считалась необыкновенно престижной, исключительно оздоровительной и омолаживающей, а также познавательной, в смысле обмена опытом в области приготовления космецевтики, к которой неровно дышали все гости поголовно: как женщины, так и мужчины.
Каждую весну Лаура становилась сама не своя и рвалась, как одержимая, к своей прабабке. Возвращалась недели через три, исхудавшая и загорелая, с восторженным туманом в глазах, ворохом новой одежды, чемоданом дорогой косметики и подарков от немецкой родни, и всегда с новой метлой. После своего приезда она еще долго витала в облаках, мысленно пребывая на пике Лысой Горы, смотрела на всех дикими глазами, уходя в себя на полуслове, и самозабвенно била посуду на кухне.
Никто ничего не мог с ней поделать: ни Нюшин папа своими угрозами не давать больше денег на билет и запереть в доме на весь апрель, ни Арсений своими ревнивыми упреками, ни бабушка сердитыми выговорами за разбитый старинный Ломоносовский фарфор — Лаура их не слышала — оставалось только терпеливо дожидаться, когда она снова придет в себя.

Немного послушав у дверей кухни возмущенный голос Арсения, упрямые ответы ведьмочки, Нюша решила не вмешиваться в их отношения и пойти в гараж к брату — а что еще делать, когда тебя отовсюду гонят.

* * *

Данька оказался весь в работе. Буквально. Из капота торчали его тощая задница и ноги в грязных джинсах, в заднем кармане которых болталась масляная тряпка.
— Дань! — позвала Нюша.
— Чего тебе? — не обрадовался ее приходу брат.
— Давай помогу!
Ну как так получилось, что Нюша не заметила прямо под своими ногами низенькую скамеечку, которая обычно всегда мирно валялась в каком-нибудь углу, а в этот раз зачем-то стояла прямо посреди гаража, как будто ее специально оставили, чтобы кто-нибудь споткнулся! Нюша рыбкой полетела вперед. Чтобы удержаться на ногах, ей пришлось схватиться за первое, что подвернулось под руки — абсолютно случайно это оказалась подпорка для крышки капота. Нюшу она не задержала, и фея от души проехалась ладонями и коленками по полу.
Крышка капота долбанула Данилу по спине, в недрах машины что-то свистнуло и пыхнуло.
— Твою мать! — заорал Данька, выбираясь из автомобильных внутренностей. В руке он держал какой-то тросик, в капоте искрило и трещало, слегка тянуло горелой резиной. — Ты что, убить меня решила, ненормальная?! — Он посмотрел на механизм и плюнул со злости. — Ну теперь, все одно, отец убьет!
— Я же нечаянно! — оправдывалась Нюша.
— А ты всегда нечаянно! — ругался брат. — Ты и фару разбила нечаянно, и в кладовке петарду подорвала нечаянно, и бабушкину пальму опрокинула — все нечаянно! Вот, честно, я уже задолбался подчищать за тобой!
— Да сколько можно напоминать про пальму?! — в свою очередь возмутилась Нюша. — Я уже сто раз извинилась!
Действительно! Это было год назад!
Близнецы решили полакомиться экзотическими длинными и, вполне возможно, сладкими плодами, качающимися под широкими зелеными лопастями (втихаря, естественно), и, если бы Эмрис (предатель!) не притащил бабушку в оранжерею, Нюша не грохнулась бы вместе с пальмой на утоптанную землю.
Никто не мог этого знать!
Аппетитные и сочные на вид плоды детонировали друг за другом, как небольшие бомбы класса земля-земля. Липкие внутренности с силой ураганного ветра хлестали по стеклам оранжереи, по близнецам и по бабушке, безжалостно сокрушив все молодые побеги в горшочках. Оранжерея выглядела так, словно в ней потрудилась банда циничных вандалов, но это были только цветочки — к вечеру все трое свалились на целых два месяца с высокой температурой и жуткой крапивницей.
Всю ответственность за преступный разгром оранжереи благородный Данька, как обычно, взял на себя. Но его же никто не просил, сам всегда вылезает вперед — наказали-то все равно обоих! Впрочем, как обычно.
— Ну давай, я хоть инструменты буду подавать, — Нюша схватилась за чемоданчик с отвертками.
— Положи на место! — крикнул брат. — Ты уже помогла, — он показал вырванный тросик. — Хочешь, чтобы вся машина взорвалась?! Что я теперь отцу скажу? Иди отсюда! А если куда-нибудь полезешь сейчас — получишь! — пригрозил он.
— Дурак! — огрызнулась Нюша и никуда не ушла, осталась стоять рядом.
Брат был старше ее на целых двадцать минут и иногда вел себя невыносимо, но сестра его прощала. Обижалась, но тут же прощала, ведь, если разобраться и подумать, она тоже иногда виновата. Нюша горестно вздохнула, подобрала перевернутую скамеечку и уселась у входа, от Даньки она отвернулась, в знак протеста.

Весеннее солнышко жарило совсем по-летнему, разбрасывая во все стороны яркие теплые лучи. По лужайке возле дома, высунув язык, кругами носился Эмрис, развлекал Юсика. Бабушка усадила маленького внука на толстом широком покрывале играть под присмотром волка, а сама отправилась пересаживать Эльфийские Лилии. Во время полной Луны в оранжерее появилось ровно семь голубых ростков, и ровно семь эльфов должны были прийти за ними в День летнего Солнцестояния, и каждый должен был оставить жемчужину за свой цветок — благодарность крошечного лесного народа. Огромные цветки лилий будут служить им домом все лето, а бабушка сможет скопить жемчужины на Нюшину свадьбу.
Юсик ползал по покрывалу за ярким мячиком и кидал его в траву, Эмрис приносил обратно и не давал малышу сползти на землю, хватал зубами за лямки комбинезончика и возвращал обратно. Юсик громко хохотал — ему нравилось болтаться в зубах у волка.
Нюша оглянулась на брата (тот погрузился с головой в механическое жерло и внимания на нее больше не обращал) и решила пойти на лужайку — вон там как весело! Она успела даже сделать несколько торопливых шагов, как вдруг случилось непредвиденное и совсем уж непонятное: волк, который сам выбрал ее своей хозяйкой и не покидал с самого рождения, вдруг ощетинился, вздыбил шерсть на холке и зарычал. Нюша остановилась в полном изумлении. Эмрис снова коротко рыкнул и улегся рядом с Юсиком.

Да он с ума сошел! Он прогонял ее от младшего братика. Её, свою хозяйку! Да что же такое творится сегодня?!
Нюша побрела к дому. Настроение было — отстой — хуже некуда. Что ж, раз она никому не нужна, пойдет сейчас и заляжет в своей комнате, пусть хоть обзовутся!..