Родионов

освещаемом мощной лампой участке Родионов увидел тёмный силуэт человека, который шёл по рельсам, засунув руки в карманы. Шёл быстро и деловито.  И всё бы это было ничего, если бы локомотив, двигающийся где-то сзади, не подползал бы к нему страшной, сметающей всё на своём пути, силой. Моментально оценив обстановку, Родионов со всех ног бросился к этому человеку. Пока он бежал, он перекрутил в своей голове тысячу вариантов, задаваясь вопросом,  почему этот тёмный человек не уходит с рельсов – ведь локомотив гудел так, что можно было оглохнуть. Приблизившись так, что от незнакомца его отделяло уже не более десяти-пятнадцати метров, Родионов сообразил, в чём дело. По рельсам быстрой походкой шёл паренёк с наушниками. И этот парень, находясь в плену  музыкальных звуков, ничего не видел и не слышал ни в каком смысле слова: ни в прямом, ни в переносном.   Локомотив был уже рядом, он не переставая гудел и свистел, и будь он человеком, он, вероятно бы осип и охрип от издаваемых собою звуков. Родионов сильными руками  схватил парня почти поперёк туловища и сбросил с рельсов куда-то вбок, где темнели низкорослые кусты каких-то растений, вечно сопровождающих бесконечные железнодорожные пути. Он и сам бы успел отпрыгнуть буквально в последнюю секунду, если бы не поскользнулся перед железной машиной на старых деревянных   шпалах…
… Нет, ничего этого Тане уже было не суждено узнать.   Вечером, прихлебывая чай из старомодной белой с золотистой каёмкой чашки, она медленно пролистала свой альбом и остановилась там, где было несколько снимков, оставшихся с её первой школьной практики.  С одного из них, улыбаясь виновато и наивно,  на неё смотрел невысокий худощавый паренёк со светлыми волосами, который, вероятно, впоследствии так  и не выучил, как спрягаются английские глаголы в простом настоящем времени...


2011 год