Необратимость

         Бес спрятался за крестом. Зато не дует, подумал он, жаль, крыши нет, укрыться от непогоды.
         Крест стоял в поле, а бес жил в норе. Строго говоря, никакой необходимости жить в норе у беса не было, в округе и так все его боялись, но традиция, блин, важнее комфорта:  бесовское отродье испокон веков пряталось по норам, с того занюханного дня, когда Саваоф установил свои порядки. Вылезали изредка, пошалить в чулане у богатого буратины или девок в бане ежовой рукавицей за задницу схватить. Но в основном – в темноте, в покое, в меланхолических размышлениях.
         Поэтому нашего беса следовало назвать паршивой овцой. Не сиделось ему в нирване, к кресту он давно присматривался, принюхивался, и, наконец, решил поменять место жительства. Никаких дальнейших конкретных планов у него не было.
         Скучая, бес зевнул и от безделья принялся полировать крест.
         «Здорово, кучерявый!», - крикнул проходивший мимо Пан. Пан выглядел странно, обычно он голышком скакал по округе, выставив на обозрение большой и толстый дрын, который полагал главной своей достопримечательностью, но сегодня его косматую голову украшала раввинская ермолка.
         «Здорово, идолище языческое! – развеселился бес. – В иудаизм подался?»
         - Туристка из Израиля  в гости заходила, - объяснился Пан. – Очень заводная Рахиль. Я, признаться, упарился. Вот шапочку подарила, сказала – на вечную память.
         - Ты уж побереги себя, - сказал бес. – Здоровье, его, знаешь, не купишь. Что нового в мире?
         - После обеда учителя математики собираются на кресте распять, - сообщил Пан. – Верно, к дождю.
         - Да как же, - саркастически заметил бес. – Когда на прошлой неделе начальника гаража распяли, тоже вопили, что к дождю. И когда в начале июня бухгалтершу Розу сожгли, тучки по небу походили и фиг вам – ни капельки не пролилось. Засушливое какое лето в этом году.
         -  Роза была хороша, - вздохнул Пан. – Жаль её. Дикий у нас всё-таки народ, суеверный.
         - Да уж, - согласился бес. – Не стремятся к культуре. Я тут почтовый ящик вскрыл, хотел газеты почитать, сплошная реклама стирального порошка.
         - Куда катимся? – сказал Пан. – Ладно, пойду, сосну.
         Бес уселся на землю рядом с крестом и закурил. Издалека донеслись крики. «Учителя вяжут, - догадался бес. – Сейчас изваляют в дерьме, нахлобучат на голову учебник и потащат на крест. Дичь, конечно».
         Он посмотрел вверх. Саваоф развалился в небесном троне и лениво ковырялся трезубцем в зубах.
         - Чего тебе, бес? – спросил бог.
         - Может, обойдёмся сегодня без кровопускания?
         - Может быть, - ответил Саваоф. – Сам знаешь, я не очень-то при делах.
         Бес обмахнул хвостом пыль с копыт: «Как обычно. У нас как до дела дойдёт, вечно все не при делах. Земля сама по себе, что ли, вертится?»
         Крики стали приближаться. Бес аккуратно потушил сигарету о землю.
         «Пойду в нору, - подумал он. – Там переночую. Завтра зайду к Петру, камнями разживусь. Построю ограду вокруг креста, не бог весь что, конечно, но всё же дом».
         Он превратился в ящерку и пытливыми глазками посмотрел на учителя, которого распяли на кресте.
          - Извини, - негромко сказал бес. – Я уж точно не при делах. Завтра тебя похороню. Когда шумиха уляжется. Может, и правда дождь пойдёт?..