разогнали и его главу от Центрофлота В.Б.Спиро позже арестуют в Москве.
26 марта спецдекрет Совнаркома Советской Республики Таврида реорганизовал Областные военно-революционные штаб и комитет в Военно-морской комиссариат и штаб при нём с расположением в Севастополе. Комиссаром был назначен уже известный нам палач Гавен - зам председателя ЦИК Республики Тавриды. Приступили и там.
3
Всё внимание приковал Черноморский флот, к октябрю 1917 года второй по величине в России – 75 000 личного состава, 2 новых и 7 старых линкоров, 3 крейсера, 23 эсминца и 4 миноносца, 15 подлодок, 3 канонерки, 14 заградителей, 3 авиатранспорта, 64 тральщика и десятки катеров, и оперировавшую в Азовском и Чёрном морях транспортную флотилию в 100 единиц; на верфях строились десятки кораблей, в том числе линкор, несколько крейсеров и эсминцев.
И? Кое-как проваландавшись всю 1-ю Мировую и вдоволь нахлебавшись солёной воды, понеся серьёзные потери, «отличившись» гибелью дредноута «Императрица Мария», он окончательно утратил боеспособность и 30 января 1918 г. декретом СНК был преобразован в Социалистический Рабоче-Крестьянский Красный Флот. Прокламировался принцип добровольности, для чего 17 февраля 1918 г. в Севастополе начал работу 2-й Общечерноморский съезд, создавший специальную комиссию и верноподданнически признав ЦИК в Москве, закончив работу 3 марта. Не пойди, попробуй!
Впрочем, большевиков-организаторов оказалось мало и пытавшимся сохранить флот представителям ещё пользовавшихся влиянием меньшевиков и эсеров (имевшим большинство в ЦеКа ЧФ с главным комиссаром В.Б. Спиро, поддержанного украинскими националистами), удалось привлечь на свою сторону Центрофлот. 30 марта на делегатском собрании с большим трудом избрали комфлотом контр-адмирала М.П. Саблина (из его первого приказа - «Будучи коренным черноморцем и любя Черноморский флот, я считаю себя не в праве в такую трудную минуту отойти в сторону и нахожу своим долгом служить флоту...»).
Но «Черфлот» - вот какая аббревиатура осталась от некогда славных «Черноморцев», на кон – сразу проигрышный в отличие от Балтийского флота, уже поставил «Брестский мир». Украина была «под немцами» и дело оставалось только за Крымом, в то время как теснимые на Кавказе, Дону и Кубани большевики не хотели отдавать флот немцам, используя для мены, причём снабжать, пустить в дело или сохранить - не способны были совсем.
Едва укомплектованный: в середине апреля 1918 г. всего около 7000 л/с, тем не менее, он представлял собой известную ценность, а владение севастопольской ВМБ укрепляло влияние Германии на Чёрном море и на Кавказе. Да и когда мешали немцам лишние пушки?
Не только быстрое продвижение их армий, которым содействовали разгромленные было в январе татарские и «белогвардейские отряды», но, то и дело встревавшие рабочие и горожане, справедливо опасавшиеся быть брошенными на произвол судьбы, а, то и наказанными, рушили планы Ленина.
Уже рвали оковы люди. Так в Севастополе, 11 апреля истерзанные произволом моряков поднялись работяги и горожане, а также в Феодосии и Алуште – быстро наказываемые исправно посылаемыми эсминцами с моряками - карателями, но людоедская власть явственно зашаталась.
Мне это - посмешище Флот и даром не нужен, для престижа если только, пока «они» не покаются, а моряки не возьмутся за ум, так как иллюзий по поводу его хоть какой-то пригодности к чему-либо давно никто не испытывает. Если только сами «мариманы».
Положение Советской Республики Тавриды было отчаянным: не встречая серьёзного сопротивления германские войска уверено распространялись по полуострову и 20 апреля Совнарком и ЦИК приняли решение эвакуироваться в Новороссийск. Из Симферополя части руководящих работников удалось улизнуть, других же у Феодосии словили татарские «эскадронцы» и 24 апреля после пыток расстреляли, в т.ч. председателя СНК А.И. Слуцкого, пощадив только двух тяжелораненых, вскорости «отбитых в Ялте десантом матросов на миноносце «Живой» («Выполняя приказ Ленина...». Мысль М.1979).
22 апреля немцы вступили в Симферополь, и 23-го СНК РСФСР послал предписание и.о. комфлота Саблину и председателю Центрофлота Кнорусу об организации эвакуации флота в Новороссийск и подготовке Севастополя к обороне, для чего едва ли что было подготовлено. Ремарка: немцы, на сей раз с румынами, малыми силами возьмут его в 1942-м - также «неподготовленным», а уж каким позором для Черноморского флота будет его мифологизированное освобождение в 1944-м году!
Стыдно им? Не-а.
Да и никто не торопился: патриоты моряки не хотели губить его остатки (им-то, что потом делать?), а немцы с каждым днём приближались к Севастополю. По меньшей мере, планируя флот нейтрализовать, так генерал Кош требовал «немедленного разоружения и расформирования личного состава, после чего он будет переукомплектован по указанию украинского штаба флота, в распоряжение которого поступит. В Севастополе флот будет стоять в бездействии до конца войны на Западном фронте под надзором германского гарнизона, а затем перейдёт в полное распоряжение Украины». И как бы складно тогда получилось!
Но не всё ещё было кончено: у Севастополя Красные собрались и отбили несколько атак (татарская молодёжь выступила против Советов рано и была рассеяна), тут же двинувшись карать и расправляться с непокорными – там десяток казнённых, здесь дюжина, в Гурзуфе удавили 60 стариков-татар; разгромив из орудий Алушту, 24 апреля матросы ворвались в город и отыгрались на попавшихся под руку мусульманах. Привычно было много разграблено и уничтожено имущества, осквернено святынь, но кровавому владычеству приходил конец.
Бросая всё и давясь, в животном стремлении спастись от заслуженной кары, Красная нечисть с награбленным добром и невольниками бросилась к портам, но Николаев эвакуировать не удалось, едва-едва вырвались из Одессы, правда из Керчи и Феодосии вывели много торговых судов и пароходов.
Разумеется, регулярной армии моряки и коммунистические отряды долго простоять не могли, хотя, как обычно, отметились неудержимой силою – «12 храбрецов во главе со своим командиром вступили в неравный бой с немецким бронепоездом. Вся группа бойцов-коммунистов погибла смертью храбрых, но вражеский бронепоезд не прошёл» - годившись лишь для расправ над обывателями, и 28 апреля немцы прорвали фронт на Альме.
Плен?
А между делом, Новороссийск никак не готов был принять флот, как, собственно и поныне. Эти базы завоёвывали, когда корабли под парусами ходили. Я б и про Балаклаву написал, побывав на сей «супер базе» - к моменту готовности при «Совке» уже устаревшей, да – закон появился новый.
В итоге нешуточной борьбы между русскими офицерами, горожанами и украинцами – тогда 2/3 личного состава ЧФ, а посланные крейсера (германский «Габен» и турецкий «Гамидие») занять позиции перед Севастополем не успели, понукаемые большевиками 29 апреля в Новороссийск бежали 2 линкора, 14 эсминцев, 10 сторожевых катеров и 8 транспортов, прихватив толпы красноармейцев и целые советские учреждения, боеприпасы и продовольствие.
Как писал свидетель К. Алинин: «Паника, которая поднялась среди красного Севастополя, не поддаётся описанию, и все эти декабрьские и февральские убийцы, грабители крымских городов, палачи, убившие тысячи безвинных людей, как стадо баранов лезли с награбленным добром в транспорты, наполняя их сверх меры»). Эти озлобленные тысячи спасшихся, свирепствуя на Кубани, вскоре настроят против себя казаков и 11 мая всколыхнётся Тамань.
Кстати, раскол Флота повторился в 1990-е годы: часть кораблей и личного состава встанет под жовтно-блакитный флаг, другая привычно дёрнет в Новороссийск, оставшись верна «придуманной» России, от которой им достался только Андреевский флаг, осквернив который своими делами носить вряд ли они имеют моральное право.
Поделили. Попилили. Да и зачем там на исходе «Совка» одних артиллерийских крейсеров со 152-мм пушками с десяток, к примеру? Уж не с американским флотом драться.
29 апреля Саблин послал в Киев радиограмму «Братья Киевской Центральной Рады! Сего числа Севастопольская крепость и флот, находящийся в Севастополе, подняли украинские флаги», но 30 апреля уже под огнём выскользнули ещё 3 эсминца с линкорами «Свободная Россия» и «Воля».
Впрочем, немцам достались не только богатые запасы базы, включая две бригады воздушного флота и нетронутое оборудование, но и семь «старых» линкоров, три линейных и три румынских вспомогательных крейсера, дюжина эсминцев, пятнадцать подлок, пять плавбаз и прочие суда.
1 мая немцы вступили в Севастополь - хвалёный «неприступный бастион» пал второй раз с Крымской войны.
Они диктовали свою волю: «херманцы» стояли под Питером и Ленину, ведущему коварную игру с Германией, приходилось-таки нажиму уступать, и устно давая инструкции остатки флота затопить, он письменно и дипломатично уверял всех – сдать немцам. Те, наконец-то, поверив обещаниям, уже облегчённо вздыхали... Надоела им эта возня уже.
Итак, в начале мая в Новороссийске обречённо болталась эскадра из 2 линкоров, вспомогательного крейсера, миноносца и 16 эсминцев, 10 сторожевых катеров при 3500 членах экипажей с 15-20 кадровыми офицерами; около 30 пароходов и транспортов в Цемесской бухте, кроме того 1500 торговых моряков и 15 000 беженцев и эвакуированных красногвардейцев из Крыма.
Для боя будучи негодным, флот представлял обузу, и положение Новороссийска стремительно ухудшалось, прекращались выплаты пособий, истощались и без того скромные запасы. Вместе с тем обратилась за помощью Советская Абхазия – Закавказское правительство двинуло на неё войска, но как не старались Ленин, Орджоникидзе и Чичерин, «сломить сопротивление германского правительства» на проход кораблей к Сухуму им не удалось.
Тут и в Поти 25 мая 1918 г. высадился немецкий отряд фон Кресса и 10 июня серые стальные каски появились на улицах Тифлиса. С Ростова-на-Дону и Тамани приближались немцы и белогвардейцы - выхода у флота не было.
Несмотря на постоянные понукания – ещё 14 мая Высший Военный совет приказал НА/чальнику/МОР/ских/СИ/л Саблину приступить к оборудованию защиты базы с моря и подготовке к затоплению кораблей и раздаваемые грозные мандаты, подкрепляемые десятками тысяч штыков на суше, моряков никак не удавалось сподвигнуть затопиться. Даже присланный Сталиным из Царицына А.Г. Шляпников и главный комиссар ЧФ Н.П.Авилов-Глебов ничего не добились.
Морячки митинговали. Спорили. Грозились. Соглашались. Расходились. Сходились митинговать заново. Нарастало дезертирство. Корабли едва поддерживались на плаву, завести машины и выйти в море – смогли бы единицы случись что.
24 мая, решив окончательно – топить, с торговыми судами, между прочим, Ленин 28 мая отправил в Новороссийск специальным поездом с охраной из балтийских матросов замнаркома по морским делам И.И. Вахромеева.
Однако команды под предводительством «контрреволюционного командования флотом» во главе с А.И. Тихменёвым продолжали упорствовать, противилось также население города, смущаемое сумятицей в партийной верхушке - Новороссийском совете и ЦИК Кубано-Черноморской республики, боясь расправы и
