Побег из Тартара. Глава 17. Взгляд со стороны

        — Толечка, это было… невероятно! — Светка, счастливо улыбаясь, восторженно глядела на него с подушки. — Не ходи сегодня на работу!
          Анатолий рухнул рядом с девушкой и чмокнул ее в нос.
          — Не могу, зая моя, — выдохнул он. — Главный меня на куски порвет, я же и так раньше времени в отпуск ухожу.
          — А ты скажи, что заболел, — требовала Светлана.
          — Не хочу я врать, — упрямился парень. Одной рукой он подпирал свою голову, примостившись на локте, а другая блуждала по телу девушки. — Сутки потерпи, зато потом три дня и три ночи будут нашими.
          — Я буду скучать, — зайка капризно надула губки.
          — А я уже скучаю!
          — Я больше, — Светка захихикала: его рука позволяла себе всякие вольности, и девичья ладошка легонько шлепнула по пальцам.
          В груди Анатолия вспыхнуло горячее облако знакомого пожара, дым от которого мгновенно затуманил всю голову. Он метнул взгляд на часы: ладно, обойдется без завтрака — не впервой. Оторваться от любимой было невозможно, а в такие моменты, когда времени катастрофически не хватало, секс становился особенно ретиво-необузданным и доставлял обоим острое наслаждение. Ну вот, Светка заголосила так, что с нижнего этажа соседи раздраженно грохнули по батарее центрального отопления — еще бы, время шесть часов утра. Любовники тяжело дышали, глядя друг на друга и тихо хохотали.
          — Ты накинулся на меня прямо, как жеребец стоялый! — притворно обиделась Светка, когда отдышалась.
          — Но-но-но! — в свою очередь возмутился Анатолий. — Какой еще жеребец?! Разве ты не разглядела? Я — тигр!
          — А может, олень? — насмешница округлила серьезные глаза.
          — За оленя ответишь! — грозился Толик, начисто забыв про время. — Сейчас ты узнаешь, как дразнить диких хищников!
          Он смял в объятиях подругу, но вероломная девушка, радостно смеясь, показала пальчиком на большие электронные часы.
          — Опоздаешь, мой хомячок!
          — Черт! Черт! — парень пружиной подскочил с постели и ринулся в ванную. До начала смены оставался какой-то паршивый час, а до больницы еще добраться надо.
          Успеть бы хоть душ принять и зубы почистить, а двухдневная щетина теперь считается модной, так что можно сэкономить время на бритье.
          — Толь, твоя мама вчера звонила.
          Светка незаметно подкралась сзади и обняла, приникла к спине, полезла руками под полотенце, замотанное на бедрах, и Толик покрылся с головы до ног быстрыми мурашками.
          — Свет, давай сейчас не надо, ладно? — пробурчал он как мог ртом, полным зубной пасты. — Чего она хотела?
          — Ладно, — покладисто согласилась хитрая девушка и тут же неожиданно сдернула с него полотенце, нежно поцеловала ямку, где спина переходила в ягодицу. Анатолий дернулся и зарычал, отплевываясь пастой. — Спрашивала, сколько мы друзей наприглашали: надо же заказать визитки и кафе уже пора бронировать, — Легкие пальцы заскользили по влажной спине парня. — А мои родители нам подарят путевку на Бали. Через два дня после свадьбы полетим в медовый месяц! На десять дней!
          — Ух ты! — восхищался Толик.
          Наконец-то он оделся, надо выбегать, но Светка облепила его руками, прижавшись щекой уже к груди и парень в очередной раз умилился на ее маленькую фигурку.
          — Поедешь к матери, одевайся теплее, слышишь?! Поняла? Там сегодня ураган обещают.
          Светка кивнула и задрала подбородок, ожидая поцелуя. Ее губы были сладкими и маняще-влажными, Толик мысленно простонал.
          — Не хочется отпускать тебя, — девушка еле оторвалась от жениха.
          — Завтра утром, чтоб ждала меня вот на этом самом месте! — голос внезапно охрип и Анатолий поспешил выскочить за дверь — иначе точно не уйдет сегодня на работу.
          Скорей бы! Скорей бы проходили эти сутки, эти последние недельки до свадьбы! Надо же, будущие теща с тестем как для них расстарались — десять дней беспробудного счастья на Бали!
          Накинув на голову капюшон с меховой опушкой Анатолий поспешил на остановку общественного транспорта: пока на таком морозе прогреется мотор его Ауди пройдет хрен знает сколько времени, а его уже и так впритык. Опаздывать нежелательно. Должность медбрата — совсем не то, о чем он мечтал, но студенту-медику выбирать не приходится — все какие-то деньги, да оно и полезно окунуться, поплавать на глубине и увидеть изнутри жизнь клиники. На пятиминутку он влетел самым последним.
          — Малахов, — тут же поймал его главврач. — Тебя сегодня ждут в хирургии, Задикян специально просил, так что отправляйся.
          Четыре часа в процедурном кабинете, среди гипса, стерильных салфеток, бинтов, антисептических растворов и ранозаживляющих мазей пролетели незаметно, перед самым перерывом на обед дежурной медсестре Насте позвонили на пост:
          — У вас Малахов? В приемном отделении Анна Васильевна одна осталась, пусть он там посидит, данные внесет, а то она не очень в компьютере… А в два часа придет Алевтина и сменит его!
          Набивать данные в карты стационарных больных, по-старому — в истории болезней, распечатывать договоры на платное обслуживание тем, кто хочет подлечиться без полиса, заполнять листки учета вновь поступивших — есть ли что-нибудь в профессии медика скучнее, но в каждом занятии можно найти вдохновение, Анатолий черпал его полной ложкой и постарался избавить старушку Анну Васильевну от писанины.          Сменщица пришла ровно в два часа: минута в минуту и Толика милостиво отпустили обедать. А у лифта снова задержали.
          — Толя! Малахов! Ты на обед? Ой, как хорошо я тебя встретила. Слушай, будь другом, помоги растворы поставить в «горючку», а то наш Пашка с утра уже лыка не вяжет.
          «Горючкой» называлась особая комната в больничной аптеке для хранения всяких лекарств и растворов, требующих низкой температуры хранения и обладающих горючими свойствами. В металлических опрокидывателях здесь стояли двадцатилитровые бутыли с формалином, глицерином, антисептическими растворами, на стеллажах громоздились коробки с ампулами, здесь же, но отдельно от остальных препаратов хранились рулоны резинотканной клеенки и пластиката, в отдельном отсеке с сейфовой дверью стояли опечатанные бутыли со спиртом.
          Анатолий никому не отказывал в помощи, твердо определенных обязанностей у него, как у подрабатывающего студента пока не было, и, заступая на смену, он не знал, чем придется заниматься в следующий час — это не нравилось, но зато так быстрее познавались тонкости работы в больнице. Ничего, еще год учебы, диплом, а потом вместо интернатуры можно выбрать работу на каком-нибудь фельдшерском пункте или на скорой помощи, поднабраться опыта и попробовать свои силы в большой областной клинике или военном госпитале. Пока же нужно радоваться тому, что есть. В маленьких захолустных городах, таких, как этот, зарплаты небольшие, пышно процветает безработица, но в область не наездишься. Кусаются цены на бензин, да и времени жалко, к тому же там тоже не засыплют хрустящими купюрами, а проводить весь день в дороге ради лишней пары тысяч нет никакого смысла. Еще пару лет придется надеяться на родителей.
          Толик вздохнул, но тут же засиял улыбкой, вспомнив Светкины глаза, спутанные волосы, две чудесные припухлости груди, эротическую ямочку пупка… Ох!.. Парень едва не уронил бутыль с зеленкой — вот дел бы натворил!
          — Толечка, осторожно! — Ольга Евгеньевна, заведующая больничной аптекой, поддержала его ношу. — Ставь сюда! Ну все, спасибо тебе большое! Хороший ты мальчик, Толя, повезло Светлане твоей. Как она там?
          — У матери, наверное, — пропыхтел, отдуваясь, Анатолий.
          В столовой, быстро покидав в себя обед, он решил две минуты посидеть в ординаторской в хирургическом отделении, но успел только зайти в служебный лифт, чтобы подняться в хирургию, как столкнулся нос к носу с заведующей гинекологическим отделением Татьяной Петровной Тиховой. Несмотря на такое простецкое имя, женщина вызывала у Анатолия чувство немого восхищения: всегда в хрустально-белом халате, всегда на каблуках, с прической, будто только что из дорогого салона — интересная лицом, со стройной и подтянутой фигурой, а между тем, она уже была на пенсии — Малахов это знал.
          — Здравствуйте, Анатолий, — улыбнулась ему Тихова. — А я как раз просила Артема Аветисовича разрешить забрать Вас на часок. Нужно одну больную перевезти в третий корпус.
          — Конечно, Татьяна Петровна.
          Отказать этой женщине было невозможно, и перекур в ординаторской в то время, когда ей нужна помощь, казался непростительной и бездарной тратой драгоценного времени. Перевезти какую-то пациентку в третий корпус — нет проблем! Что скрывается за этой невинной фразой Малахов Толя уже знал — у пациентки съехала крыша. За все время своей работы он ни разу не был в том корпусе: область психиатрии абсолютно его не привлекала.

                                                                                                                                                                   * * *

          Девчонку на каталке плотно укутали целым ворохом одеял, она тяжело дышала под ними, словно только что пробежала стометровку, несмотря на холод на лбу выступили крошечные бисеринки пота. С Анатолия она не спускала глаз, отслеживая каждое его движение, и этот пронзительно-ястребиный безумный взгляд вдруг вызвал у него смутное предчувствие беды. Неотвратимой.
        Малахов толкал каталку и старался на девчонку не смотреть, а через несколько минут он и дышать постарался через раз — вокруг него плавало смрадное облако аромата тухлятины. Просто омерзительный запах! Толик закашлялся, и сбрендившая пациентка посмотрела в его сторону с лютой ненавистью (то ли на него, то ли мимо), даже заворочалась на своей каталке под кучей одеял, пытаясь высвободить зафиксированные руки. Броситься, что ли хочет?