Побег из Тартара. Глава 13. Церемония Единения

        Золотистый дракон изводился от нетерпения в долгом ожидании начала Церемонии неподалеку от Ши Хан, но пока не рядом. Он не сводил напряженного взгляда с маленькой фигурки беспомощного слепого Навигатора, впервые оставшегося без поддержки, мраморный дракон видел, как тот переживает за его сестренку всем сердцем, и в его душе разлилась теплая волна благодарности.
          Армилиос предстал в облике высокого длинноволосого парня в светлых одеждах, на взгляд остальных собравшихся на берегу озера, с удивительно глупым выражением лица. Тут же находился Старейшина становища, самый старый дракон в Поднебесной Долине, такой древний, что и сам не помнил хорошенько, сколько ему лет, хотя бы приблизительно. Он уже давно не участвовал в исполнении Договора, с трудом мог взлететь, от костяных пластин на его хвосте остались лишь разрушенные временем основания, даже просто стоять на четырех ногах ему было тяжело, поэтому он возлежал под тремя персиковыми деревьями, в благодатном тенечке, овеваемый ветерком с озера.
          — Кто здесь претендует на этого Навигатора? — проскрипел он сорванным за долгие годы голосом, открывая церемонию.
          — Я, Армилиос, сын золотистого дракона, претендую на этого Навигатора! — поспешно крикнул Армилиос. От волнения внутри него разбушевалась магическая субстанция, он весь светился и был необыкновенно красив. — Заявляю, что готов сразиться с каждым, кто оспорит мое право пользоваться даром Находящей Пути во Тьме!
          Это была обязательная фраза церемонии Единения, на самом деле никто никогда ничьи права не оспаривал, разве что иногда, шутки ради, кто-нибудь затевал легкую потасовку, чтобы разогнать застоявшуюся кровь. Драконы могли устроить дуэль во время долгого обряда ухаживания, отбивая друг у друга драгоценный дар, но не во время церемонии. Вот только все жители Поднебесной Долины знали насколько дорога Ши Хан своему брату, который вырастил ее с пеленок, поэтому практически все лица дружно обернулись к Фремариосу.
          Мраморный дракон удивился такому вниманию: он вовсе не собирался отстаивать свои права на сестренку: во-первых, глупо — рано или поздно она все равно его оставит; во-вторых, он желал своей сестренке только счастья и в глубине сердца уже смирился с расставанием, понимал, что ей пришла пора устраивать свое Гнездо и переходить на новый уровень — уровень воина. Дар проснулся рано, но тут уж ничего не поделаешь. У Фремариоса был целый год на раздумья: Ши Хан согласна, а значит, согласен и он.
          — Я претендую на этого Навигатора, Темпарос огненный дракон! — внезапно пролетел по Долине хриплый возглас, вихрь огня прочертил черный след в небе над Долиной. На открытую ритуальную площадку выходил плотный коренастый мужчина с ярко-рыжими волосами. — Я оспариваю права золотистого дракона!
          — Претендую! — высокий и худой, если не сказать тощий дракон Градарилос становился рядом с двумя основными претендентами. Он тоже собирался оспаривать права Армилиоса.
          Мраморный дракон сжал кулаки и подался вперед, но Фремариос был заинтересованным лицом и в спорах не должен был участвовать, поэтому его придержали за плечи и он, с признательностью, принял помощь друга.
          На площадке происходило что-то дикое и непонятное. Чтобы несколько драконов оспаривали друг у друга право пользоваться даром Навигатора — такого никто припомнить не мог! Однако, сам Старейшина еще помнил такие бои за право создать свою диаду — давным-давно, чуть ли не три тысячи лет назад, он сам победил в такой вот схватке, молодой и отважный забияка. Неужели это когда-то было? Старый дракон еле слышно вздохнул: и когда успела пролететь его жизнь — кажется, и не жил еще вовсе!
          Изумрудный Ламантирос, друг мраморного дракона, выступил вперед и загородил собой Ши Хан, которая пока не разобралась, что происходило на площадке рядом с ней.
          — Уважаемый Старейшина, имеют ли право эти благородные драконы нарушать церемонию Единения? Ведь золотистый Армилиос прошел через обряд ухаживания, и весь год никто не пытался быть ему соперником? Разве не подтвердил он этим свое особенное право?
          Одобрительные возгласы раздавались по всей Долине — да, мало ли кто чего хочет, нужно заслужить это право оказаться здесь, на церемонии Единения! Всем известно, насколько пугливы и капризны слепые Навигаторы, молодой Армилиос добился согласия сам, а эти явились на готовенькое!
          Ответ Старейшины оказался неожиданным для всех:
          — Они ничего не нарушили. Обряд ухаживания красив, но никаких особенных прав не подтверждает — он такая же традиция, как и бои! Биться за Навигатора могут все желающие (по толпе зрителей пролетел возмущенный и удивленный ропот), но тому, кто вступит в спор, сражаться придется до конца (зрители ошарашенно внимали словам мудрого Старейшины)! Только тот, кто останется в живых продолжит церемонию! Таковы правила — они жестоки, про них забыли, но они никуда не делись. Поэтому я вынужден спросить: будешь ли ты сражаться, Армилиос сын золотистого дракона?!
          «Он проиграет, — понял Фремариос. — Неопытный мальчишка, как он собирается справиться с двумя соперниками? На что надеется? Ну ладно, Градарилос: горючего газа у него немного, но огненный дракон — это уже не шутки. Армилиосу придется повертеться как следует и поработать когтями.»
          Ему захотелось тут же принять истинный облик и унести сестру, спрятать в надежном Гнезде, укрыть магическим Пологом и не выпускать. Что такого в ее даре, что на него потянулось столько драконов? Среди мужского населения Долины так думал не он один, несколько мужчин, сжали кулаки, но принимать истинный облик на церемонии Единения не положено — это разрешено только претендующему дракону. Так было раньше, но, оказывается, они многого не знали об обряде, который всегда был праздником для всех, счастливым соединением любящих сердец, обретением дара Навигатора — оказывается, церемония может нести не только счастье, но и настоящее унижение, боль, гнев и даже смерть!
          — Претендую! — на площадку перед озером шумно опустил грузное тело огромный водяной дракон Лахнас. — Готов оспаривать!
          В обличье человека он оказался высоченным плотным мужчиной с длинными вьющимися волосами, мощной бычьей шеей и такими же плечами, крепкими мускулистыми ногами и наметившимся животом, выдающим его, как любителя хорошо поесть. Ши Хан он годился почти в дедушки, но на такую разницу в возрасте ему было глубоко плевать — по части исполнения Договора и продолжения рода он запросто мог заткнуть за пояс любого молодого дракона, да хоть вот этого, золотистого. Лахнас не сомневался, что расправится с ним, как с бегущим кроликом. В кучке стоящих у озера претендентов равных ему по силе и мощности горючего запаса в легких не годился никто. Водяной дракон заранее усмехался, уверенный в победе, и действительно, каждый мужчина в толпе зрителей понимал, что на стороне Лахнаса все шансы остаться в живых в этой бойне и завладеть Навигатором.
          — Готов ли ты, Армилиос, отстоять свое право на Ши Хан, дочь мраморного дракона? — повернулся к нему Старейшина. — Ты можешь отказаться: тогда в оспаривание вступят остальные претенденты; или можешь перенести ритуал на год: в этом случае дочь мраморного дракона Ши Хан будет дожидаться тебя под опекой своего брата, он же будет хранить кольцо с твоим камнем. Тебе стоит подумать: через год ситуация может измениться, и, вполне вероятно, тебе не придется оспаривать свое право с несколькими претендентами.
          «Отступись! — просигналил ему Фремариос. — Оставь Ши Хан свободной еще на год, а там посмотрим. С Лахнасом, тебе и с одним-то не справиться, а там еще двое претендентов! Они тебя разорвут!»
          Золотистый дракон упрямо сжал губы.
          — Готов!
          Облик человека поменялся, из узких ноздрей вырвались струйки пара — Армилиос заполнял легкие горючим газом, он не собирался позорно отступать.
          — Дурак! — не выдержал Фремариос.
          Он сам не заметил, как обратился в драконий облик, машинально нагнетая в легкие взрывоопасный горючий газ. Тряхнув бровями, он решительно выступил из окружения друзей и встал рядом с золотистым глупцом — решалась судьба его любимой сестренки, а отдать ее жирному Лахнасу или Градарилосу, который своим жестоким поведением в диаде так прославился в Долине, что ни один Навигатор не желал добровольно принимать его зрение — позволить им провести ритуал с Ши Хан мраморный дракон был не намерен. Только через его труп! И плевать он хотел на все правила!
          Старейшина, не ожидавший, что за Навигатора разгорится такое побоище, протрубил предостережение к началу. Молодняк отвели на самый безопасный край Долины, туда же отправили и Ши Хан, которой предстояло дождаться там своей участи. Маленькие драконы с любопытством вытягивали шеи из-за спин взрослых, пытаясь разглядеть, что происходит на площадке для церемоний — они не боялись получить гребнем хвоста по боку или попасть под шальную струю пламени, они еще не понимали всей трагичности момента и возбужденно комментировали достоинства дерущихся.
          Пятеро обернувшихся драконов схлестывались шеями, распахнув над собой купола крыльев и удерживая ими равновесие, пять мощных глоток выплевывали клубы черного огня. От топота ног с гор катились крупные камни, от жара вскипела вода в озере, огненные струи чертили выжженные полосы в зеленой траве, от грозного рева содрогались скалы.
          Когда сплетенный намертво клубок, окутанный черным дымом, поднялся в воздух на площадке осталось лежать растерзанное тело травяного дракона Градарилоса. Удивительно, на что он надеялся со своим хлипким, худосочным сложением? Гибкости и ловкости, какими он и мог только похвастаться не занимать было и остальным. На свою беду травяной дракон уродился без красивого и прочного пластинчатого гребня, без шипов — он был похож на крылатую ящерицу-уродца и от этого всегда кипел злобой на своих собратьев. Свободные зрячие Навигаторы отвергали его камни, смеялись над предложением разделить с ним временную вахту, а не прошедших ритуал Единения зорко берегли их отцы и старшие братья, к ним и близко нельзя было подобраться. Градарилос не мог, как все остальные участвовать в исполнении Договора, ему