натяге, почти каждый день рядом и никогда не разговаривали по душам. Виктору такие разговоры были не нужны, он привык, приучил себя обсуждать житейские проблемы сам с собой, имея преимущество в отсутствии оппонентов. А для Марата ни годы, ни карьерное равенство не могли сгладить кланового превосходства, не позволявшего открыть душу плебею. – Однако, ты забыл о главном предназначении семьи – о продолжении рода.
Антисемьянин рассмеялся, сел в кресле ровно.
- Мне опасаться по этому поводу нечего, младший брат постарался за обоих. Да и вообще: есть ли причина беспокоиться, когда население планеты стремительно увеличивается?
-Но за счёт сереньких, жёлтеньких и чёрненьких, - Марат скривился в презрительной ухмылке.
- Не вижу никакой разницы. Тем более, что очень скоро, думаю, не пройдёт и века, когда оттенки цвета кожи исчезнут, и все за счёт интенсивной миграции и ассимиляции приобретут единый неопределённый цвет, различия останутся только по религиозной принадлежности. В этом мне видится большая проблема Земли – зреют масштабные религиозные войны.
Марат опять поморщился.
- Мне-то какое дело? Я не верю ни в бога, ни в дьявола, ни в Христа, ни в Магомета, ни в Будду, ни в Иегову, вообще ни в какую чертовщину. А ты?
Виктор снова откинулся на спинку кресла, поднял глаза на потолок, чуть покачался из стороны в сторону, раздумывая.
- Аналогично. В том-то и беда наша с тобой: нейтралам в драке всегда достаётся больше всех, лупят-то с обеих сторон.
Марат попробовал увернуться.
- А как же цивилизация? Разум? Прогресс?
- Они-то и есть главные причины интенсивной миграции и вымирания белой расы. Даже жёстче того: не вымирания, а уничтожения. Смотри, что делается в Европе: там уже пришлые качают права, а старожилы задавлены либеральными социальными льготами для азиатов и африканцев, там уже пришлые недоразвитые цивилизации почти сравнялись по численности с цивильными аборигенами. И так было всегда, только раньше процессы переселения и ассимиляции в отсутствие быстрого транспорта проходили медленно и менее агрессивно, а сейчас – стремительно. Цивилизованная белая раса, убаюканная прогрессом, материальными благами и либеральными мыслями, неразумно вложила в руки дикарей дубину, думая, что они последуют примеру белых и начнут вкалывать и думать наравне с ними. А тем это зачем, когда можно пристукнуть мягкотелого собственника и отобрать у него блага? Так было всегда, войны никто не отменял и захватническую борьбу за чужое добро – тоже. Только борьба становится ожесточённее и бескомпромисснее, и в ней мы, слабые телом и с разумом, разъеденным либеральными идеями, непременно проиграем, как проиграл, погибнув, древний Рим, фараоновский Египет, христианская Испания и другие. – Виктор усмехнулся. – Но наше отсталое государство, скорее всего, погибнет последним, у нас отнять пока нечего, подождём падения Европы.
- Что ты предлагаешь? – Марат с усилием подавил зевок.
Виктор Сергеевич, заметив, улыбнулся ещё шире.
- Ничего. Природа сама всё устроит, и никакие примочки в виде нашего материнского капитала и зарубежных пособий для многодетных не помогут. Чему быть, того не миновать. Сочиняй эпитафию и живи по Горацию: срывай день, пользуйся каждым, не надеясь на будущее.
Марат рывком встал.
- Спасибо за совет, успокоил, - посмотрел внимательно и насмешливо на оракула апокалипсиса. – С чего это у тебя такие мрачные мысли с утра, да ещё и в выходной? Из-за Веры?
Демограф улыбнулся в ответ только сощуренными глазами.
- Потому и мрачные, что выходной. Не люблю простоев, не умею себя занять чем-нибудь кроме работы.
- Я тебе помогу, - обрадовал подельник. – У меня сегодня дежурное свидание с дочерью, поедем? Сам развлечёшься, и мне поможешь, отвлечёшь Эльвиру, а то она словно надзиратель постоянно подглядывает за нами, отравляя доверительную встречу отца с дочерью. Поедем?
Виктор чуть замялся, соображая, нужна ли ему эта поездка. Он, конечно, знал о разводе Марата, но не придал чужому неприятному событию никакого значения, поскольку его оно никак не касалось.
- Далеко ехать?
Поняв, что неожиданное приглашение будет принято, Марат оживился.
- На мою дачу, что досталась Эльвире, - он улыбнулся. – Ты ведь у нас ещё не был? – спросил, будто в том была вина Виктора Сергеевича. Он ему нужен был сегодня не только и не столько для отвлечения бывшей жены. – За час доберёмся, если не застрянем в пробке. – В его голосе даже появились просительные нотки.
А Виктор Сергеевич, колеблясь, не знал, как отнестись к предлагаемым более близким отношениям того, кто за почти десять лет ни разу не сделал даже малейшей попытки разрушить клановый барьер. Что ж, можно попробовать, он ничем не жертвует, ничем не поступается, кроме свободного времени. Главное – не дать втянуть себя в роль бедного родственника.
- На чём поедем, на её «Тойоте»? – улыбнувшись, согласился.
Марат выключил так и не использованный компьютер.
- На моей «Ниве», доставшейся после раздела. Удобная, однако, тачка.
- Где же ты живёшь теперь? – поинтересовался Виктор, тоже гася монитор и осторожно нащупывая тропинку в ту среду, куда не допускали, считая, что рылом не вышел.
- У родителей, - голос Марата приятельски помягчел. – Лафа: пришёл, когда захотел, поел вдоволь без попрёков, завалился на диван и балдей вместе с телесериальными мурлами. – Чего хотел при женитьбе, то получил после развода.
- Одного не хватает, - поправил холостяк, - самого существенного.
Марат коротко хохотнул.
- Без проблем. Предложения превышают спрос. Пошли?
