ВСЕ МЫ В ПРИНЦИПЕ ОДИНАКОВЫЕ

   Взглянул на себя на миг со стороны и – ужаснулся. До чего уродлив, стар, неприятен…
И подумал: ну вот зачем мне такие смотрины? Что мне эта правда дает – для настроя, уверенности в себе, творческого драйва? Только силы убывающие подрывает.
Нет, лучше не смотреть, не думать, а так и считать, что ты по-прежнему молод, красив, талантлив, и впереди еще не один срок…
Но тут подумал: а чего ж тогда злишься, когда всякую лажу по ТВ гонят? Почему к себе ты такой сверхщадящий,  обходительный, а от государства нашего требуешь полной правдивости: чтобы доходы свои истинные заявляли, все свои негласные намерения поведывали, мифы всякие красивые из истории развеяли… В общем, всю подноготную тебе подавай.
Значит, себе ты такие поблажечки делаешь, а Отечеству в этом естественном праве сурово отказываешь?
Не нравятся тебе эти бодренькие телеголоса, словно всё у нас на первом месте, эти извилистые речи, хитрые недомолвки…
Да ты еще больше, чем они, врешь. Смеешься над такой однобокой и угодливой аналитикой, – а про себя и половины не рассказываешь. Ни о своих потаенных желаниях, ни о своих очень странных симпатиях, заначках… У других всякую мельчайшую фальшь ловишь, а себя тихонько из под огня вывел. Президента всенародного и то, наверное, больше обижают, чем ты себя.
Даже не хочешь признать, что чавкаешь.
Сам же плакался, что в детстве мало хвалили, не учили гордиться собой,  как юных самураев, что, дескать, ты лучший, а от государства требуешь какого-то неадекватного самобичевания, самоунижения...
Самураев, блин, больше почитаешь, чем родную власть.
Нет уж, давай все же определяться, дорогой правдоискатель. Как-то нехорошо ставить себя в такое выгодное положение по сравнению с бедным Левиафаном. Получается, у себя в глазу ты и бревна не видишь, а у государства…
В общем, либо ты отменяешь все свои требования к нему, позволяешь ему врать, что-то скрывать, хвалиться в целях укрепления, единения, всякого там импортозамещения…
Либо сам даешь признательные показания по всем статьям, и уже больше не отмахиваешься от своего милого портрета. Ну, по крайней мере, чтоб было видно, что все мы в принципе одинаковые.
А по-другому будет уже нечестно.