Напасть. Гл.1

голос незнакомца постепенно сводит Фому с ума. 
- Чего ты, от меня хочешь? - Фома, уставившись на незнакомца, почему то заставляет себя сдержаться.
- Это я чего-то хочу? Ха-ха-ха! - дикость смеха незнакомца переводит Фому из состояния алкогольной нетрезвости в гневное помешательство. - Лучше попрощайся со своими друзьями, которых ты неразличимо видел, или же различимо не увидел, - гнет свою линию незнакомец, явно пытаясь вывести Фому из себя.
-Ты не заставишь меня сделать то, чего ты хочешь, - глаза Фомы налились кровью, и он, в ответ на эти однозначно провокационные слова незнакомца, скрепя зубами и, сжав бокал до степени обеления костяшек пальцев, как мантру твердит эти слова. 
- А впрочем, не важно, что ты видишь, - незнакомец, неожиданно вздохнув, вновь удивил Фому этой своей резкой метаморфозой. - Либо ты себя обманываешь в своем представлении реальности, либо же реальность обманывает тебя, представляясь такой. И здесь, можно сказать, нет большой разницы, и только твой выбор видения позволяет тебе выбрать между существованием и жизнью. И вот это-то и есть твое: на самом деле, - незнакомец вновь делает вдумчивую паузу, - Впрочем, ты уже ничего не исправишь, и тебе только и остается как, на… - незнакомец вдруг резко вскакивает со своего места, и выплескивает в лицо Фомы содержимое непонятно откуда взявшегося у него бокала. Фома же, в свою очередь, зажмурившись от этого всплеска активности незнакомца, уже со своей стороны, чисто рефлекторно выплескивает содержимое собственного бокала в сторону незнакомца. 
- Ах ты, бл*ть! - к удивлению Фомы, первой реакцией на его метательные движения стала изменившаяся интонация незнакомца, причиной чего, как выяснилось спустя мгновение, послужило то, что на месте незнакомца уже никого не было, а звук голоса донесся с другой стороны дивана, который находился в совмещенной с ними кабинке. Куда, вероятнее всего, Фома и выплеснул содержимое бокала. Но Фому мало интересовали обстоятельства дел за той стороной дивана. На этот раз, его больше волновало то, куда собственно так слишком незаметно, или крайне заметно, исчез незнакомец. 
- Тьфу. Я уже стал рассуждать как он, - передернуло Фому. 
- Ну и кто тут, покойник? - в окружении кодлы своих приятелей, задержавшись на неприлично долгое время, потраченное на осознание случившегося, а также, на сборы своих растележенных костей, где ребром встал вопрос: а не трусливые ли они, часом, псы, наконец-то заявился весь татуированный, смахивающий своим прикидом на байкера, обладатель этого рассерженного хриплого голоса.
- Ну, судя по тому, что ты это спросил, ты не питаешь на счет себя особых иллюзий, и оставляешь этот вопрос открытым, - после небольшой паузы Фома, приподняв голову, на мгновение удержал в устойчиво открытом состоянии рты всех зашедших сюда - все-таки, наверное, плесень моторную отдела маркетинга какого-нибудь автосалона. 
- Он че, бессмертный что ли? - придя в себя после первого эмоционального шока, как по написанному кем-то в сценарии, ища поддержки у своей компании, выразил беспокойство за Фому, а также, за себя, вожак этой стаи. Но Фома не собирается не только что-то объяснять, но и рассказывать о себе всем кому попало. Ему также не нужно особое зрение, чтобы увидеть, что под этим грозным татуированным видом каких-то там дьяволов воплоти, скрывается прибитый офисной работой планктон. Который изредка, по выходным, вырываясь на свободу, переодевается в эту отвязность и, наливаясь алкоголем по самое не хочу, пытается соответствовать своему отвязанному имиджу. Так что, у Фомы особого выбора не было. Только ярко лишив эту кодлу своего вожака, можно было с минимальными потерями, как для себя, так, пускай и для них, вернуть их обратно в свое офисное стойло. 
- Закрой пасть! - рев Фомы заглушает шум музыки, а последующий за ним резкий удар в лоб вожаку, позволяет тому очень эффектно скопытиться с ног, погрузив вместе с собой в небытие, как зала, так и свое собственное, часть непредусмотрительно занявших позицию позади этого тату вожака и его корешей. И, наверное, на этом можно было бы ставить жирную точку, но, видимо, Фома все же просчитался, не учтя степень нагруженности этой приятельской кодлы, где скорее не храбрость, а определенная заторможенность решала все за них, решивших не отступать со своих позиций. Так что, необходимость выбить дурь из их голов, со всей своей нестерпимостью, непреложной задачей прямо сейчас встала перед Фомой.
Что ж, если хрусталь или же просто стекло бьется о чей-то лоб, то значит это кому-то нужно. Так очкарик, привыкший видеть мир сквозь свое технически близкое к его глазам стекло, после того, как торпеда с пивом, обрушилась на его голову, залив его с ног до головы, наконец-то смог получить возможность увидеть мир во всех его красках, которые лучше всего видятся в его лежачем положении, откуда открываются виды, существовавшие только в бурной фантазии этого юнца.
Если брызги крови, вместе со слипшимся потом обрекают вас на выразительность вида, то это, наверное, предусмотрено природой, как реакция на спонтанную вашу близость разности подходов по тому или иному вопросу, которые обязательно ведут к соприкосновениям ваших крайностей, которые без того жить не могут, чтобы чем-нибудь вас не задеть. И вы, стараясь доказать свою правоту вон тому, имеющему свое отличное от вас мнение, и отвечающего на ваш правый выпад своим левым. После чего, не гнушаясь копипастой, он со своей стороны делает такой же опасный для вашей челюсти правый выпад. Но вы, как первый применивший этот контраргумент, знаете, чего ожидает от вас оппонент, и поэтому, вместо того, чтобы уйти влево, заблаговременно применяете свою ногу. Наскочив на которую, он, своим, не выставляемым наперед, но почему-то всегда оказывающемся в авангарде нападения местом, завывает от боли. После чего, вам только и остается, как боковым ударом, заткнуть пасть этого нытика.
Если мебель проверяется на прочность человеческим материалом, то значит, имеются свои материальные претензии, как к тому, так и к этому древесному материалу. Скамейка, переломанная надвое об хребет этого лба, еще раз заставила Фому убедиться в том, что этого дуба, так просто не возьмешь на излом. 
Если на телах соперников рвутся рубашки, то значит, что уже твоя рубашка не настолько ближе к твоему телу, и пожалуй ты не прочь сорвать любую рубашку с чужого плеча.
И если свет тебе не мил, то значит свинцовая тяжесть, после удачно пропущенного удара от этого дуба, уже навалилась тебе на веки и вместе с телом, погружает тебя куда-нибудь, к примеру, под стол. 
- Фома, теперь всё. Можешь открыть глаза. - чьи-то руки отнимают прижатые к глазам руки Фомы, до сознания которого сквозь туман неизвестности доносится чей-то женский голос.

Точка отсчёта.
В одном из пивного типа ресторанов, оставшись один на один со своими мыслями (все ушли на танцевальное поле боя), уставившись в бокал стоящего перед ним пива, плевать на всех хотел, но только не в пиво, сидит обычный человек Фома.
–Ты, когда уходишь в себя, то всегда ли можешь отличить, говоришь ли вслух или про себя? – вдруг сквозь музыкальную шумность бара прорезался голос незнакомца, который и вывел из себя Фому. 
–А ты, кто? - Фома с удивлением воззрился на сидящую по другую сторону стола, непонятно откуда появившуюся фигуру незнакомца, который из-за скудности барного освещения был едва ему различим.
– А разве это важно? - наглость незнакомца, видимо не знает пределов, раз он, усевшись за занятый столик, еще задает такие дерзкие вопросы.
– Мне, конечно, по хрен, но если меня не то что не игнорируют, а в некотором роде даже задевают, то хотелось бы знать. А с какой это стати, ко мне возник такой интерес? - с расстановкой акцентов ответил Фома, после чего слегка придвинулся к столу для того чтобы попробовать рассмотреть эту наглую рожу.
– А разве ты, кому то интересен, кроме себя? - незнакомец, хоть и незаметно, но явственно для Фомы, ухмыляется и однозначно переходит все рамки приличий.
– Ну, ты, я смотрю, наглец. - Фома наконец-то решает указать незнакомцу на подобающее ему место.
– Ну, не больше твоего - теперь уже открыто хмыкнув, незнакомец так и лезет на рожон. Но Фома, отпив приличный глоток пива, дает ему еще одни шанс на исправление. - Ладно, буду иметь в виду. - Фома сделал паузу на дополнительное полоскание своего горла. - Так может быть тебе уже пора представиться? - задал вопрос незнакомцу Фома. 
– Ладно, я не буду ворошить время, в попытке уточнить эту временную точность - пора, и на твое усмотрение представлюсь.
Видимо, без всяких туманных предисловий, этот незнакомец своей жизни не смыслит.
– Если уж я сказал «А», то пусть я и буду «Аз», - несколько смутил своим представлением Фому незнакомец.
– Нет уж, не надо мне тут придуриваться, а говори, как оно есть на самом деле! - удивленный таким придурковатым поведением незнакомца, Фома даже не сумел рассердиться на его не ловкие уходы от вопроса.
– А ты сам-то знаешь, что такое есть на самом деле? - незнакомец, по всей видимости, и вправду не того, раз так и нарывается на зубодробительный ответ, который как вариант, наконец-то предложил Фома. - Сейчас я тебе врежу кулаком в лоб, и ты со всей очевидностью сам дашь мне ответ, что есть на самом деле. 
– Что ж, не могу не согласиться с такой интерпретацией, на самом деле, - незнакомец, видимо, не спешивший ознакомиться с этой данностью реалий мира, немного отодвинулся от стола. 
– Ну, так что? - Фома, взяв инициативу в свою руки, стал более требовательным к незнакомцу.
– Ну, тогда, можешь меня звать Андреем… Первозванным.
Видимо, Фома поспешил на счет незнакомца, которого, по всей видимости, так просто не успокоишь... 
– Не много ли ты, на себя берешь? - всё же улыбнулся Фома. На что незнакомец, вновь пододвинувшись вперед к столу, заявил:
– Я же тебе уже говорил, что, во-первых, ты не меньше моего берёшь, ну а во-вторых, ты сам считаешь, что больше твоего никто и не сможет взять.
– Да откуда, ты такой взялся? - Фома уже не сдержался и эмоционально выплеснул из себя этот вопрос. 
– Да кто, знает. Может я как-то зашел в ту ведущую в бар дверь и попал сюда, а может, я наоборот, не заходил, а уже был здесь. 
Незнакомец сделал паузу для раздумья и, что-то там надумав, продолжил: - А может, меня и вовсе не существует.
– Чё за бред?! - Фома, конечно, любит всякую таинственность, но только в кино, а не так, прямо ему в лицо сидеть и нести всякую чушь.
– Бред, не бред… а хочешь, я тебе сейчас покажу, что такое бред на самом деле? - серьезность незнакомца начинала пугать Фому. 
– Зачем это? - стиснул зубы в ответ Фома.
- Ты же меня уже убедил в своей интерпретации, что такое есть на самом деле. Так почему бы тебе не дать мне шанс показать свое видение этой реальности? - незнакомец был предельно логичен.
- Валяй, - только и махнул в ответ Фома, чувствуя, что того не переспорить.
- Тогда на мгновение закрой глаза, и ты все увидишь, - как-то очень вкрадчиво проговорил незнакомец.
- Чего я, еще не видел? - чувствуя какой-то подвох, Фома, боясь, как бы этот чудик не укусил его за нос, ушел в отказ. 
- Ту часть бреда, в котором я на самом деле не существую, и в любой момент могу исчезнуть.
Как-то уж слишком замысловаты