раз выходил рыбак на улицу, и было ясно Распутину, что хорошим это дело не кончиться. Слишком длительной была подготовка, к этому странному «маскараду» Природы, с лёгкими её переодеваниями, в непонятной тишине.
- Надо мне уходить отсюда: снег всё усиливается. Выбираться на трассу, пока лыжню не замело. А то потом придётся мне купаться по пояс в снегу, потому что наст меня не держит. Глубоко бороздить придётся, не разбежишься.
- Проверим сетки, и с рыбой уйдёшь домой. А лучше переждать, пока вся канитель кончится! - упрашивает Коля друга.
- Из-за пяти карасей время терять глупо. Уже и ветер начинается! Время дорого!
Знает Пыхалов, что Гришка никого не слушает. И что говори ему, что ни говори, то толку никакого. Хотя и мыслит он логически, только бы успеть все сделать вовремя.
А друг, уже на улицу выметнулся, и прикрыл за собой дверь землянки. Он торопился успеть, этого не скроешь, но было уже поздно это делать.
Ветер всё усиливался, и уже переметал снегом вчерашние Гришкины следы. А по заливу их уже занесло. И Вити Синицкого тоже нет на месте, хотя тот свои сетки не мог утром не проверить.
- Надо вернуться, лучше не будет! – думает рыбак. – Но, как всегда русское упрямство мешало ему это сделать.
За заливом, небольшая, открытая полоса, до Первой речки. Её надо быстрее одолеть. Но не тут-то было. Тяжёлая мгла, мигом осела на землю. И если он раньше видел, хоть какие-то мутные очертания больших релок, с обеих сторон от себя. То сейчас они исчезли, и даже ближайшие кусты, уже виделись с трудом. Ещё немного времени прошло, и кусты тоже исчезли. Складывалось такое впечатление, что вытяни руку и её не увидишь.
А тут, ещё как назло залез он в снежный занос. Намело столько, что ноги до земли не доставали.
- Эта полоса узкая, - успокаивает себя Распутин. - Она не может быть большим полем, надо одолеть её! И всё это придётся делать в крутящемся вихре снега.
- Не верил ты Гришка, что люди так глупо гибнут в метель. А вот и сам попался. Ни каких берегов не видать, ни каких ориентиров.
- Без паники на корабле! – приказывает себе Распутин. – Главное сейчас сохранить свои силы, и не сбить дыхание.
Пройдет он метров десять, и отдыхает. Успокоится рыбак, и дальше снег месит. Скоро Гришка вышел на русло речушки, здесь ветра было поменьше. Немного дальше прошёл, и наткнулся на деревянные останки лодки.
Теперь он точно знал своё местонахождение. Ещё раньше, он всю эту речушку руками прощупал. Таким необычным образом ловил здесь карасей, бывало, что и по три ведра налавливал. Но это летом всё было.
- Здесь недалеко землянка Виктора, - успокаивает он себя. - Главное в этой «круговерти не проскочить. А то в двух шага пройдёшь и не заметишь её. И такое возможно.
- Ты мой Гришка! – напевает ему ветер, но у рыбака своё мнение на этот счет.
Вспоминается ему Учебный отряд подводного плавания, где он курсантом начинал свою службу. И командир взвода старшина первой статьи Коноплёв: - это был его коронный номер. Но с нескрываемым уважением всё это говорилось в Гришкин адрес:
- Я говорю Распутну, он тогда ещё в Экипаже был, по гражданке одетый. И я за «молодыми» приехал, что бы его в учебку забрать.
- Ты у меня строевым шагом ходить будешь, и честь мне отдавать! Ты понял меня?!
- А он мне! - «х… на-ны» старшина!
Весь взвод курсантов смеётся: «было такое Гришка?»
- Было! Чего там скрывать! Теперь я с нарядов не вылажу!
- Не знал я тогда, что инструктора «такой борзости» курсантам не прощают, а тут сам комвзвода попался. Да ещё навеселе он был. А я на гражданке не привык к такому отношению к себе.
- На то она и учебка, что бы ломать человека, – закончил он свою мысль.
Пройдёт Гришка немного, и отдыхает. Ему главное сейчас не потерять направление, в неизведанной стихии, и он потихоньку движется вперёд, берёт своё.
В этой мрачной, и снежной круговерти, время тянется мучительно долго. И тут никак нельзя поддаваться панике. Потому что ты находишься в невидимом, замкнутом пространстве мрака. Оно как одеяло висит, того и гляди, что тебя накроет, а это страшно.
- «Как в кастрюле с борщом!» - подшучивает над собой невесело Распутин. Но и отчаяния у него нет. – «Не курёнок я!», ещё не попался!
И опять рыбак, в снежный занос угодил. Потихоньку-помаленьку, Гришка начал назад сдавать, что бы совсем опору под ногами не потерять.
И по краю, чуть ли не на ощупь обошёл занос. И опять перекур!
Сильный боковой ветер, не прекращается. Можно и по нему ориентироваться. Но где гарантия, что тот в любую минуту не поменяется. И тогда начнёшь, как зайчик по кругу ходить, а это гибель!
- Главное сейчас, сохранить дыхание и спокойствие! – повторяет себе Распутин. – Всё как в торпедном аппарате. И это уже проверено.
Многие не выдерживают такого испытания. Когда за тобой захлопнулась задняя крышка торпедного аппарата. И ты надёжно, за толщей металла, изолирован от всего живого мира.
- Тебя уже нет нигде, хотя ты ещё живой! – закрадывается в мозг невесёлая, паническая мысль.
- Растёт давление в ушах, затем аппарат заполняется забортной водой. И тебя, как лягушонка прижимает к верху торпедного аппарата.
- Подводник лежит, на нём водолазный костюм, и дыхательный аппарат. В таком положении дышать тяжелее, чем обычно. И это всё закономерно. Но это тоже сигнал в мозг человека к панике.
Пересилил себя, и ты прошёл испытание. Открывается передняя крышка торпедного аппарата. Впереди появляется какой-то просвет, и ты начинаешь двигаться к жизни. И хоть неловко это делать, в «железной трубе», но ты уже человек, востребован жизнью. А это счастье для подводника.
Почему сейчас, так обострено мышление? Хотя Гришка на удивление спокоен. Выходит, что пригодились ему старые флотские навыки. Это трудно объяснить.
А тут и дымом потянуло. Всего на мгновение ветер поменялся, и принёс радостную весточку Распутину.
- Это Витина землянка! – понял рыбак. – Вышел к ней, как по компасу.
Посмотрел он на часы, и удивился: прошло больше часа, как он ушёл от Коли Пыхалова. Хотя по прямой линии, здесь всего километр расстояния.
- Я всё время ждал вас дядя Гриша, - скажет ему потом Синицкий. - Я очень переживал за вас!
И нельзя было ему не поверить: глаза это зеркало души! В них и сейчас появилась «та давнишняя тревога».
- Приятно было это слышать Распутину: хоть один человек думал о нем. А это много тогда значило, когда ты шёл по краю бездны.
Но всё это было потом. А сейчас рыбак не стал заходить в землянку. Он почувствовал уверенность в себе: сейчас он на правильном пути, а это самое главное для него.
- Да и ветер здесь тише дует: мешают ему разгуляться высокие кустарники.
- Главное, реку перейти! – думает Распутин. - Под снегом вода может быть.
- Даже в самые сильные морозы такие гиблые места на реке попадаются, не бывает там льда.
- Или верховая вода может пойти, под снегом её всё равно не увидишь, - и так, может быть!
- Значит, попался рыбак! На то она и тайга, что бы постоянно испытывать человека.
За рекой густые заросли ивняка, и нет здесь ветра. Даже кое-где, Гришкины следы видать. Можно отдохнуть, и дальше двигаться.
Теперь дорога по лесу пойдёт, а это уже спасение для человека. Он защитит сейчас человека, хотя тот много зла ему сделал.
Четыре часа Распутин выбирался до трассы. За это время обо всём он успел передумать, но в своём поступке не раскаялся. Ещё было достаточно сил в нем, что бы с судьбой спорить, и он делал это.
Вышел рыбак на дорогу, а тут и солнце на небе появилось. В мгновение ока, от туч ничего не осталось. Чудное диво: и даже ветер прекратился.
И теперь, блистает зимняя природа во всем своём великолепии. - Чудеса, да и только: зима с весной, о красоте спорят! Кто красивее?!
Стоит Гришка на дороге до нитки весь мокрый, и неимоверно усталый, но всё же счастлив он. И ангелы хранители с ним: ещё одно испытание пройдено.
Никто не знает, где настигнет,
Прервёт твой шаг, или полёт.
Где может быть, твой взлёт последний,
И может быть последний вздох!
Эти слова сам Распутин написал, за всю свою жизнь он получил на это право!
