Слова, которые однажды были мною написаны в десятках тетрадей, превратились в пепел. Пепел, который словно в снежном танце, в паре с искрами огня моей умирающей души, падал вверх, на потолок. А мне лишь оставалось пустыми глазами наблюдать за этими танцующими лоскутами. Я глубоко вздохнул и поднялся с пола. Пес все ещё смотрел на меня своими зеркальными глазами, в которых я увидел то, чего пожалуй мне не следовало видеть. Я не смог оценить и дать характеристику этому взгляду. Спустя пару мгновений лишь отметил для себя, что надоедливый свинцовый дождь с грозой наконец-то прекратился. Возможно все же из-за того, что действие таблеток прекратилось, либо трезвость пришла внезапно. Неважно. Я, оглядываясь по сторонам, больше не видел лютых глаз, не слышал десятков клацающих челюстей. В голове практически стало ясно. Вряд ли это побочный эффект. Пора уходить. Мне нет здесь смысла. Нет теплого места. Почти все стало на свои полки в правильном порядке. За исключением одного.
« Я иду к тебе. Уже никогда не будет болеть. Я уже близко. Осталось совсем немного. Я наконец-то начну жить…»
Прости, что был грубым и вспыльчивым. Прости за те слова, что успел с дуру наговорить, и тем более прости за те, которые не сказал, так и не набравшись смелости, сил. За глупые и опрометчивые поступки, за ошибки и неправильные выборы того, что должно было сыграть нам на пользу. Прости за злобу и ненависть. Я сам сделал себя таким. Я не хотел. Мне жаль, что не получилось стать для всех одинаково хорошим, соответствующим вашим правилам и привычкам. Жаль, что не оправдал всех ваших ожиданий, которые вы на меня так слепо, но столь свято возлагали. Жаль, что подвел вас. Прости, что подвел тебя. Касательно всего… Ставлю жирную точку.
Закрыв глаза, я очутился в каком-то абстрактном мире. Передо мной стояла дверь. И нет пути назад тому вошедшему, кто захотел полюбопытствовать, что находится за замком этой двери. Я знал это. Точнее осознавал. Я готов, и готовил себя не один год. Все маршруты давно были начерчены, порой я даже сам сидел с линейкой и циркулем за этой картой. И теперь я здесь. Не спуская взгляда от двери, сжав скулы, я двинулся вперед, к ней. Шаг за шагом, все ближе и ближе. И вот я уже тянусь к ручке и поворачиваю её. Щелкнуло. Дверь распахнулась и перед моим взором воцарилась тьма. Но не такая как раньше, чем-то отличимая. Я на последок оглянулся и увидел, что за моей спиной стоит тот самый пес с зеркальным взглядом, а за ним, на небольшом расстоянии друг от друга сидят остальные. Я развернулся, присел на колено, и пес подошел ко мне. Не знаю сколько мы смотрели друг на друга, возможно около минуты. Я снял с шеи серебряную цепочку, на которой висел кулон в виде солнца. Клипса щелкнула, и теперь у пса было нечто похожее на тонкий, блестящий ошейник.
- Теперь ты не пес дождя. Теперь ты пес солнца. Уходи к своим.
Я встал, вновь развернувшись в сторону двери, и сделал первый шаг в ожидающую меня тьму. Оглянувшись напоследок, я обратил внимание, что псов уже не было, а где-то на горизонте абстрактного мира начиналась новая гроза. Они ушли. Ушли в поисках новых жертв. Они – это тьма и безысходность, которую каждый из нас себе накручивает и не может выбраться из болота собственных предрассудков. Они это наши ошибки. Жить прошлым нельзя, это пагубно влияет на нас, это съедает нас изнутри, вызывая невыносимую боль. С этими мыслями я сделал ещё несколько шагов вглубь открытой двери и темнота полностью меня растворила. Дверь закрылась. Навсегда.
«Я хочу посмотреть в твои глаза… Хочу ещё раз утонуть в этой бесконечной пучине холода и тепла, добра и зла, дня и ночи, света и тени, огня и воды, которая отражается в зелени твоих глаз… Это словно наркотик. Настолько сильный и прекрасный, ради которого не страшно потерять абсолютно всё. Не страшно уйти по накатанной. Не страшно падать во тьму. Я готов к этому. Я смирился с этим полётом…»
День 338. Едва проснувшееся солнце пробивало сквозь окно свои первые, ещё не окрепшие лучи света, освещая комнату. Тьма постепенно отходила. Теперь можно было разглядеть крупную книжную полку с сотнями книг. На стене висели картины разных жанров, разных художников, но в основном преобладали картины, написанные в экспрессионизме и сюрреализме. Свет падал на стены, окрашенные в слегка оранжевый цвет. По телевизору играла какая-то рок группа, выдавая иногда драйвовые, а иногда блюзовые мотивы. Воцарилась полная гармония. Полная тишина. Полный порядок. За исключением одного. На полу лежала окровавленная оболочка того, что могло когда-то чувствовать, думать, радоваться, грустить, любить. Он не был плохим, как и не был хорошим. Бледная кожа и холодное тело. Он всегда стремился быть героем, которым ему не суждено было быть, и в итоге стал никем… .Ничем… .Рок-н-ролл по телевизору был в самом разгаре. Наконец-то первый луч солнца прошел всю комнату и остановился. Прямо на недавно написанной надписи: «Закрой глаза».
Спасибо всем, кто прочитал!
С уважением, ваш безумный Джанкк Вичичёрч.
