Александрия. Глава1. Возрождение империи

было?

- На утро Агриколай их всех там же, на берегу, вместе с той баней сжег. После этого многие из наших отказались подчиняться ему, а на следующий день командира нашего нашли мертвым, пес его знает, что с ним стало. Только легион после этого распустили по приказу августа Ликиния. Вот так. – развел руками бородач, как человек, совершенно покорившийся своей печальной судьбе.

- А Константин христиан привечает, - мрачно заметил вдруг один из римлян, нарушив воцарившуюся после рассказа бородача тишину.

- Какое жестокое божество… - проговорил Саратий, потрясенный услышанным рассказом.

- Но и силу духа недюжинную оно дает своему воинству, - быстро отвечал ему родственник бородача, а последний лишь молча нахмурился.

- Силу надо в себе иметь, и рассчитывать только на себя, только на свои собственные силы! - уверенно и горячо высказался Валерий, вызвав довольные усмешки на лицах воинов.

Разговор прервал капрал, вернувшийся в палатку позже всех.

- Кто из вас Валерий Галл? – бросил он новеньким.

Валерий поднялся со своего места.

- К кентуриону! - скомандовал ему начальник.

Валерий так и просиял, и тут же глянул на друга, спеша разделить с приятелем радость. Тот понимающе кивнул.

- Ты что, оглох? – удивился капрал, привыкший что все его команды исполняются не иначе как молниеносно, и недобро глянул на юношу. Тот в ту же секунду поспешил исчезнуть из палатки.

- Что за форум тут устроили, всем спать! – устало приказал начальник. Хотя и без приказа все солдаты уже разошлись по местам.

Валерий родился в Александрии. Мать его, Биррена, была из римлян, её родители переехали когда-то в Египет по торговым делам. Отец - Титулей Лонгин – из нарбоннских галлов. Некоторое время он служил на флоте, на базе Августа в Александрии, тогда же и познакомился с матерью Валерия. Через несколько лет после рождения сына перевелся в легион, по рекомендации своего командира и префекта. Однако, где бы он ни был, он никогда не оставлял семью своей помощью. Даже когда сын вырос и стал способным сам зарабатывать на хлеб, отец продолжал исправно отправлять им средства к существованию.

 Они долго разговаривали. Сперва о матери Валерия и о том, как проходила его жизнь до поступления на военную службу, затем о его будущей карьере в легионе, после отец стал рассказывать о себе, своем детстве и своих родителях…

- Валерий, ты спишь, - толкнул его отец.

Валерий, действительно, к своей досаде, понял, что незаметно для себя заснул посреди разговора.

- Отправляйся-ка в свою палатку. А то ещё проспишь утром, а ваш Аурелий - человек серьезный, шутить не любит, - сказал Титулей сыну. – После ещё поговорим…
 
 
 
 Ему снится жаркий душный день. Но, несмотря на зной, не только под тенью портиков, но и на открытых сидениях, под прямыми палящими лучами солнца уже не найти ни одного свободного места. Все двадцать шесть рядов мраморного амфитеатра ипподрома заняты шумной пестрой публикой, и даже на боковых ступенях не протолкнуться.

 Они все собрались здесь ради него, и он благодарен им за это. Он обводит взглядом многочисленные приветствующие его ряды зрителей. У него с публикой взаимное обожание. В одной руке держа вожжи, другой он приветствует своих почитателей, получая в ответ одобрительный радостный гул.

Выгодный жребий при расстановке – значит Фортуна на его стороне, а его долг теперь -  правильно использовать благосклонность богов и не оплошать. Ещё раз быстро проверяет крепления и упряжь – да, разумеется все в порядке.

Префект подает знак к началу состязаний, заезд дюжины колесниц стартует, биги трогаются с места.

Он сразу набирает предельную скорость и вырывается вперед, интрига – не его стиль. Все соперники следуют за ним чуть поодаль. Некоторое время возницы ведут лошадей ровным галопом, наслаждаясь скоростью, и предоставляя зрителям возможность просто наблюдать грацию и силу лошадей.

Вскоре публика начинает демонстрировать нетерпение, свистом и выкриками требуя начинать соревнование.

 Первыми срываются аутсайдеры: некоторые из них делают отчаянную попытку прорваться поближе к лидерам. Публика с неослабевающим вниманием следит за борьбой, развернувшейся внутри вереницы колесниц, сопровождая все действия гонщиков оживленным обсуждением и подбадривающими выкриками. Внезапно волна разочарованно-испуганного гула накрывает цирк – это значит, что кто-то сошел с дистанции... Луций. В этот момент совсем близко от колесницы Валерия из ближайших зрительских рядов раздается резкий свист, что выводит из себя бегущую ближе к зрителям Фортунату - та дергается, предприняв было попытку встать на дыбы, но своевременный и жесткий рывок вожжей возвращает её в прежнее спокойное расположение духа.

Лошади, в шорах не видя ничего, кроме участка дороги прямо перед собой, несутся бешеным галопом, подчиняясь малейшему движению вожжей. Солнце печет. Валерий быстрым движением правой руки стирает капли пота со лба. Хочется сбросить с головы тяжелый шлем. Надо будет добиться права выступать без него.

 Лидеры определились, большая часть заезда пройдена, пришло время решающего этапа борьбы за победу.

Один из преследователей атакует фаворита. Валерий придерживает лошадей, чтобы не вылететь за поворот, и, избегая таким образом опасности, немного уступает. При виде этого часть зрителей – его почитатели и те, кто делали на него ставки, с негодованием вскакивают с мест. С трибун обрушивается шквал проклятий. Другая часть зрителей, стараясь перекричать всех остальных, своими возгласами поддерживают новых лидеров. Под вопли, топот и свист неистовствующей публики, вырвавшиеся вперед биги начинают острую борьбу за первенство, в результате которой одна из них влетает в поворотный столб, её возницу от сильного удара выбрасывает из колесницы на дорогу, одна из лошадей падает, вторая с испуганным ржанием встает на дыбы, а ошалевшие от всего этого лошади второй колесницы испуганно шарахаются в сторону, освободив достаточно места для фаворита заезда, чтобы проскочить между двумя побежденными соперниками и, встречая радостные восторженные овации зрителей, оказаться на финишной прямой.

  Финиш. Победа! Он выиграл свой пятисотый заезд, и прежде, чем победитель в богато украшенной цветами и подарками колеснице отправится торжественным проездом по городу праздновать свой триумф, прекраснейшая из девушек увенчает его голову лавровым венком.

Внезапно все исчезает – поверженные соперники, овации, зрители, ипподром… Он видит только Сабину. Несравненная красавица, прекрасная и лучезарная - приветливо улыбаясь, она приближается к нему, с лавровым венком в руках. Её пышные пепельные волосы, заплетенные во множество кос и красиво уложенные, сияют на солнце, украшенные искусно вплетенными в них жемчужными нитями и тончайшей прозрачной тканью серебристого оттенка. Шелковое платье, скрепленное на плечах алмазными застежками, также расшито жемчугом и украшено цветами. Тонкие запястья рук покрыты бриллиантовыми браслетами, а изящные маленькие ножки обуты в вышитые золотом туфельки. «О моя восхитительная, несравненная возлюбленная!»

Валерий просыпается от резкого грубого удара в плечо и, открыв глаза, видит вокруг спешно одевающихся однопалатников. В то же мгновение он и сам оказывается на ногах и принимается так же спешно одеваться и вооружаться, стараясь не отстать от остальных.
 
***
 
 Летом 324 года неподалеку от Адрианополя, в провинции Фракия, Константин и Ликиний собирали войска для решающего сражения. Ещё недавно бывшие союзники, сегодня они ненавидели друг друга, и только война могла разрешить яростный спор двух императоров о том, кому должна принадлежать единоличная власть в империи.

Константин или Ликиний. Победа или поражение одного из них могли круто изменить жизни и судьбы многих и многих граждан, да и всего государства в целом. Длительная полоса безвременья, терзавшего государство на протяжении более, чем полувека, осталась позади. Но необходимо было поставить точку в определении дальнейшего пути.

 Уставшие от бесконечных бедствий и смут, граждане некогда великого государства страстно желали одного – наступления нового периода процветания, обретения долгожданного покоя и благополучия, возможности спокойно жить, трудиться и растить детей, и по-прежнему гордиться римским гражданством, как гордились им в былые времена их предки, некогда построившие величайшую из держав. Глухое отчаяние, охватившее римское общество на долгие годы, безнадежность любых начинаний, нестабильность и неуверенность в завтрашнем дне, когда любой мог в одно мгновение потерять не только состояние, но и саму жизнь, которая не стоила сегодня и асса. Тот, кто вчера был влиятельным и богатым, сегодня становился нищим изгоем. Такова была обыденность.
 
С середины третьего века угроза распада постоянно витала над Римской империей. Никогда ещё это государство не было так близко к своей гибели.

Ставшая к тому времени мощной политической силой, армия выдвигала из своих рядов одного императора за другим, торжественно возводила на престол, диктуя свои условия, и сама же безжалостно низвергала.

В провинциях гремели восстания и бунты, самопровозглашались местные «императоры», которые принимались активно властвовать, управлять, решать в меру способностей и возможности самые разные вопросы, не обращая никакого внимания на действия, а, точнее сказать, бездействие, центрального правительства.

Хаос царил вплоть до 284 года, когда армии все же удалось явить из своих рядов римскому обществу достойного кандидата на императорский престол, оказавшегося действительно разумным и сильным политиком, способным навести порядок и восстановить полуразрушенное государство.

Первое, что сделал Гай Аврелий Диоклетиан, заняв престол, – заручился поддержкой толкового помощника из своих, официально провозгласив влиятельного и опытного полководца Максимиана соправителем. Империя была поделена на две части. Максимиан получил в управление её западные области.

Второе – обеспечил преемственность управления, назначив себе и Максимиану двух цезарей – «младших императоров», которые должны были через определенный срок наследовать престол после августов («старших императоров»).

Таким образом в Римском государстве установилась тетрархия – власть четырех.
 
Эта система оказалась весьма успешной. Тетрархам удалось восстановить политическую и экономическую стабильность, разобраться с сепаратизмом в провинциях - где хитростью, где силой вернуть приверженность и лояльность к центральной власти. А в мае 306 года старшие императоры, по договоренности, с чувством исполненного долга, отреклись от престола в пользу младших.

Однако, сделав свое дело, использованная система тут же начала разрушаться.

Новые августы, Галерий и Констанций Хлор, очень скоро отправились в царство Орка, и одновременно, в разных частях империи были провозглашены множество других цезарей и августов. Хаос и безвременье вновь готовы были завладеть страной. Но, к счастью для государства, к престолу удалось пробиться молодому и энергичному полководцу, успевшему