R&J (русский вариант)

1. Марсианин
 
Юлия ехала в метро. Обычно она засыпала уже на второй станции и просыпалась за станцию до выхода. Внутренние часы никогда не подводили. Вот и сегодня она проснулась на станции «Теремки». Во сне к ней всегда приходили ценные идеи. Вот и теперь план, который она вынашивала уже давно, окончательно выкристаллизовался в ее голове. Не хватало одного - исполнителя. Невольно ее взгляд упал на соседа, который сидел справа от нее. Выглядел тот довольно странно. Несмотря на позднюю осень, был одет в легкий спортивный костюм. На ногах - тапочки на босу ногу. Субъект крутил головой во все стороны и беспрестанно моргал глазами, будто только что проснулся и понятия не имел, где находится. Глаза его как бы взывали о помощи.
- А почему бы и не он? - Подумала Юлия, - ну и «исполнитель», однако.
Проехали еще одну станцию.
- Вставай, пойдем со мной!
- Куда?
- А тебе, разве не все ли равно? Вставай, говорю!
Схватив за воротник куртки спортивного костюма, потянула его к выходу. Тип не сопротивлялся. Уже на эскалаторе мелькнула мысль: «Хоть бы лягавые не прицепились». Но куда там? Не с ее счастьем! Таки прицепились. Помогла наскоро придуманная байка о муже, который отправился на утреннюю пробежку и забыл ключи, захлопнув двери. Полицейского, стоявшего на выходе со станции, не удивило даже то, что «муж» был в тапочках и не было денег на метро. Но для уровня его интеллекта этого вполне хватило. Всю дорогу она держала его за рукав, но он шел послушно и не оказывал никакого сопротивления. Вот и ее дом. Она открыла дверь подъезда ключом от домофона и завела его в прихожую квартиры. Уже переступив порог, она спросила:
- Как тебя зовут, парень?
- Не помню, кажется, Роман.
- И откуда ты такой Роман взялся?
- Не знаю. Не помню.
- Ты что, только и знаешь, что «не знаю» и «не помню»?
Роман пожал плечами.
- Давай, иди в душ, снимай все из себя, найду тебе что-то переодеться.
- Извините, я плохо понимаю ваш язык.
- Вот москаль проклятый! Еще не хватало, чтобы я с тобой на русском говорила. В душ иди!
Хотя Юлия и воспитывалась в русскоязычной семье, но с того дня, когда пошла на Майдан, ни слова не сказала по-русски. Пока шумела вода в душевой кабинке, Юлия подобрала в шкафу банный халат, белье и тапочки. Все эти вещи остались у нее от бывшего домайдановского бойфренда, который ушел от нее из идейных соображений, оставив все свои вещи, вместе бельем и обувью. Вешая вещи на сушилку для полотенец, невольно отметила, что свозь шторку душевой кабины просвечивалась довольно стройная мужская фигура с широкими плечами и довольно накачанными мышцами.
- Хватит, вылезай! - Сказала она примерно через полчаса.
Шум воды прекратился, и через некоторое время в дверях ванной комнаты появился он в банном халате, который оказался на него немного тесен.
- Есть будешь?
- Что, не понимаю?
Она показала знаками.
- Да!
Через мгновение на столе появились борщ с пампушками и стейк с рисом. Юлия принципиально не пользовалась услугами общепита, все готовила сама. Парень ел так, будто не ел почти месяц. Через две минуты тарелки опустели.
- Выпить хочешь?
- Что?
- Водку будешь? Москаль, блин!
- А, да!
Она поставила перед ним рюмку с водкой и бутерброд с ветчиной. Он выпил залпом, а бутерброд проглотил, как таблетку, не разжевывая.
- Ну, и как ты докатился до жизни такой?
- Ничего не помню, помню только, что перепрыгнул через какой-то высокий забор, за мной гнались, я убежал и заскочил в метро. А в каком я городе?
- В Киеве.
- Это что, Украина?
- Нет, блин, Франция!
- Нет, столица Франции - Париж - это я помню.
- А сам откуда?
- Чего?
- Сам-то откуда, - повторила Юлия по-русски?
- Не помню! Ничего до того прыжка через забор не помню.
- Марсианин какой-то, - подумала Юлия. - Тоже мне, исполнитель. С таким на улицу только покажись - сразу заметут.
Он разговаривал с явным московским акцентом, специфически растягивая букву «а».
- Ложись спать, марсианин! Сейчас постелю тебе на диване.
Она постелила ему на диване в гостиной. Он, на удивление, понял без перевода, чего от него хотят, лег, и через минуту заснул. Юлия тоже чувствовала себя усталой и, немного убрав и помыв посуду, даже не ужиная, растянулась в постели.
- Ничего, завтра что-нибудь придумаем, - подумала Юлия и уже через мгновение спала.
Утром проснулась от того, что кто-то громыхал на кухне посудой. Спросонья, сразу и не поняла, кто.
- А Марсианин! - Вспомнила она.
Накинула халатик и вышла на кухню, протирая заспанные глаза.
- А где у тебя кофе?
- Ишь, кофе захотел! Там на полке слева в жестяной банке.
- Говори, пожалуйста, по-русски. Ничего не понимаю!
- Ничего, кофе захочешь, найдешь. По запаху.
На удивление, он все-же взял нужную банку, засыпал кофе в турку, залил водой и поставил на огонь. Как на больного амнезией, он орудовал довольно-таки ловко, правда, кофе выкипел, заляпав плиту. Он снял турку, взял две чашки, налил ей и себе.
- Сахар?
- Нет Спасибо!
Он насыпал себе две ложки, размешал и стал пить кофе большими глотками, хоть напиток был горячий. Допил, поставил чашку в мойку и спросил:
- Сигаретки не найдётся?
- Сейчас посмотрю.
Юлия сама не курила, но держала пачку сигарет на тот случай, когда придет Коля, ее друг детства, который, казалось, не выпускал сигареты изо рта никогда. Она взяла уже начатую пачку и протянула ее марсианину. Тот закурил, и через минуту сигарета уже догорала. Потягивая кофе маленькими глоточками, Юлия думала:
- Прежде всего - легализация. Надо сделать ему документы, чтобы никто не подкопался. Это, по нынешним временам, задача не из легких, учитывая большое количество нелегалов, которые съехались в Киев. Но его вполне можно решить, учитывая, что есть дядя Леня.
Дядя Леня - старый мент, давний друг ее матери, который чудом прошел переаттестацию в новую полицию. Это ему, наверное, удалось только потому, что несколько раз был в зоне АТО. Нет, он не воевал, просто несколько раз ездил туда в командировку с какими-то проверками и, соответственно, получил статус участника боевых действий. Она набрала номер его мобильного:
- Дядя Леня, можете говорить?
- Да, конечно, Юлька-козюлька! Что случилось?
- А почему должно было что-то случиться? Просто так звоню! О здоровье Вашем справиться, может, хочу?
- Ага! Не рассказывай басен, а выкладывай по существу!
- Это не телефонный разговор, давайте встретимся.
- Давай в одиннадцать, в кафе на площади на Крещатике, где тот Кондратюк свое «Караоке на стакане» проводит. Подходит?
- ОК, дядя Леня, буду!
Они наскоро позавтракали бутербродами с ветчиной, запив это кока-колой, Юлия быстро оделась, вышла из дома, заперев дверь на оба замка и приказав Марсианину никуда не рыпаться, не ломать двери и не прыгать с балкона, потому что разобьет голову - двенадцатый ибо этаж. Тот сделал вид, что понял, кивнул головой и растянулся на диване.
В 10:20 она уже была в метро, ​​а без пяти одиннадцать сидела за столиком в кафе. Дядя Леня оказался пунктуальным, как и подобает старому менту-полковнику. На современного полицейского он походил мало - вредил довольно-таки внушительный пивной животик.
- Привет, детка! Как дела?
- Да вашими молитвами, дядя Леня!
- Ага, днем ​​не сплю, ночью не ем, все за тебя молюсь! Выкладывай!
- Тут дело весьма деликатное. Надо документы украинские одному москалику сделать.
- А с каких это пор ты про москалей заботиться начала?
- Тут такое дело, дядя, Леня, долго рассказывать.
- Ну надо, значит надо ...
Дядя Леня всегда нравился ей тем, что не задавал лишних вопросов.
- Пять штук евросоюзовских, и дело сделано. Для тебя - штука скидки.
- Вот, а говорят, что новая полиция не берет ...
- Пусть себе говорят. Может, кто-то и поверит.
- ОК, когда будет готово?
- Где-то через неделю. Я тебе звякну.
- Хорошо, пароль «Марсианин».
- Ты бы еще что-то венерическое придумала, козюлька! Ладно, «Марсианин», так «Марсианин». Он хоть язык знает, не проколется?
- А мало ли у нас русскоязычных манкуртов? Ничего, изучит!
- Твоя правда!
- Хорошо! Асталависта, сеньор!
- Пока, вертихвостка!
Они допили кофе и разошлись.
С языком, действительно, была проблема. По-русски здесь говорил чуть ли не каждый второй, но не с таким акцентом! Юлия вспомнила, что в АТО, в роте вместе с ней служил некий Олег, в «миру» - преподаватель украинской филологии в Могилянке. Ему оторвало ногу осколком из «Града» почти до колена, и сейчас он был на реабилитации. Славился он тем, что мог научить говорить по-украински обезьяну или даже Николая Яновича, жаль, что он своевременно к нему не обратился. За месяц вся рота щебетала по-украински, словно из словаря Гринченко, вместе с «донецкими» и «криворожскими». Она набрала его номер:
- Привет, Олег!
- Привет, боевая подруга, как дела?
- Да может быть. У меня к тебе просьба.
- Для тебя - звезду с неба!
- Нет, звезды не надо, мне планету, Марс! Точнее, одного из ее жителей.
- Нет проблем, доставим!
- Если серьезно, то одного москалика надо научить говорить по-украински, или хотя бы по-русски но без московского «аканья».
- С русским киевского образца - проблематично. Давай уже научу говорить по-украински.
- ОК. И сколько времени надо?
- За месяц будет петь, как воробышек, не отличишь от уроженца Галичины. Но начинать надо уже, потому что через месяц еду в Германию на протезирование.
- Как мне его, к тебе водить?
- Нет, я уже на костылях скачу, как горный козлик. Лучше у тебя, чтобы не светился.
- ОК! Где-то к шести вечера подходит?
- Да. Тогда завтра?
- Нет, сегодня!
- Как спешно! Хорошо идет, договорились. А что за тип-то такой?
- Ай! Придешь - увидишь сам!
- Заинтриговала, однако!
- Вы будете весьма удивлены, сэр!
- Не «сэр», а «господин»!
- Хорошо уже! Вы будете весьма удивлены, господин!
- О!
- Хорошо, до встречи! Ты и дальше пьешь только текилу?
- Да, с оливочкой!
- Хорошо, пока, солнце!
- Пока, птичка!
Так, об основных двух вещах договорились, что остается? Одежда, но это мелочи, купим, а дальше по плану, только бы увидеть, как наш инопланетянин стреляет. Но для этого есть Дима.
Так, план. Теперь план. Прокрутить в голове все детали, чтобы нигде не было сбоя, чтобы все пошло гладко, как по маслу. План и только план.

 2. План
 
План мести зародился в ее голове давно. Возненавидела она своего бывшего отчима еще с того момента, как он впервые появился в этом доме. Какое-то физическое, почти патологическое отвращение с первого же взгляда. Правда, выглядел тот довольно интеллигентно, был одет, как щеголь, и каждый раз дарил маме цветы. Причем достаточно дорогие цветы. К тому времени орхидей в Киеве почти не было, но он как-то умудрялся их доставать, понятно, за бешеные деньги. Поскольку жили они довольно бедно: мама работала на бывшем военном заводе, который с распадом Союза должен был вот-вот развалиться, то она, разумеется, руками и ногами вцепилась в этого весьма импозантного и, на первый взгляд, хорошо воспитанного еще не старого мужчину. Вскоре они сыграли свадьбу, правда очень скромную, учитывая состояние отчима. Они с мамой и маленькой Юлей сразу перебрались жить к отчиму, а свою квартиру сдавали. Причем деньги за аренду шли сразу на банковский счет отчима. Сначала он вел себя с Юлией прилично, покупал игрушки, книги, даже купил компьютер, как только эти чудо-устройства начали появляться в