командования фашисткой Германии. Начальник штаба Верховного командования Сухопутных войск Германии Ф. Гальдер отметил: «….1 августа 1942 года. 406 день войны. … Сопротивление арьергардов противника южнее Дона несколько усиливается в полосе армии Руоффа, а у Клейста остаётся незначительным… 2 августа 1942 года. 407 день войны. … Южнее Дона возрастает сопротивление противника…». [b][83] [/b]
Стойкость в обороне 17-го кавалерийского корпуса была отмечена и Генеральным штабом РККА.В сводке Генерального штаба за 30 июля говорится: «Части 17-го кк удерживают левый берег реки Ея на участке (иск.) Кущёвская, Старощербиновская. Части 12 кд вели бои с группами автоматчиков противника, переправившимся на левый берег реки Ея в районе Шкуринская. Нашими частями отбиты попытки противника переправиться через реку Ея на участке Кущёвская, Канеловская». В сводке за 2-е августа 1942 года говорится: «17 кк в течение 02.08. левым флангом прочно удерживал рубеж Шкуринская, Канеловская, Старощербиновская, а частями правого фланга вёл ожесточённый бой за овладение Кущёвская, которая в течение дня три раза переходила из рук в руки».[b][84][/b]
Разведка 17-го корпуса своевременно обнаружила горных стрелков на южном берегу реки Еи. Генерал Н.Я. Кириченко понял серьёзность положения. Ситуация усугублялась ещё и тем, что противник просочился на стыке участков обороны 12-й Кубанской и 15-й Донской кавалерийских дивизий, линии обороны которых не имели соприкосновения. Кроме того, оба фланга корпуса были открыты. Сосед справа – 18-я армия, практически никем не управляемая, продолжала в беспорядке, не оказывая должного сопротивления, отступать. Левый фланг также был открыт, поскольку оставленная на обороне Азовского побережья Азовская военная флотилия не в силах была прикрыть его, а участок от ст. Канеловской до пос. Лиман Ейский, контролировали только конные разъезды от 116-й Донской кавалерийской дивизии.[85]
В связи с переходом противника на южный берег Еи, в обороне корпуса образовалась брешь шириной до 10 километров. Генерал Кириченко принял решение: силами своего резерва – 13-й Кубанской кавалерийской дивизии, отдельной Орловской танковой бригадой и 267-м конно-артиллерийским дивизионом уничтожить прорвавшего оборону врага.
Приказ на атаку генерал Н.Я.Кириченко отдал командирам атакующих частей лично, в штабе корпуса, расположенном в станице Ленинградской. Согласно приказу, 13-я Кубанская кавалерийская дивизия в полном составе, за исключением 24-го кавалерийского полка, который остаётся в резерве, при поддержке отдельной Орловской танковой бригады и 267-го конно-артиллерийского дивизиона должна атаковать врага в 5-6 часов 2 августа 1942 года в конном строю в пяти километрах юго-западнее Кущёвской. Одновременно 4-й кавалерийский полк 12-й кавалерийской дивизии, оборонявший х. Нардегин, должен был атаковать вдоль железной дороги в направлении Кущёвской.
Как вспоминал комиссар 32-го Курганинского полка П.Д. Назаренко, «полки начали марш в район проведения атаки в первом часу ночи 2 августа. Расстояние в 40 километров, не такое уж и большое для кавалерии, оказалось трудным из-за сложно-пересечённой местности. В район сосредоточения перед атакой части прибыли с большим опозданием – уже в дневное время. Командиры и казаки предполагали, что генерал Кириченко отменит приказ на атаку, так как среди бела дня конники окажутся как на ладони. Да и момент внезапности был утерян. Но командир корпуса приказ подтвердил: атаковать противника в конном строю в десять часов утра».[b][86][/b]
15-я Донская в Кущёвской атаке
Вот как развивались события 2 августа 1942 года, согласно журналу боевых действий 15-й (11-й гвардейской) Донской кавалерийской дивизии:
В 1.00 2 августа 1942 года в штаб дивизии из штаба корпуса был получен приказ, в котором говорилось «…Дивизии закрепиться на занятом рубеже и быть в готовности с рассветом 2.08.42г. к действиям совместно с13-й кд (без одного полка), отдельной танковой бригадой и одним полком 12-й дивизии (4-й кавалерийский полк, ведущий тяжёлый бой в хуторе Нардегин в окружении – авт.) в направлении на Кущёвскую с задачей: уничтожить противника и занять Кущёвскую…».[b][87] [/b]
К 6.00 2 августа район северо-восточнее хутора Магровского начали сосредотачиваться 13-я кавалерийская дивизия и отдельная танковая бригада[88] – ударная сила корпуса. К этому же времени на командный пункт 15-й дивизии прибыли начальник штаба корпуса полковник А.И. Дуткин и начальник политотдела корпуса полковой комиссар М.И.Манилис, которые и возглавили руководство операцией на фронте 15-й кавалерийской дивизии.
Противник, наращивая усилия, «… 1-го и 2-го августа подбрасывал на автомашинах всё новые силы».[b][89] [/b]
2 августа в 4.00 до роты автоматчиков заняли хутор Весёлый.[90]
Ход операции по разгрому противника и занятию станицы Кущёвской командованием был задуман следующий: «… Полки 15-й кавалерийской дивизии оставались на вышеупомянутом рубеже. 13-я кд должна была выйти на левый фланг 25-го кп, то есть, встык между 25-м и 4-м полками 12-й дивизии, в конном строю, впереди которой должны были прокладывать дорогу танки.
Все огневые пулемётно-артиллерийские и миномётные средства двух наступающих полков 13-й кд придавались 25-му кп, который совместно со своими огневыми средствами должен был подавлять огонь противника с момента подхода атакующей конницы и танков к переднему краю обороны противника. Одновременно с наступлением и атакой 13-й кд и отдельной танковой бригады, все части 15-й кд переходят в общее наступление на Кущёвскую в пешем строю с задачей: уничтожить противника и овладеть Кущёвской».[b][91] [/b]
С момента прибытия в район сосредоточения атакующие полки конными разъездами провели разведку в направлении своего удара.
«С 2.00 до 4.30 авиация работала по подготовке данной операции»[b][92][/b]
«…В 10.45 началась атака. 13-я кд в конном строю с отдельной танковой бригадой, пошли в направлении хутора Весёлый». [b][93] [/b]Противник по атакующим кавалеристам и танкам открыл бешеный артиллерийский и ружейно-пулемётный огонь. Против 15-й кавалерийской дивизии неприятель ввёл в бой бомбардировщик, который бомбометанием и пулемётным огнём с пикирования, взаимодействуя со своей обороняющейся пехотой, задерживал продвижение 15-й дивизии на станицу Кущёвскую. Танковая же бригада шла настолько медленно, что не могла обеспечить атаку в конном строю 13-й кавалерийской дивизии. А через некоторое время танки совсем остановились. В силу этого, атакующие полки 13-й кавалерийской дивизии оказались под сильным ружейно-пулемётным и артиллерийско-миномётным огнём противника, главным образом, его пехоты. «…13-я кд была вынуждена прокладывать себе дорогу для атаки самостоятельно, без активной помощи танков».[b][94] [/b]
Вот как вспоминает этот момент атаки бывший командир сапёрно-подрывного эскадрона29-го кавалерийского полка Михаил Ильич Пекло.[95] «… Головащенко[b][96] повернулся к колонне, лицо его горело, светились удалью широко открытые глаза, шапка-кубанка немного набекрень. Набрав воздух, зычным голосом он подал команду, которая запомнилась на всю жизнь: Шашки к бою!... Двумя эшелонами!... Уступом влево!... Дистанция триста метров!... За Родину!... За Сталина!... В атаку марш-ма-а--а-рш!... И ринулись казаки – первый эшелон за танками немного левее их, а второй – немного сзади по кукурузе с задачей «прочесать» её. И тогда вдруг впереди танков, на всём бахчевом поле, появились сперва редкие султанчики взрывов, а затем сразу возник огненный смерч – сплошная завеса рвущихся снарядов и мин. И произошло непонятное: танки, наши танки, остановились перед этой завесой, потом развернулись и стали уходить назад. Творилось что-то непонятное. Никогда ничего подобного я потом не видел за всю войну. У танкистов, как и у лётчиков всегда действовал закон: «Сам погибай, а товарища выручай!»[/b]
Но в это время по всему полю ни один казак не остановился и не повернул вспять за танками. Казаки, молча, сцепив зубы, шли в этот огненный смерч. Казалось, что ничто живое не в состоянии проскочить через эту огненную завесу... Но казаки шли, проскочили эту завесу и добрались до бугра, где была построена наскоро оборона противника и за которым была уже Кущёвка. И тогда огонь немцев сразу сник. Началась рубка...
Я видел, как казаки кончали рубку, как кони на всём скаку копытами сбивали пытавшихся спастись бегством фашистов, как рубили, как падали наши и продолжали скакать вперёд кони без седоков…. Всё это я увидел, выскочив на бугор, но самому мне рубить уже не пришлось…
По сигналу, поданному майором Соколовым[b][97] (вращательное движение клинком вокруг головы) полк повернул обратно, как и другие подразделения … Немецкая оборона перед Кущёвкой была уничтожена и только справа из кукурузы немцы вели пулемётный огонь, и били из бронетранспортёров мелкокалиберные автоматические пушки «эрликоны».[/b]
В начале атаки 25-й кавалерийский полк 15-й Донской кавалерийской дивизии «не сумел использовать всю мощь пулемётного, артиллерийского и миномётного огня мат.части, полученной от 13-й кд, так как мат. часть ещё не была расставлена для открытия огня, как полки 13-й дивизии вышли на исходное положение и начали атаку». Таким образом, 25-й кавалерийской полк не смог полностью подавить огонь противника «и приземлить его живую силу, то есть, не смог в достаточной мере обеспечить успех конницы. И всё же, несмотря на всё это, когда конные полки пошли в атаку, противник на левом флаге начал панически отходить, бросая оружие и обозы. И конница очистила хутор Весёлый.
Полки 13-й кавалерийской дивизии в этой атаке понесли значительные потери – до 250 человек убитыми и ранеными. Но ещё больше потерял противник – убитыми и ранеными до 1500 человек.
Одновременно с началом атаки конницы перешли в наступление в пешем строю и все полки 15-й кавалерийской дивизии. Несмотря на бомбометание с пикировкой, наступление полков дивизии в пешем строю развивалось успешно. Противник начал в панике отступать. 25-й кп вновь занял западную окраину ст. Кущёвская и вёл бой в районе вокзала. 42-й кавалерийский полк подошёл вплотную к юго-восточной окраине ст. Кущёвская, где завязался рукопашный бой. В результате этого успешного наступления, противник поспешно начал выводить из Кущёвской весь свой автотранспорт и сосредотачивать его на южных скатах высот севернее станицы.[b][98][/b]
В этом наступлении дивизия потеряла убитыми и ранеными до 200 человек. Но противник понёс потери в семь раз больше – убитыми и ранеными до 1500 человек, как указывалось выше.
[b][i] Дальнейшее наступление дивизии приостановилось. Это объясняется тем, что отдельная танковая бригада почти бездействовала, что период атаки конницы был весьма короткий и, что особенно важно, дивизия не
