какое-то время, он поднял голову и увидел бескрайнее море белых ромашек, разливавшееся до самого горизонта. Казалось земля дышала своей огромной грудью, и от этого дыхания белоснежное море колыхалось, то вздымая огромные валы к небу, прославляя его величие, то припадая к земле, в поисках зашиты и помощи. Что-то повлекло его в эту природную пучину, и он шагнул в неё. Он шел и шел глядя куда-то за горизонт, утопая по пояс в белокипенных волнах. И как бы услышав чей-то зов, вдруг остановился. Еще не поняв, что с ним происходит, ощутил, как по его небритым щекам потекли слёзы. Одна, другая, глаза защипало и влага горького раскаяния обильно залила лицо. Он упал на колени, вырвал с корнями несколько белоснежных пучков, поднёс их к глазам и там, среди измятых цветов, узрел задавленного лугового мотылька, случайно попавшего к нему в руки, тот судорожно трепыхался, прощаясь с белым светом. Глаза Станислава заволокла пелена, выплеснутая душевным страданием. Прижав цветы к лицу, он упал на землю и зарыдал.
